Отдельный кабинет в шикарном ресторане. Слышны звуки музыки. Играют сначала энергичную танцевальную 'попсу' начала века, потом фортепианную классику. В конце действия появляются цыгане. Слышны выкрики кутящей публики, звон посуды, шелест банкнот.
За роскошно сервированным столиком Вырубова в традиционном для нее аляпистом безвкусном наряде и Феликс Юсупов. Он одет современно, на английский манер – твидовый костюм с накладными карманами, полосатый галстук. С этим нарядом не вполне сочетается огромная бриллиантовая булавка на галстуке, запонки и массивный перстень. Вырубова и Феликс разговаривают как старые друзья. Очевидно, что эта встреча у них не первая и не последняя.
В данный момент оркестр играет, что-то вроде фокстрота.
Феликс (кивая в сторону зала): Танцуешь?
Вырубова (кусая рябчика, иронично): На костылях?
Феликс (хлопнув себя ладонью по лбу): Ах да! Ты же у нас нынче в отставке. По состоянию здоровья. Инвалид. Жаль. В гимназическую пору ты, помниться, изрядно вальсировала. Пока жопу не отрастила.
Вырубова (не обращая внимания на треп князя): Ду?мца нашел?
Феликс (возбужденно): Еще какого! Ребеночка растлит, лишь бы о нем газеты написали. Бессарабский помещик, опора престола – Владимир свет Митрофанович!
Вырубова (обрадовано): Пуришкевич? Как ты на него вышел?
Феликс (насмешливо): Ногами. Просто пришел в кабинет и говорю: 'А не хочешь ли ты, Пуришкевич, чтобы твою фамилию вписали в историю России золотыми буквами?'.
Вырубова князя уже не слушает – напряженно думает о чем-то своем.
Вырубова (размышляет вслух): Он санитарный поезд организовал. Там у него свои медики есть… Пусть одного возьмет. А еще лучше – фармацевта…
Пауза. Вырубова продолжает о чем-то напряженно думать.
Знаешь, есть такой тростниковый сахар – крупными кристалликами? На цианистый калий похож…
Феликс (заговорщицким шепотом, дурачится): Сударыня, кого вы отравили? Откройтесь мне. Я никому не скажу.
Мысль у Вырубовой окончательно оформилась. Морщины на лбу разгладились. В глазах – азарт.
Вырубова: В общем, записывай. Нет! Лучше запоминай. Пошлешь лакея в колониальную лавку. Будет вам реквизит. Потом скажешь: 'Мы его вином отравленным поили, булками отравленными пичкали – но яд на него, демона, не подействовал'.
Феликс: Что за ахинея?
Вырубова (властно): Делай, что говорят. Потом спасибо скажешь.
Феликс (примирительно): Нет, ну так-то забавно. В духе Эдгара По.
Пауза.
(нетерпеливо) Слушай, а что ты с ним сделаешь? Я могу поучаствовать? Или хотя бы со стороны посмотреть?
Вырубова (холодно): Твое дело – собачку убить и кровью весь двор перемазать. Остальное тебя не касается (вскипает) Мы же обо всем договорились: мне старца, тебе – славу!
Феликс (дуется): Но ведь хочется откусить сразу ото всех пирожных…
Вырубова: От сладкого зубы портятся.
Появляется подтянутый официант с пирожными и засахаренными фруктами на серебряном блюде. Феликс смотрит на официанта оценивающе и неожиданно кладет свои пальцы на тыльную сторону его руки.
Феликс (игриво): А ты танцуешь?
Официант (в замешательстве): Виноват.
У Феликса мгновенно меняется настроение. Он выхватывает у официанта блюдо так, что несколько пирожных падают на пол.
Феликс (раздраженно): Пшел отсюда! Нужен будешь – позовём.
Официант пытается поднять упавшие пирожные. Феликс, не вставая с места, выпихивает
