деньги, законы и право, по которым и ведется торговля. Монеты в Риме появились не так давно: с IV в. до н. э. в Риме стали чеканить серебряную монету. Ее появление было связано с растущими контактами между Римом и греческими колониями на юге Италии. Деньги из драгоценных металлов были уже в большом ходу. Около 340 г. до н. э. в Капуе стали выпускать для Рима серебряную монету по греческому образцу. Это были дидрахмы – двухдрахмовые монеты весом в 7,58 г, позднее – в 6,82 г. Формальная организация монетного дела в Риме произошла в 289 г. до н. э. с учреждением особой коллегии в составе трех человек. Их первой задачей был выпуск ассов и еще находившихся в обращении медных слитков с выбитой на них официальной печатью (сигнаты). Серебряные монеты – денарии и сестерции – начали чеканить в Риме в 269-м или 268 г. до н. э. В ту пору денарий весил 4,55 г, или 1/72 римской либры. В эпоху 2-й Пунической войны получила распространение и первая римская золотая монета – скрупул, равнявшаяся 20 серебряным сестерциям. В период, когда Римская республика доживала свои последние годы, в обращение вошла золотая монета, называемая просто «золотой», и один такой золотой денарий составлял 100 сестерциев. При Августе золотые монеты утвердились в Риме уже прочно и окончательно. Сложившаяся таким образом система (медь—серебро—золото) характерна для Римского государства в течение всех последующих столетий его существования. Правда, при этом сами деньги то и дело теряли в весе: «золотой», который при Августе весил 8,19 г, в правление Нерона «тянул» лишь на 7,28 г. Потребность Вечного города в деньгах обеспечивали четыре монетных двора: в самом Риме, в Беневенте, в Таренте и в какой-то, точно не известной местности на юге Италии. Мастерская, где чеканили металлические деньги, находилась близ храма Юноны Монеты, Предостерегающей (богиня предупредила римлян о приближающемся землетрясении). Отсюда и вошедшее в европейские языки слово «монета». Л. Винничук пишет: помимо «золотого», римская денежная система включала в себя такие серебряные монеты: 1 денарий = 4 сестерция = 10 ассов; 1 квинарий = 2 сестерция = 5 ассов; 1 сестерций = 2,5 асса; 1 асс и более мелкие монеты. Инфляция сопутствовала росту богатства Рима. Шло время, и римский асс становился все легче: вес его снизился с половины фунта до 1/4 и даже 1/6 фунта. В I в. до н. э. асс еще больше обесценился, так что римляне начали говорить, имея в виду вещи ничтожные, нестоящие (нечто вроде нашего «грош цена»): «Ценою в асс».
Отношение римлян к деньгам можно выразить фразой Горация из его «Посланий»: «Деньги бывают царем иль рабом для того, кто скопил их, им не тащить ведь канат, а тащиться за ними подобает». Однако этот поэтическо-философский эвфимизм не исключал того, что народ в действительности «тащился за деньгами», словно раб на привязи. Ради этого шли на различные ухищрения и махинации. При императоре Каракалле знаменитый римский серебряный денарий изготовлялся из сплава, в котором серебра было не больше половины. Преемники Каракаллы, в свою очередь, значительно уменьшили количественное содержание серебра, так что вскоре эта монета представляла собой, в сущности, лишь посеребренный кружочек из сплава меди, цинка и олова. При императоре Аврелиане дело дошло до открытого и громкого скандала: управляющий монетным двором Фелициссим – это имя, означающее «счастливейший», не принесло успеха его носителю, – наладив выпуск серебряных денег с преобладающим содержанием меди, сберег тем самым немало драгоценного металла, но не для императорской казны, а для себя лично. Совершать подобные операции в монетной сфере в одиночку ни тогда, ни сейчас невозможно, и управляющий действовал в сговоре с должностными лицами империи, среди которых, выяснилось, были и сенаторы. Проведенное по приказу императора расследование выявило широкую картину злоупотреблений, от которых пострадали множество людей.
