Карло Гольдони
¦
Брак по конкурсу
Il matrimonio per concorso
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Ансельмо, коммерсант, итальянец.
Дораличе, дочь Ансельмо.
Пандольфо, коммерсант, итальянец.
Лизетта, дочь Пандольфо.
Альберто Альбичини, коммерсант, итальянец.
Филиппо, хозяин гостиницы, итальянец.
Мосье Лароз
Мадам Фонтен
Мадам Плюм } французы.
Мадемуазель Лолот /
Мосье Траверсен /
Типографский рассыльный.
Слуга при гостинице.
Гарсон при кофейне.
Мужчины и женщины, хорошо одетые, без речей.
Действие первое
Явление первое
Филиппо. Не бойтесь ничего. Вашего отца нет дома, а если он вернется, нам скажут, так что мы можем поговорить свободно.
Лизетта. Дорогой Филиппо, моя единственная отрада — это те редкие мгновения, когда я могу говорить с вами. Мой отец — человек сумасбродный, вы сами знаете. Мы — в Париже, мы — в городе, где столько всяких развлечений, а я осуждена сидеть дома или же выходить не иначе, как с отцом. Мое счастье, что мы остановились в вашей гостинице, где ваше общество служит мне заменой самых приятных, самых редкостных увеселений.
Филиппо. Дорогая Лизетта, с первого же дня, когда я имел удовольствие вас увидеть, я проникся к вам тем уважением, которого вы заслуживаете. За тот месяц, что вы живете в моей гостинице, я имел возможность ближе узнать ваши достоинства. Уважение превратилось в страсть, и вы, уже знаете, что я нежно люблю вас.
Лизетта. Можете быть уверены, что вам отвечают взаимностью.
Филиппо. И почем знать? Я по-прежнему льщу себя надеждой, что наша любовь может быть счастливой. Ваш отец, насколько я знаю с ваших слов, нажил торговлей некоторое состояние, но ведь и мои дела, слава богу, идут прекрасно. А что касается происхождения, то мое, насколько я могу судить, ничем не хуже вашего.
Лизетта. Да, отец мой начал с положения более низкого, чем то, какое вы сейчас занимаете. Когда я родилась, он был простым слугой у одного коммерсанта. Своим усердием он угодил хозяину, и тот привлек его к своим торговым делам. Он нажил некоторое состояние, не знаю как, а если и знаю, то не решаюсь сказать. Знаю также, что мы часто переезжали из одной страны в другую и что недавно покинули Лондон, при обстоятельствах, не очень для меня приятных. И вот мы в Париже. Отец хочет выдать меня замуж, но вбил себе в голову, что его зять должен быть знатным человеком.
Филиппо. Едва ли он такого найдет: не из-за вас, но из-за своего положения.
Лизетта. Ах, милый друг, деньги ослепляют иной раз даже Знатных людей, и я боюсь, как бы меня не принесли в жертву.
Филиппо. Знаете вы, какое приданое он дает за вами?
Лизетта. Не знаю в точности, но думаю, что он не затруднится назначить десять, а то и двенадцать тысяч экю.
Филиппо. В Париже таким приданым никого не удивишь, и, например, я, простой трактирщик, если бы женился не по любви, не согласился бы на меньшее приданое.
Лизетта. И еще одного я боюсь. Если он здесь не приищет мне мужа по своему вкусу, то как бы он не увез меня в Италию, а это было бы для меня величайшим огорчением на свете.
Филиппо. Разве вам не хотелось бы увидеть родину вашего отца? Я сам итальянец и могу вас уверить, что наша страна ни одной другой на свете ни в чем не уступит.
Лизетта. Конечно, мне бы хотелось увидеть Италию, но…
Филиппо. Что вы хотите сказать? Объясните.
Лизетта. Мне не хотелось бы увидеть ее без вас.
Филиппо. О, как я вам благодарен за это ваше признание, как я им тронут, как очарован!
Слуга. Сударь, сейчас вернулся синьор Пандольфо. (Уходит.)
Лизетта. Ах, только бы отец не застал меня тут! Я уйду к себе в комнату.
Филиппо. Да, и подумаем о том, каким образом…
Лизетта. Прощайте, прощайте, любите меня, потому что я вас люблю.
Явление второе
Филиппо. Лизетта прелестнее всех девушек на свете. И как назло у нее
отец такой сумасброд!
Пандольфо (грубо). Никто меня не спрашивал?
Филиппо. Нет, синьор; насколько знаю, никто не спрашивал.
