машиной, не в силах выйти из светящегося коридора.
Внезапно впереди выросла человеческая фигура. Женщина даже не перепугалась, так как не могла толком рассмотреть препятствие, просто попыталась обойти, но её схватили за руку выше локтя. Ни один собачник не позволил бы себе подобного движения — её все знали. Все знали о существовании Руты. Эти не знали.
— Куда гуляешь, красавица?
При звуках человеческого голоса Маша как бы проснулась и попыталась выдернуть руку из цепких пальцев кавказца.
— Закричу, — пообещала она севшим голосом. Шофер газанул и переключил передачу. Колеса с визгом выбросили из-под себя подложенную доску. В воздухе запахло паленой резиной.
— Зачем кричу? Ми ещё ничего тебе ни сделал. Пасматри, застрял, да… Видишь, да? Нада помочь. Снимай плащ.
Одним неуловимо быстрым и ловким движением кавказец вытряхнул продавщицу из плаща и бросил его под колеса. Маша отпрянула назад, но ткнулась спиной во второго.
Мамочки, пронеслось у неё в голове, надо что-то делать, крикнуть хотя бы… Женщина совершенно забыла, что где-то рядом бегает по своим делам сторож и охранник Рута. Вышибло.
Между тем задний обхватил её за запястье одной рукой, а второй зажал рот, таким образом обе руки оказались захваченными как в тиски, у кавказцев же была полная свобода действий. Когда продавщицу довольно осторожно для насильников валили на землю, она вдруг увидела звездное небо и полную луну с грязными пятнами рельефа. Потом чужие руки задрали юбку и аккуратно потянули трусики.
— Рута, ко мне!.. — успела хрипло выкрикнуть она.
Овчарка была далеко. У собаки приключились свои дела с кобелем неопределенной масти и породы, но слух у животного оказался в полном порядке. Она мгновенно покинула изумленного кавалера и, не разбирая дороги, через кочки и кусты, через кучи мусора и лужи понеслась на зов. Вот он, тот момент, ради которого существует дружба человека и животного.
Нападение было стремительным, внезапным для кавказцев и удивительным по свирепости.
Кавказец заорал так, что его услышали все, чьи окна выходили на пустырь. Второй, ещё не совсем оправившийся после удара в живот, попробовал прийти на помощь товарищу, но в этот момент на освещенный пятачок выскочил запыхавшийся кобель неопределенной масти и породы. Кавалер Руты наконец догнал даму своего собачьего сердца.
Хлопнула дверца «бычка». Шофер закрылся со своей стороны и лихорадочно крутил ручку стеклоподъемника. Увидев перед собой совсем не крупного, но взъерошенного, рычащего пса, второй кавказец распрямился, превозмогая боль, и бросился к машине. Какая помощь соплеменнику? Какая схватка с дикими животными? Спасение только в одном — машина. И он, сколько можно быстрее, устремился туда, яростно облаиваемый и постоянно хватаемый за ноги вторым псом.
Маша поднялась на ноги и сразу же чуть не упала. Мешали стянутые до щиколоток трусы и колготы. Она вышагнула из них и впервые увидела свою Руту поверх кавказца, с сомкнутыми на шее последнего клыками. Быть может, часть воротника и капюшон, прикрывавшие шею сзади, ещё спасали ему жизнь.
В горле сухо и жарко, как в устье русской печи, и все-таки она, уже не осознавая, что делает, делала все правильно, как когда-то учили: отдала команду, когда та не подействовала, подобрала лежащую, на счастье, палку и. Затолкав между зубами и шеей, принялась разжимать челюсти. Только после применения этого приема собака отпустила кавказца. Тот или находился в глубоком обмороке, или сдох. Во всяком случае, ноги были неподвижны.
Маша подхватила за ошейник упирающуюся Руту и поволокла прочь от места событий. Сука рычала и скребла когтями землю. Слова и команды на неё уже не действовали.