Главным центром фальшивомонетчиков, как полагают, во времена расцвета Древнего Рима являлся Египет. Интересно отметить такой малоизвестный, но очень характерный факт. Когда Антоний прибыл в Египет и посетил Клеопатру, в его свите были опытные, как мы бы сейчас сказали, специалисты – эксперты по борьбе с изготовителями фальшивых монет. Но и Рим не отставал в этом способе обогащения от ловких египтян. Известен фальшивый древнеримский денарий – subaeratus. Изготовлена была монета из обычного металла, но на нее чрезвычайно искусно наносился тонкий слой серебра. В результате получилась довольно тонкая подделка подлинной монеты. Известно два метода «государственного фальшивомонетничества»: либо правительство ставило на монетах меньшего веса и объема обозначение старой, более тяжелой монеты, либо оно уменьшало вес благородного металла, базы монетной ценности, примесью дешевого металла. Царская Россия не раз использовала эти методы, чтобы спасти страну от финансового краха. М.И. Боголепов в труде «Государственный долг» (1910) отмечал: «В 1801 г. на заседании Государственного совета читалась записка «Об уменьшении в России золотых и серебряных монет», в которой говорилось: «Крайнее истощение, в которое государство приведено было в начале минувшего столетия шведской войной, заставило Великого Монарха прибегнуть к непозволительному средству для наполнения своих недостатков. Испорчена была медная монета в количестве, в каком она никогда не была прежде»». Эта практика и позже была широко распространена. Немецкий финансист Эренберг писал:
«Фактически ухудшение монеты большинством государств совершалось безостановочно как в Средние века, так и в XVI и XVII веках».
В германских государствах начала XVII в. в порче монет замечены были местные князья. Причем они бесцеремонно отказывались принимать «уцененные деньги» от населения при уплате налогов и пошлин, требуя монет прежних выпусков, более качественных. Как раз в те времена и родилась поговорка: «Легкие деньги для страны – худшее наказание, чем тяжелые войны». Истинным «наследником Рима» в сей области, как ни странно, был Наполеон. Император очень хотел подорвать финансовую стабильность России и приказал создать в Париже специальную мастерскую, где лучшие мастера выпускали фальшивые рубли, которые были даже лучше оригиналов, – именно по хорошему качеству их потом и распознавали. В России этими фальшивыми рублями французы расплачивались с русскими, с теми, кто продавал им фураж и провиант. Во время бегства из Москвы кипы фальшивых ассигнаций следовали в обозе за «Великой армией», и замерзшие французы разжигали ими костры. Часть фальшивок еще долгое время продолжала гулять по стране, создавая помехи развитию экономики.
Для борьбы с фальшивыми деньгами царь Александр избрал самый дорогой способ: велел принимать их в банки как настоящие, а затем изымать и уничтожать. Банкирам, как красивым женщинам, прощаются порой такие грехи, за которые простых смертных просто разорвали бы на части. Они говорят, что экономика и валюта крепки, – им так хочется верить. Не так ли верим словам женщины, говорящей, что она вас страстно любит?!
Деньги грабили не только пираты, бандиты, разбойники, но и римские чиновники. Иные из них были высокого ранга и приходили «сверху», от императора… Пожалуй, одним из наиболее известных случаев эксплуататорской и жестокой политики имперского Рима на покоренных землях стала деятельность квестора, легата в Азии, Памфилии, наместника Сицилии, управлявшего Сицилией в 73–71 гг. до н. э., пропретора Гая Верреса. Деятельность этого редкого плутократа и вора вызвала такую ненависть у сицилийской общины, что та обратилась к Цицерону с просьбой защиты в суде ее интересов. Веррес, будучи консулом (губернатором) Сицилии в течение трех лет, успел так ее разорить и ограбить, что привести ее в прежнее состояние было уже нельзя. Огромные деньги взысканы с крестьян на основании небывалых, несправедливых распоряжений. Веррес грабил все, что попадало под руку, в том числе и государственную казну.
На покупку хлеба в Сицилии было ассигновано 12 миллионов сестерций в год. Эти деньги были мошеннически расхищены консулом (сейчас мы называем это «нецелевым использованием»). Он потребовал от городов «впятеро больше того, сколько ему позволено взять». Земли эти показались Цицерону, когда он вернулся на Сицилию через 4 года, «как бы вынесшими жестокую и продолжительную войну». Цветущие поля и долины опустошены и брошены, а земледельцы действительно бросали свои земли, не видя смысла в труде. В своей речи Цицерон назвал наместника цезаря циничным грабителем. Во всей Сицилии «не было ни одной серебряной, коринфской или делосской вазы, ни одной геммы или жемчужины, ни одного произведения из золота или слоновой кости, ни одной
