по правде говоря, с приездом твоего семейства в моем замке стало слишком много женщин.
Тонен широко улыбнулся. Помощь старого товарища и его войска была бы ему сейчас как нельзя кстати.
— Как в твоих землях, безопасно?
— Указы императора обещают слишком щедрую награду за любого пойманного разбойника, — огорченно ответил его друг. — Они сами друг друга повыдавали. Обидно, нечем заняться, когда безделье надоест. В наших лесах стало так скучно, что дети ходят по ягоды туда, где раньше едва ли прошла бы без потерь дюжина имперских рыцарей.
— Чего не скажешь о наших, — усмехнулся Тонен.
— Да уж, твоя матушка не пожалела красок, описывая тех тварей, что ты убил. Знаешь, всегда завидовал твоей способности находить приключения.
— Именно поэтому ты и был всю войну рядом со мной? — с усмешкой приподнял брови Тонен.
— Ну… — Усмерт задумался. — У тебя ведь было еще самое лучшее вино, и ты выманивал у этих южных землевладельцев самых красивых девок!
— Да ты не изменился. — Барон откровенно веселился. В ответ ему улыбнулся и его друг:
— А вот ты… Мне поведали историю не менее страшного сражения, в ходе которого ты уступил объединенным силам своего женского населения.
Барон вздохнул.
— Это все наследник, — оправдываясь, ответил он.
— Ну-ну. — Усмерт похлопал хозяина замка по плечу. — Ладно, сейчас мы с тобой перекусим, и ты покажешь свои новые трофеи.
Они пировали еще два дня, в результате чего численность деревенского скота, и без того пострадавшего в результате последних событий, сократилась на несколько голов. На третье утро из деревни в замок прибежал мальчик. Стража ворот выслушала его и послала за бароном. Тот только что встал и завтракал в компании страдавшего от головной боли Усмерта.
— Дьяволы южных морей, — стонал гость. — Что я делал вчера после того, как мы рубили на скорость дрова для твоего камина? И чем, кстати, мы их рубили? Надеюсь, не мечами?
— Не помню, — честно признался Тонен. — Вино, которое я купил последний раз у купца, очень быстро отнимает память. Я даже про дрова не помню.
Попытки восстановить события вчерашнего дня были прерваны ворвавшимся в трапезную воином.
— Господин! Прибежали из деревни. Там кто-то взбесился, бросается на всех подряд!
Друзья переглянулись.
— Началось, — озвучил этот молчаливый диалог Тонен.
Через несколько минут во дворе собрались все воины, не задействованные на охране замка. Все выглядели мрачно и сосредоточенно, как в те времена, когда дрались на южных границах империи. Выйдя за ворота замка, объединенное войско быстро двинулось к деревне. Уже по дороге к ней они начали встречать бегущих в панике жителей, в основном женщин и детей — мужчины по большей части ловили в море рыбу. Тонен начал разворачивать их, крича, чтобы они вернулись и собрали всю еду, которую можно найти в деревне. Жители пристраивались в хвост войска, на вопросы, что случилось, они отвечали, что кто-то на кого-то бросается, но конкретно ничего сказать не могли. В общей сложности по дороге войску барона встретились несколько десятков человек. Когда они дошли до деревни, то жители наотрез отказались расходиться по домам, и барон, махнув рукой, приказал всем скопом двигаться к центру.
Странно выглядела деревня. Какие-то звуки, похожие на выкрики, раздавались только из центра, во дворах же не было ни единой души. По опустевшим улицам Тонен, Усмерт и их воины, сопровождаемые испуганными жителями, быстро добрались до центра. То, что они там увидели, не подчинялось никаким законам здравого смысла.
В центре площади стояла небольшая группа жителей. В ней Тонен узнал ведьму с детьми, кузнеца, старосту, еще несколько мужчин, большинство же ее, как и среди тех, что встретились ему, составляли женщины, сгрудившиеся в центре. Мужчины сжимали в руках топоры и колья, наспех выдернутые из заборов и заточенные прямо на площади. Вокруг них валялось несколько трупов людей и домашних животных всех видов, и еще несколько человек бежали к ним с разных сторон. Увидев вступающих на площадь воинов, кузнец изо всех сил закричал:
— Берегитесь всех, кто подходит к вам!
