«Мама нашла у меня горсть немецких марок: «Откуда у тебя деньги?» - спросила она. Я ответил, что во время ее свадебного путешествия каждую ночь вынимал несколько монеток из кармана отчима до тех пор, пока не накопил всю сумму. «И зачем тебе деньги?» - спросила она. «Чтобы вернуться обратно в Германию, если мне не понравится Америка».
Уже в начале 60-х деловая активность Джона Клуге простиралась от Атлантики до Пасифика, от Канады до Мексики. Трудно найти на карте Америки место, где бы не отметился этот антрепренер.Герой нашего рассказа - Джон Клуге, выдающийся предприниматель современности, ответственный за массовую раскрутку кабельного телевидения, электронных форм наружной рекламы, сотовых телефонов и широкополосных магистралей Интернета. Джон Клуге контролирует тысячи компаний, расположенных на всех континентах, входит в правление и является директором крупнейших концернов и финансовых организаций - от легендарной гостиницы «Уолдорф Астория» и нефтяного гиганта Occidental Petroleum до Национального банка штата Мэриленд и инвестиционного дома Bear Stearns. Джон Клуге входит в пятерку крупнейших в мире меценатов и филантропов: его пожертвования Колумбийскому университету (25 миллионов долларов в 1987 году, столько же - в 1990-м, 60 миллионов - в 1993-м) и Библиотеке Конгресса США (60 миллионов долларов в 2000 году) продолжают славную традицию Эндрю Карнеги и заставляют задуматься о неоднозначной природе современного империализма.
Однако никакие регалии Джона Клуге не впечатляют столь сильно, как абсолютно мистическая природа самого персонажа и его бизнеса. О людях, достижения которых составляют сотую долю того, чего добился в жизни наш герой, пишутся диссертации, издаются монографии, публикуется обширный материал в прессе. Их имена на устах нации, а статус ролевого героя («делай жизнь с него, сынок!») автоматически обретается уже на втором десятке заработанных миллионов долларов. Личное состояние Джона Клуге - 10 миллиардов долларов (26-е место в списке Forbes), вклад его в развитие американской цивилизации и культуры поистине неоценим, однако о нем не написано ни одной книги! Ни курсовой работы (о диссертации даже речи не идет), ни полноценного исследования, ни монографии, ни биографии - ни-че-го! О Джоне Клуге не написано ничего, не сказано ничего, вообще - ничего про него не известно, и - самое интригующее! - все в его бизнесе непонятно.
Более чем 70-летняя история деловых свершений и выдающихся прорывов Джона Клуге испещрена нескончаемыми поглощениями, корпоративными приобретениями, перетасовкой юридических лиц, слияниями и перераспределениями собственности. Все эти телодвижения, помимо величайшего напряжения мысли, требовали величайших же денег - миллионов долларов, сотен миллионов долларов, миллиардов долларов. Непонятно лишь главное - откуда эти деньги брались. Непонятно, потому что очевидно, что у самого Джона Клуге их быть не могло. Им просто неоткуда было взяться. Если, конечно, исходить из фактов биографии.
В этой биографии - первая заковыристость и одновременно первая наша зацепка, ниточка, которая, надеюсь, поможет размотать весь клубок. О жизни Джона Клуге не известно ровным счетом ничего, кроме одного: того, что он сам о себе рассказал. Причем рассказал только один раз: в многочасовом интервью, записанном на камеру и магнитофон, которое Джон Клуге передал лично Джеймсу Биллингтону, директору Библиотеки Конгресса США. На протяжении двух дней - 12 и 13 октября 2001 года (обратите внимание на потрясающую историческую привязку - ровно месяц спустя после подрыва башен Всемирного торгового центра в Нью-Йорке!) - 87-летний Джон Клуге излагал факты своей жизни. Излагал выборочно, путано, видимо, только то, что считал нужным изложить, с постоянными сбивками, проговорками и смещением дат - вполне, впрочем, естественными для человека преклонного возраста.
С учетом перечисленных обстоятельств интервью Джона Клуге превратилось в феноменальный по своей информационной ценности документ, иллюстрирующий как триумф конспирологических догадок, так и всесилие теории незабвенного доктора Фрейда. Явные проговорки, оказывающиеся на поверку тонко продуманными тактическими ходами и сознательными утечками информации, которые, в свою очередь, открывают совершенно неожиданные перспективы и взгляд на вещи.
Скрупулезный разбор этого интервью, сопоставление изложенных в нем фактов со скудной информацией, находящейся в свободном доступе, превратились, в конце концов, в захватывающий детектив, коим и спешу поделиться с читателями «Чужих уроков».
Самое глубокое впечатление лично на меня произвело само имя Джона Клуге, наполненное загадочным и мистическим смыслом. Наш герой родился 21 сентября 1914 года в саксонском городе Хемнице, более известном читателю под названием Карл-Маркс-Штадт. Назвали его, разумеется, не Джоном, а Гансом. По- немецки «Kluge» означает «умник» (или «умница» - в зависимости от настроения). Оба смысла замечательным образом вписываются в биографию этого выдающегося человека.
В начале 20-х годов мать Ганса вышла повторно замуж за немца с американским паспортом и после медового месяца (помянутого в эпиграфе нашей истории!) отбыла за океан - подальше от невзгод галопирующей инфляции и агонии родины, пропущенной через жернова Версальского мира, территориальных аннексий и военных контрибуций. В Америку семья Клуге прибыла в 1922 году эконом- классом на пароходе «SS Washington» и после легендарного причащения на таможне острова Эллис растворилась на бескрайних просторах земли обетованной.
Ганс стал Джоном, а его фамилия на бытовом уровне подверглась неприятной для уха лингвистической адаптации: «Kluge» коренные американцы норовили непременно произнести как «кладж», усугубляя ситуацию еще и сленговым значением этого словечка, а именно - «устройство, которое теоретически не должно работать, однако работает».
Мистическим образом новая смысловая нагрузка родового имени («устройство, работающее вопреки») предопределила первые шаги юного Клуге на американской земле. Рос он самозабвенно на улице, как и полагается ребенку в наполовину чужой семье, периодически уходил из дому к учительнице Грасии Грей ДаРатт, по американской традиции, энергично подрабатывал физическим трудом. У отчима Джона был небольшой бизнес в Детройте (лавка по изготовлению афиш и художественному оформлению объявлений), и он любезно предложил пасынку незамысловатый «job» на побегушках. Джон, однако, предпочел независимость и подался в колледж.
Выбор мальчика пал - ни больше ни меньше - на Колумбийский университет, куда он и был зачислен «на ура». Прямо с улицы. Ничего удивительного: как-никак, страна равных и неограниченных возможностей. Удивительно другое - детали. Вот как описывает 87-летний Джон Клуге собеседование в престижном учебном заведении: «Кроме меня, на место в «Колумбии» претендовал Эд Литчфильд, он потом стал президентом Carnegie Tech. Эд был весь такой учтивый и обходительный. Одевался с иголочки. На его фоне я смотрелся неотесанным деревенским мужланом. Собеседование проводил Алан Кроу (запомните это имя! - С. Г.). Алан Кроу был первым президентом Детройтского экономического клуба. Я попросил мистера Кроу, чтобы меня интервьюировали после Эда Литчфильда. Так и вышло. В самом конце собеседования, когда я уже попрощался и дошел до дверей, мне неожиданно пришла в голову одна идея. Я вернулся и сказал:
