не самая дорогая, но очень модная.
В нем все было изысканно, даже как он шарф носил – Бориска никогда б так не сумел. Если моего Савченко очень красиво одеть – все равно будет ощущение, что перед тобой красиво одетый шлимазл.
Шлимазл – это Бабулино слово, точнее, еврейское. У нее подруга была закадычная, тоже доктор, – Дора Исааковна. Вот от нее нахваталась.
Очень, кстати, точное слово. Шлимазл – это не дурак. И, избави бог, не подлец. Это просто такой человек, у которого руки – в любом деле, кроме главного, – крюки. Который не очень обращает внимание на внешние условности. Или совсем не обращает. И который никогда ни при каких обстоятельствах не станет гордостью приличной тусовки или секс-символом.
Шлимазл – он и есть шлимазл, даже если он абсолютный кумир своих детей, мамы и бабушки или автор теории относительности.
Вот как Бориска: абсолютный кумир моей мамы и Бабули, но шлимазл.
Игумнов ждал меня в офисе.
Офис тоже был правильный: не слишком большой, зато в бизнес-центре в километре от Кремля. Все строго. Доминантные цвета – серый и палевый.
Его компания снимает документальные фильмы для федеральных каналов. Такие полуполитические. И, надо думать, полузаказные. Это и заинтересовало Береславского. Он предположил, что у ворюги-губера должны быть враги и конкуренты. Вряд ли они лучше и чище Синегорова. Но если их аккуратно вычислить – и предоставить убойный компромат, – то враги нашего врага могут сослужить хорошую службу.
Вот это я и должна была очень аккуратно выяснить у Игорька – я так поняла, что он, несмотря на возраст, человек в компании не последний.
– Привет, Вичка! – По-моему, Игумнов обрадовался моему приходу. Пустяк, а приятно.
– Привет, Игорек!
Он меня слегка приобнял, дотронувшись щекой до моей щеки – «чмоки-чмоки» в наименее вульгарном варианте. От Игумнова исходил приятный запах дорогого парфюма.
– Решила заняться практической журналистикой?
– Пора уже. Все-таки четвертый курс. Ты сам-то когда начал?
– С первого. Но у меня выбора не было.
Это я тоже знала. Игорек приехал покорять Москву из какого-то глухого сибирского городишки. Без кредитной карточки и не на «Бентли». Что, на мой взгляд, лишь добавляло ему баллов, если бы некое независимое жюри выставляло оценки за резистентность и адаптивность к окружающей среде.
Разумеется, самый трудный период столичной жизни у Игоря Игумнова позади. Сейчас он прилично зарабатывает и, что важно, не тратится на жилье. Он сам мне рассказывал, как умело выждал момент и в разгар кризиса купил по дешевке однушку. Совсем маленькую, зато на Тверской. Это в их среде немалого стоит.
Точнее, в нашей среде. Я ведь, по всей видимости, тоже стану одним из участников данного социума.
– Решила заняться журналистскими расследованиями? – улыбнулся Игумнов.
– Не совсем. Скорее, ближе к пиар-сопровождению бизнес-проекта.
– Давай рассказывай.
Я рассказала. Все – в соответствии с инструкциями, полученными от Ефима Аркадьевича. Суть, сумму – полпроцента от суммы выигранного тендера лично Игумнову, – сроки. Не назвала только фамилии и регион.
Что он не преминул подметить.
– Ты же понимаешь, такие материалы сами по себе в эфир не попадают, – как маленькой, объяснил Игорь. – Так что начинать надо с фамилий. Выясним, насколько они наездопригодны.
Так и выразился Игорь Александрович, «наездопригодны». Неологизм эпохи выстроенной властной вертикали.
– О`кей, – сказала я. – Выясняйте, только побыстрее. И с ценой вопроса тоже.
После чего назвала Игорю имена основных фигурантов: Синегорова и Сухова.
– А кто платит за банкет? – поинтересовался Игумнов.
Эту тему мы тоже с Береславским предварительно обсудили. Я ответила, снова – как учили:
– Там видно будет. Может, наша сторона. А может, наоборот, нам заплатят: за предоставленную информацию. В любом случае ты внакладе не останешься.
– Ты тоже, – улыбнулся Игумнов. – Чувствуется достойная школа.
У меня было ощущение, что мы с ним играем в чернушном кино про прожженных пиарменов. Это было прикольно и как-то очень по-взрослому.
После того как Игорь все занес в свой мини-комп, с деловыми вопросами было окончено.
– Пойдешь со мной в «Лимон»? – спросил Игумнов, назвав местечко, куда просто так точно не попасть.
– Пойду, – согласилась я.
Для учебы было уже поздно, для возвращения домой – рано.
Слегка царапнула совесть, что, связавшись с клубом, не встречусь сегодня с Бориской. Но сама себе же и ответила: знакомства, которые могут завязаться в таком месте, сегодня важнее, чем беспредметная встреча со старым друганом.
До клуба добирались по пробкам, зато на новеньком ярко-желтом «Мини Купере». Машинка была хороша, но по московской заснеженной дорожке трясло в ней не по-детски.
– Сколько ж она стоит? – поинтересовалась я. Мне тоже давно собирались купить автомобиль, однако кризис отодвинул все планы.
– В этой комплектации, – подчеркнул Игумнов, – полтора миллиона. Без страховки, – добавил он.
– Ни фига себе! – не сдержалась я. – За эти деньги можно купить полноразмерный корейский джип.
– Вот когда у тебя будут дети, будешь возить их на дачу на полноразмерном корейском джипе, – улыбнулся Игорь, ловко и точно управляя своим желтым болидом. – Если, конечно, ты выйдешь замуж за лоха, который не сможет купить тебе Mercedes GL.
Спасибо. Все очень конкретно объяснил.
Я, обиженная, замолчала.
Игорь первым протянул руку. В прямом смысле слова. Взял мою ладонь и слегка сжал.
– Не дуйся. Я не думаю, что ты выйдешь замуж за неперспективного парня. Слишком умна. И внешние данные – что надо.
Это несколько исправило мое настроение.
Хотя лучше бы он, вместо упоминания внешних данных (еще бы про экстерьер сказал), просто назвал меня красивой. Каковой я и являюсь.
У входа в клуб было пустовато: все серьезные «пассажиры» появлялись позже. Поэтому мы смогли поставить машинку не на дорогущий подземный паркинг, а сверху, убив трех зайцев сразу: бесплатно, близко от входа и наглядно для окружающих – в этом месте марка твоего автомобиля имела значение.
Мы вошли в клуб. Здесь не стояла рама металлоискателя, но вместо обычных туполобых охранников работали явно умелые и умные парни. Они проверили документы Игоря, внимательно посмотрели на меня и пропустили нас внутрь. По еле уловимым признакам я поняла, что хотя Игоря сюда пускают, но «пассажиром» он пока, несмотря на свой супер-«Купер», не является.
Внутри не было никакой особой роскоши. Концерт гитариста из Португалии в малом зале должен был начаться через час, в нашем зале в центре были пустые столики, хотя на многих столиках по периметру – частично прикрытых настоящими лимонными деревьями – стояли аккуратные таблички с одним- единственным словом: «Reserved».
– Здесь еще есть кабинеты, – сообщил Игорь. – Очень дорого, очень круто и абсолютно безопасно в плане прослушки. Но расписаны надолго вперед.
– Ты в них был? – поинтересовалась я.
– Нет, – честно ответил мой кавалер. – Но буду.
В этом я не сомневалась. С его умом, терпением и целеустремленностью Игорек может стать «пассажиром» гораздо раньше, чем думают окружающие. Ну что ж, молодец.
