И, отобрав у него нож и салфетку, она открыла стеклянную дверь и вышла на лужайку. Мистер Левендер, сознание которого полностью возвратилось к действительности, был готов следовать за нею куда угодно, и он вышел за нею, сопровождаемый Блинк и взглядами майора, который просунул голову в приоткрытую дверь. К несчастью, храбрость заставила мистера Левендера оглянуться именно в этот момент, и, увидя голову врага, он закричал что было мочи:
- Он там! Он там! Архивраг рода человеческого! Позвольте мне пойти и умереть под его сапогом; пока я жив, он не будет властвовать над нами! - И ослепленный джентльмен, без сомнения, бросился бы на своего гостеприимного соседа, если бы Аврора не удержала его за штанину. Майор скрылся за дверью, волнение мистера Левендера утихло, и он позволил проводить себя домой, где Аврора передала его на попечение миссис Петти и Джо, которые хлопотали вокруг него до тех пор, пока он не заснул с помощью сильной дозы снотворного.
XVI
...БОРЕТСЯ ЗА ВЕРУ
Треволнения, испытанные мистером Левендером, привели к тому, что Джо Петти назвал 'честным нокаутом', и нашему герою пришлось провести три дня без газет, в постели. Тем не менее он распорядился, чтобы миссис Петти ни в коем случае не рвала и не теряла газеты, но складывала их стопкой в кабинете. Она так и поступала; хотя ее первой мыслью было каждое утро растапливать печь на кухне всеми пятью, однако по здравом раздумий она пришла к выводу, что двадцать газет, прочитанных в один присест, произведут на него более усыпляющее действие, нежели только пять.
Итак, мистер Левендер провел эти три дня в полном уединении, подкармливая Блинк, глядя в потолок и беседуя с Джо. Мучительное сознание, что он опять не сумел воздержаться от спиртного, заставляло его смотреть на жизнь глазами скорее ежемесячных, чем ежедневных изданий, и вести со своим шофером дискуссии отчасти философического характера.
- Наше будущее в значительной степени зависит от того, кто управляет нашей страной, Джо, - сказал мистер Левендер в последний вечер своего вынужденного уединения. - Как вы думаете, кто управляет нами на самом деле?
- Понятия не имею, - ответил Джо, - может быть, Глист?
- Не знаю, кого или что вы обозначаете этим словом, - ответил мистер Левендер. - Я спрашиваю, управляет ли нашей страной Народ?
- Народ! - ответил Джо. - Народ похож на того типа в сумасшедшем доме, которому позволили иметь чувства, но только не выражать их. В один прекрасный день все это выйдет наружу, и тогда у нас будет веселая жизнь.
- В таком случае, быть может, нами правит Общественное Мнение, выражаемое Прессой? - продолжал мистер Левендер.
- Ну нет, - сказал Джо. - Пресса больше выражает мнение мэров. Вы замечали, сэр, когда Пресса хочет поддержать то, что не нравится народу, она отправляется за помощью к мэрам и печатает их общественное мнение в два столбца?
- Мэры - исключительно ценные члены общества, - сказал мистер Левендер.
- Да я ничего не имею против них, - ответил Джо, - очень средняя публика, но они не Народ.
Мистер Левендер вздохнул.
- Кто же тогда Народ, Джо?
- Я, - ответил Джо. - У меня нет никаких особых мнений ни о чем, просто я хочу жить спокойно: малость пивка, табачок, рабочая неделя покороче и никаких лишних забот.
- Если вы сравните это с устремлениями наших мэров, вы увидите, как убоги ваши мечты, - сурово проговорил мистер Левендер.
- Пусть убоги, сэр, - ответил Джо, - только одного вы не заметили. Чтобы добиться своего, мне не надо никого приносить в жертву. А почему? Да у меня нет никаких особых устремлений. Это самое ценное. Возьмите Прессу, Парламент, мэров - все с ума посходили от устремлений. То Свободная Торговля, то Империализм, то Свобода для Европы, то Рабство для Ирландии, то Пожертвуем последним человеком и последним долларом. И никогда не знаешь, что у них будет следующим номером. А все эти устремления ведут к тому, что кого-то другого ради них приносят в жертву. Поймите все это правильно, сэр. Ну-ка, скажите речь, которая бы не исходила из этого!
