Но — своенравна. И не шлюха. Марат не слепой, мгновенно это понял. Потому и не лип, девчонка не для него.
Мусульманин! Ему покорная женщина нужна. Томке он через пару часов шейку свернет. Или сам из окна выбросится.
Лешка хмыкнул: вот пусть Томка и грешит на Марата. Мало ли на что горячий южный мужчина мог пойти из ревности? Просто чтобы попортить счастливому сопернику кровь. Если внушить Томке — она в ту ночь Марата оскорбила, почти смертельно, а воевать с женщиной ниже его достоинства…
Томка до смешного романтична, верит во всякие глупости, проглотит и всю эту ерунду о ревности и мужской чести.
Честь! У такого как Марат!
Значит — месть. Грабеж, квартирная кража, угон машины — сюда вполне вписываются. Хорошо — ножичком не пощекотали и не избили. Перышки пощипали чуть-чуть, чтоб жизнь медом не казалась.
Черт с ним, Маратом! Это для Томки. Лешка, мол, уверен — на этом дело закрыто. Можно подсчитать убытки, прослезиться и забыть.
Сам же Лешка постарается вычислить конкурента. И выбьет у него из-под ног почву, заключив договор как можно быстрее. Буквально в ближайшие дни.
Свободные деньги у Лешки есть, предоплата в этом квартале вполне терпимая, он потянет.
Эх, запереть бы Томку в четырех стенах! А еще лучше в клетку. И ключ проглотить. Впрочем нет, на ночь ее нужно непременно выпускать…
***
К счастью, Тамара о коварстве Лешки Сазонова не подозревала. Она почти час нежилась в ванне, добавляя то горячей воды, то холодной, Крыс же звучно похрапывал за дверью — охранял.
Зато к половине шестого утра Тамара вышла из воды свежей и отдохнувшей. Спать ей совершенно не хотелось, а вот есть…
Тамара заглянула в холодильник и скривилась — йогурт. Она ненавидит йогурты! За их полезность. И некалорийность. За вечное присутствие в доме.
Тамара разочарованно вздохнула. Пальчиком затолкала упаковку подальше и поклялась сегодня же забить полки всякой вкуснятиной. Раз уж Лешка сунул ей десять тысяч.
На «Педигри» для Крыса, естественно. Иначе бы Тамара не взяла. Но Крысеныш обойдется. Вернее, поделится. Ведь Бог велел делиться, так?
Ограбленный Крыс продолжал безмятежно сопеть, а Тамарины мысли перескочили на Лешку. Она даже постояла немного у окна, старательно рассматривая мокрый асфальт, будто вот-вот ожидала увидеть Лешкину машину.
Само собой, джип за эти минуты не вернули, и Тамара побрела в комнату. Ей стало грустно: может, зря она выгнала Сазонова? Почти в ночь, без машины, пешком, в оскверненный дом, откуда забрали самое ценное.
Увидев в теплом предутреннем сумраке мерцающий зеленый огонек, Тамара присвистнула — хороша! Совершенно забыла про компьютер. Бедняга старается, гудит, ждет ее, а она там с Лешкой…
Тамара вспыхнула, топнула ногой и воскликнула:
—Ну и подумаешь! Мне не пятнадцать!
Спросонок испуганно взвизгнул Крыс. Тамара грустно пробормотала:
—Нашла чем хвастать…
Она села и задумчиво уставилась на экран. Странный файл интриговал, но Лешка уверял — она принесла его из казино. И выпала дискета из кармана Марата. Так что надпись «Для тебя» относится явно к другой. Или к другому. Если только…
Да нет, глупости!
Но Тамаре ужасно хотелось заглянуть в файл, и она сказала себе — почему нет? Дискету могли подкинуть, когда она громила автоматы.
Допустим, Марат расстался с ней и вдруг понял — ему непременно нужно познакомиться с Тамарой поближе. Мог же он влюбиться с первого взгляда?
Компьютер взвыл, Тамара с досадой бросила:
—Тебе-то что за дело?
Привычный ровный гул ее немного успокоил. Тамара раздраженно подумала — во всех женских романах непременно любовь с первого взгляда. Вздохи при луне, обмен записками, слезы, ревность, счастье примирения, томность взоров…
Если она сама не способна влюбиться именно с первого взгляда, так может, хоть в нее влюбятся?
На этот раз возражений не последовало. Крыс снова похрапывал. Компьютер гудел и смиренно ждал решения. Тамара бодро сказала:
—Допуск номер один — Марат смертельно влюблен и мечтает о встрече. Допуск номер два — не мог же он клеиться ко мне при Лешке, он слишком деликатен. Получается — дискету подбросил именно он. Допуск номер три — название «Для тебя» — расчет на мою сообразительность. Допуск номер четыре — я свято верю во всю эту галиматью. А раз так…
Тамара бодро щелкнула мышью, и открыла рот, не доверяя собственным глазам и не зная, что и думать. На экране появились всего две строчки.
Первая — «Сколько стоит твой парень?»
Вторая — «А ты сама?»
ГЛАВА 6
Тамара кругами бегала по комнате, за ней по пятам трусил толком не проснувшийся Крыс. Тоненько поскуливал, время от времени подкатывался хозяйке под ноги, и холодный мокрый нос заставлял Тамару вздрагивать. Она бросала нервный взгляд на монитор, но ничего не менялось. Те же две строчки дразнили ее, ничуть не прибавляя ясности.
«Сколько стоит твой парень?»
«А ты сама?»
Шутка? Если так, то дебильная. Тамаре не понять, хоть стреляйся.
Угроза? Почему? Кому она перешла дорожку?
Предупреждение? Шантаж? Опять-таки — с чего вдруг? Она в последнее время паинька паинькой, с работы на работу, с работы на работу… Ничего интересного. И в Крым собиралась к родителям, тривиально до тошноты.
Тамара в сердцах пнула кресло и снова начала наматывать круги.
«Твой парень» — само собой, Лешка Сазонов. Больше у нее никаких парней в наличии нет. Пока. Лешка на это времени не оставляет. А вот сколько Сазонов стоит?
Естественно, имеются в виду денежки. Только какие? Тут два варианта. Первый — каков Лешкин капитал. Ну, все в сумме: недвижимость, наличка, бизнес его дурацкий…
Второй — сколько бы она заплатила за Лешку. Лично. Из своего кармана. Это что — в случае похищения, что ли? Так у нее ни копейки, и потом — станет она тратится на Сазонова, как же!
Крыс неудачно сунулся Тамаре под ноги. Она взвизгнула, подмятый Крыс завизжал еще жалобнее. Тамара выудила его из-под себя и наставительно сказала:
—Сам виноват.
Крыс не согласился и полез за утешением. Тамара с тяжелым вздохом стала почесывать розовое голое брюхо и размышлять. Через пять минут она пришла к выводу — у нее есть квартира.
Вывод Тамаре не понравился. Совсем.
Получалось, она как бы заранее соглашалась — Лешка стоит ее двух комнат. И кухни. И раздельного санузла. Балкона. И ремонта, что только-только закончен.
—А вот фиг вам,— буркнула Тамара и с тоской осмотрела родные стены. Будто в последний раз видела.
Она сидела на полу, машинально поглаживала прильнувшего к ней бультерьера и прощалась с собственностью. Абсурд происходящего до Тамары не доходил. Она всхлипнула.
Крыс заволновался и теперь сам полез с утешениями. Весьма сокрушительными, надо сказать. И тут