Господи, что же это?.. Что теперь делать?.. В милицию?.. В «скорую»?.. Куда?.. Продавщица лихорадочно соображала. Если насмерть?.. Ой, мамочки, что же будет? А ноги сами несли её в подъезд. Туда, где жил Валерий. Он поможет. Он не может не помочь.
Валерий открыл дверь после настойчивого, почти истеричного звонка. Был он в трусах и майке; но это не смутило продавщицу. Она просто не замечала, во что одет её знакомый. Не дав ему и рта раскрыть, обрушила на него поток слов, захлебываясь, перескакивая с одного на другое, теряя нить и вновь возвращаясь к уже сказанному. Понять её было сложно, но он уяснил одно — на женщину напали, собака покусала кавказца, двое других в грузовике посреди пустыря.
Рута сидела тут же, вывалив язык.
— А чего их туда понесло? — спросил сам себя Валерий. — Ты проходи, не стой в дверях. Я сейчас оденусь.
Только теперь она заметила, что её защитник не одет.
Они вошли в комнату и первое, что увидели, — лежащего на диване Геркулеса. Пес с трудом поднял голову и посмотрел на них больными глазами. Рута мигом подскочила к собаке и заскулила. О чем они говорили друг другу, неизвестно. Возможно, самец рассказал самке, как храбро сражался и как в результате ему не повезло. Может быть, даже находил объективные причины поражения. Приврал. Камень под лапу подвернулся, внезапно и по-подлому напали, он ещё с утра чувствовал недомогание и был не в лучшей форме. Мужчины при проигрыше всегда умеют найти веский довод в свое оправдание. Руте было достаточно. Она поверила.
— Видишь, как моего отделали… — сказал Валера, входя в комнату.
— Ой, кто ж его так? — на мгновение забыв 6 своем, всплеснула руками Маша.
— Это отдельная история. Падение Римской империи. Король умер, да здравствует король. Откуда он взялся со своим теленком… И кличку дал подходящую — Зверь. Давай по порядку.
Он усадил продавщицу и снова выслушал её рассказ.
— А чего ты ко мне прибежала? Надо в милицию. Второй-то жив?
Маша кивнула. Снова полились слезы.
— Надо идти к Погеру. Он законник. Он знает.
Погера застали за вечерними сборами на прогулку. Двое молодых людей, корпящих за огромным столом, заваленным документами и справочниками, только на мгновение оторвались от бумаг, но адвокат махнул рукой, чтобы не отвлекались, и почесал темя.
Скверная вырисовывалась история. Он, Погер, адвокат по гражданским делам и уголовное право знает по-дилетантски, немногим больше обычного культурного человека. Значит, надо консультироваться у специалиста. Соломон взял сотовый и позвонил куда нужно. В свое время оказал услугу одному человечку, и теперь пришла пора дернуть за ниточку. Изложив суть дела, слушал минут десять. Все это время Валерий и Маша стояли в прихожей, переминаясь с ноги на ногу.
— Вот так-с, молодые люди… — сказал Погер, чем сильно напугал продавщицу. — Дело ваше швах, азохен вей или боксе утэ, как говорят татары. Во-первых, надо было сразу бежать в милицию и писать заявление. Собака без намордника, естественно?
— Естественно, — машинально подтвердила хозяйка.
— А вот и неестественно… Они за это зацепятся. Теперь дальше… Они успели?
— Что? Ах, это?
— Это.
Маша отрицательно мотнула головой.
— Синяки, ссадины есть? Одежда порвана?
— Не знаю… Вещи там остались, — растерялась Маша.
— Значит, медицинское освидетельствование ничего не даст. Кто-нибудь видел, как это произошло?
— Не знаю.
— Я слышал, — подал голос Валерий.
— Я тоже, — усмехнулся адвокат. — Полдома слышали, как он орал. Так ведь орал пострадавший, а не она.
— Ты почему не орала? — спросил возмущенно Валерий.
— Не знаю… Не получилось… Они мне рот зажали, — заплакала, вспомнив все, продавщица. — Там плащ мой, они его под колеса кинули.