- Мы уклонились от темы, Джо, - заметил мистер Левендер. - Так кто же управляет нашей страной?
- Невидимая Сила, - быстро ответил Джо.
- То есть?
- Ну, сэр, мы же демократическая страна. Народ избирает Парламент. Парламент избирает Правительство. Пока все в порядке, но что дальше? Правительство говорит: 'Я сделаю то-то'. Если с этим согласна Невидимая Сила, все идет гладко. А если не согласна? Эта Н. С. начинает действовать; в сотне газет появляется то, что Н. С. называет Общественным Мнением, то есть мнением тех, кто согласен с Н. С. Вот в ней-то и дело, сэр, управляет она, и это как будто убедительно. Нападки на политику правительства, гнусности о тех министрах, которые неосмотрительно говорят то, что думают, - им приписывают немецких родителей и прочие тайные грехи; и что самое главное, сотня газет никогда не скажет ни слова в поддержку правительства. Это идет изо дня в день, это беспокоит парламентские умы, действует на нервы правительству, а у правительства всегда слабые нервы, и вот министры говорят: 'Явный непорядок, общественное мнение против. Нас могут выставить, а этого допустить нельзя, потому что никакие другие парни отечества не спасут'. Кабинет заседает, политика меняется. А настоящего общественного мнения они никогда и не слыхивали. Они слышали только то, что позволила Н. С. На месте правительства я бы раз и навсегда покончил с этой Н. С.
- Ах! - воскликнул мистер Левендер, у которого глаза повылезали из орбит, так глубоко он был взволнован этой новой для себя мыслью.
- Да, - продолжал Джо, - будь я Правительством, как только бы такое случилось, я бы сказал: 'Ладно, старая чертовка, делай, что тебе заблагорассудится. Я за тебя не отвечаю. Нападай, дави и так далее. Мы все равно будем гнуть свое!' И я бы так и делал. И что бы получилось? Или Н. С. вышла бы за пределы закона - и тогда бы я бросился на нее, прикрыл ее газеты и упек ее самое в каталажку, - или она сама бы сдалась и прекрасно проглотила все, что я делаю. Как бы то ни было, а Н. С. был бы конец. Ее цепей на мне бы не осталось. Но я не правительство, а правительство боится щекотки. Скажите, сэр: что толку иметь конституцию и избирать этих парней, когда они раз в жизни не могут поступить по своему разумению? Н. С. может быть патриотична и почтенна, может, у нее самые лучшие намерения и все такое, но она противоречит Конституции, а, кроме того, я не намерен отдавать последнюю кровь и последние деньги в демократической стране ради прихоти какого-нибудь типа или триумвирата, или кого-нибудь еще. А коли правительство не знает, чего хочет страна, то почему не спросить об этом как полагается? Нечего им судить понаслышке и верить газетам. Вот что я думаю. Слушая эту речь, мистер Левендер взволновался до такой степени, что его начало трясти, ибо, сам того не желая, Джо обнажил перед ним зияющую бездну между его преклонением перед политиками и его любовью к Прессе. И, как только шофер умолк, он воскликнул:
- Оставьте меня, Джо, я должен это продумать.
- Ладно, - усмехнулся Джо, забрал у хозяина чайный поднос, поставил его туда, где он скорее всего мог перевернуться, и вышел.
'Может ли быть, что я служу и Богу и Маммоне? - подумал мистер Аевендер, оставшись один. - Но что есть Бог и что есть Маммона? - прибавил он, и мысли его заплясали по бесчисленным речам и передовицам, составлявшим его духовную диету с самого начала войны. - А не может быть, что и то и другое есть Бог, или же, наоборот, Маммона? Если то, что говорит Джо, правда, и в газетах пишут только то, что одобряет эта Невидимая Сила, выходит, я все время знакомился с мнениями призраков и теней; да и разве сам я не призрак общественного деятеля? Ведь я не знаю ничего, кроме того, что пишется в газетах. - И, видя, что
