века, без которого не обходится ни один холодильник, кондиционер и дезодорант планеты. Дальше больше: используя разработки GM в области CFC (тех самых хлорфторуглеводородных газов), ученые Экспериментальной Станции DuPont вышли на революционный Тефлон, инертный и чрезвычайно стойкий полимер, применяемый для изготовления ядерного топлива и антипригарных сковородок.
Дальнейшее сращивание структур окончательно усложнило дело в глазах пребывающей в демократических иллюзиях общественности: газ фреон, открытый Frigidaire, производили на заводе DuPont, а продавали через совместное предприятие DuPont и General Motors - Kinetic Chemicals. В 1949 году весь пакет - и производство и маркетинг - передали Подразделению Органической химии (Organic Chemicals Department), созданному на базе Grasselli Chemical Company, еще одному удачному приобретению DuPont, под зонтиком которого в 40-е годы был консолидирован весь биохимический бизнес компании. Терпение конкурентов лопнуло: они подали новый антимонопольный иск.
Процесс продолжался восемь лет, и формально DuPont его проиграла, продав к 1961-му году все находящиеся в собственности акции General Motors. Вы верите в то, что семейный клан дю Пон отказался от реального контроля над General Motors только потому, что так захотелось микроскопическим конкурентам и Дяде Сэму? Вопрос риторический.
События, связанные с удачными поглощениями DuPont и последующими антимонопольными «отчуждениями», интересны не столько как иллюстрация основополагающих иллюзий общества «свободного предпринимательства», сколько блестящей бизнес-концепцией, адаптированной гениальной Тройкой молодого поколения дю Понов. По аналогии с популярной опционной стратегией, применяемой трейдерами на деривативных биржах [138], эту концепцию можно окрестить Two-Pronged Attack - «Двузубой Атакой» [139], поскольку она соединяет в себе две, казалось бы, разнонаправленные тенденции: коммерческие поглощения и некоммерческую (на первый взгляд) научно- исследовательскую деятельность.
Впервые эту технику Пьер дю Пон применил в 1910 году, когда купил компанию Fabricoid за более чем солидные 1,2 миллиона долларов. Fabricoid была производителем искусственной кожи, которая, однако, пользовалась очень ограниченным спросом. Оборудование Fabricoid было устаревшим и технически несовершенным, а качество выпускаемой продукции находилось по ту сторону добра и зла: цвет искусственной кожи был монотонно-непривлекательным, ее нельзя было перекрашивать, а при малейшем изменении температурного режима кожа трескалась и разваливалась.
Зачем Пьер дю Пон заплатил огромные деньги за такую дребедень? Затем, что к тому времени Экспериментальная Станция DuPont добилась революционного прорыва в разработке сторонних (не пороховых) применений нитроцеллюлозы и, в частности, вышла на новые виды красителей и технологий их нанесения. Инженеры DuPont создали для кожи Fabricoid нитроцеллюлозное покрытие под названием «пироксилин». Он великолепным образом поддавался окраске пигментами, растворенными в касторовом масле, и не только придавал конечному продукту желаемый цвет, но и делал искусственную кожу мягкой и гибкой. Без симбиоза с DuPont компания Fabricoid и ее продукция давным-давно стали бы достоянием истории, однако пироксилиновая инъекция научно-технического гения якобинского клана привела к тому, что, начиная с 20-х годов, практически вся автомобильная промышленность Америки использовала искусственную кожу Fabricoid для обивки сидений и крыш автомобилей с откидным верхом. Лишь в 40-х годах удачное детище «двузубой атаки» DuPont сменили ткани с виниловым покрытием.
Теперь самое поразительное: «двузубая атака» DuPont на Fabricoid оказалась на поверку гораздо более глубоко эшелонированным маневром! Я только что упомянул о том, что Экспериментальная Станция вышла на новые виды красителей и технологий их нанесения. Полезно проследить, как она на них вышла. Нисколько не принижая роли скромных американских химиков и инженеров, колдующих не покладая рук над дымящимися колбами и змеевиками в лабораториях семейного концерна, вынужден сообщить, что накануне Первой мировой войны лучшие в мире красители производились в Германии.
Поначалу DuPont положилась на данные британской разведки, полученные по личным дружественным каналам, о немецких формулах и технологиях. Однако все попытки экспериментально воспроизвести производственные процессы провалились - качество красителей не лезло ни в какие ворота. В официальной биографии DuPont говорится, что после поражения Германии в войне DuPont пригласила немецких ученых на работу в специально созданную Лабораторию Джексона в штате Нью-Джерси, где они и воссоздали оригинальные рецепты успешных красителей. Полагаю, что без специалистов не обошлось, однако главная составляющая успеха DuPont лежала в несколько иных плоскостях.
По доброй традиции, Соединенные Штаты вступили в Первую мировую войну в самый подходящий момент - а именно, накануне окончательного разгрома Германии, и это позволило Дяде Сэму принять самое деятельное участие в разделе немецкой собственности. В частности, американское правительство захватило, среди прочего, все имущество IG-Farbentrust (немецкого красительного треста) и передало его своему главному пороховщику DuPont со всеми необходимыми потрохами - точными формулами и пропорциями для производства красителей вместе с правильным оборудованием и станками. Думаю, немецкие ученые в этой сделке проходили в качестве приятного бонуса. Но и это еще не всё: вместе с имуществом немецкого красительного треста DuPont унаследовала и все его патенты - солиднейшая экономия и дальновидный задел на будущее!
Еще одна вариация «двузубой атаки» DuPont - история с целлофаном. Этот ценный продукт был изобретен в Швейцарии, где и было налажено его производство в 1912 году. В 1923 году DuPont выкупила патент, действительный на территории Соединенных Штатов, и годом позже запустила собственный завод в городе Буффало. Однако изготовление чужого продукта противоречило революционному духу нашего героя, поэтому ученые Экспериментальной Станции принялись активно разрабатывать альтернативу. Удачным поводом для изменения патентного статуса стал такой существенный недостаток традиционного швейцарского целлофана, как его неспособность останавливать водяное испарение. Воду он держал, а пар - нет, поэтому был не пригоден для упаковочной индустрии. Под руководством исследователя DuPont Хейла Чарча было протестировано более 2 000 производственных процессов, в результате чего на свет появился влагозащитный целлофан, который DuPont успешно перепатентовала на свое имя в 1927 году. Блестящий бизнес-маневр, не допускающий и намека на нечестное ведение борьбы!
Безусловно, перводвигателем исторического успеха DuPont явилась почти мистическая дальновидность менеджеров семейного клана дю Пон нового поколения. Так, в 1927 году Экспериментальная Станция получила беспрецедентный импульс в своем развитии: чуть ли не впервые в истории человечества правление DuPont одобрило академическую программу фундаментальных исследований, никак не привязанных к текущим коммерческим задачам! Вы только представьте себе капиталистическое предприятие, предоставляющее ученому люду право заниматься абстрактными научными изысканиями без всяких обязательств по практической привязке! Да Карл Маркс перевернулся бы в могиле, если б узнал о столь чудовищном нарушении якобинским семейным кланом непреложного закона безудержного