Пока воины Тонена и Усмерта пытались сообразить, что кузнец хотел им сказать, до стоящей в центре площади группы добежала старая женщина, немного знакомая Тонену: она изредка приносила в замок молоко и сыр, которые очень хвалила его сестра. Потрясенный Тонен увидел, как она вдруг бросилась прямо на оборонявшихся. Ее встретил выставленный частокол кольев, на которых она бессильно повисла и, капая чем-то красным, сползла в деревенскую пыль.
— Вперед! — стряхнув оцепенение, крикнул барон.
Они почти добежали до мостика через речку, который отделял одну часть площади от другой, как вдруг сзади них из-за домов выскочил бык и, взревев, бросился в атаку. Бежавшие за войском жители кинулись врассыпную с его пути, бык не обратил на них внимания и теперь мчался прямо на задние ряды войска. Залп из арбалетов его не остановил, стоявшие сзади воины выставили копья, на которые и налетела восьмисоткилограммовая туша животного. Копий было слишком мало, одно из них пронзило грудь быка, но было уже поздно, взбесившееся животное поддело на рога одного из воинов и отбросило его в сторону. Тут же его закололи мечами. Пострадавший в результате нападения был одним из людей Усмерта, его товарищи бросились к нему на помощь, подняли — рана была неопасной, и тут же один из помогавших в ужасе увидел торчавший из своей груди клинок. Раненный быком воин, жутко заорав, вытащил из спины своей жертвы меч и тут же со всего размаху ударил второго по спине. Усмерт, дико крича, бросился к нападавшему, меч того застрял в позвоночнике второго убитого им воина, и, пока он пытался его вытащить, Усмерт нечеловеческим по силе ударом снес ему голову.
— Что это такое? — закричал он Тонену, вернувшись к сгруппировавшемуся у моста войску.
— Бешенство, — ответил Тонен, дико вращая глазами. — Возвращаемся в замок!
Кузнец, староста и другие выжившие жители добежали до войска барона.
— Нужно уходить отсюда, господин! — закричал, перебираясь через мост, кузнец. — Это бешенство!
— Вижу, это все выжившие?
— Это безумие. — Кузнец был потрясен. — Все вдруг стали бросаться друг на друга, люди, коровы, свиньи — все! Вряд ли кто-то еще остался.
Прижимаясь друг к другу, отряд барона и жители деревни начали пробираться по ставшим вдруг смертельно опасными улицам. Несколько раз на них бросались люди, один раз из переулка выскочила корова, но все столкновения обошлись в отличие от первого без жертв. У стен замка их встретили еще несколько десятков выбравшихся из деревни людей. Потери среди его серфов, как посчитал Тонен, оказались сравнительно небольшими.
— Загоните весь скот, что пасется у стен, в замок, — отдал приказ Тонен. — Мы подождем.
Дружина напряженно сжимала копья, пока испуганные женщины гнали ничего не понимающих коров в ворота замка. Наконец все нашли убежище во внутреннем дворе, и лишь тогда Тонен со своими воинами зашли внутрь и закрыли ворота. Замок оказался в первой в своей истории осаде.
Днем с моря на обед вернулись мужчины, неся утренний улов, и с ужасом узнали, что произошло утром после их ухода. Замок был переполнен. Барон порадовался, что туалеты были вычищены совсем недавно, так как их нагрузка возросла в десятки раз по сравнению с обычной. Больше поводов для радости у него не было. В замке находились около двух сотен серфов, и хотя можно было найти в нем и какие-то запасы продовольствия, но запасами этими были немногие уцелевшие коровы и семена, предназначенные для посева. Если они будут израсходованы, рассуждал барон, то весь год придется питаться одной рыбой, а семенной запас и коров закупать на материке, что обойдется ему очень и очень дорого. В то же время за стенами замка не замечалось никакой активности неприятеля.
— Нужно вернуться в деревню, — предложил Усмерт Тонену, которого он нашел в оружейной, — и все там внимательно рассмотреть. Теперь у нас не будет балласта в виде этих… — Он кивнул в сторону двора, где расположились жители деревни.
