доверять мужчинам. Когда Роско обратился ко мне с этой работой, я даже обрадовалась. Вот, думаю, теперь настало время моей мести. Ты хотел услышать правду, так слушай! Да, все это омерзительно, но я такая и есть.
— Я не говорил ничего подобного.
— Молчи! Я о себе все знаю. Я и в самом деле обрадовалась возможности наказать мужчину, похожего на Саймона, который обманывает женщину ради денег.
— И ты думала, что я такой?
— Я смотрела на тебя как на второго Саймона. Все мужчины казались мне одинаковыми. И теперь, наверное, уже никогда я не избавлюсь от этой мысли.
— И ты постоянно об этом думала, когда мы были с тобою вместе, — с ужасом прошептал он.
— Нет, не все время! — пробормотала она. — Ты заставил меня забыть о моих сомнениях. Но от этого мне стало еще труднее.
— Но почему ты не рассказала мне обо всем?
— Как я могла это сделать? Я-то считала тебя Федерико. И начала даже завидовать Дженни, мол, какая счастливая, нашла такого человека, как ты. А когда я узнала правду, было уже поздно. Я все разрушила своими же руками. Разве не так?
Он не сумел ничего ответить. Далси решила выговориться до конца.
— Я превратилась в другую женщину, которую ты не можешь любить. И я не виню тебя за это. Ты влюбился в иллюзию, а настоящая я — циничная, мстительная и холодная…
— Не говори так о себе! — почти грубо прервал ее Далси.
— Почему нет? Это же правда. Ты сам мне это говорил. Я не смогу сделать тебя счастливым. И теперь я это отчетливо понимаю. — Она горько рассмеялась, и ее смех болезненно отразился в сердце Гвидо.
— Далси! — проговорил он, чувствуя, что обязан успокоить ее, но она не стала его слушать и яростно продолжила свою исповедь:
— Теперь все бесполезно. Уже ничего нельзя изменить. И поэтому незачем даже пытаться. Мы никогда не сможем полностью доверять друг другу. Наверное, самое лучшее для нас решение — расстаться. Видимо, так действительно будет лучше для нас обоих. Другого выхода я не вижу. Извини, что причинила тебе столько боли. Завтра мы навсегда попрощаемся.
— А ты не хочешь узнать, что я думаю по этому поводу?
— А ты уже все сказал раньше! Может быть, мне больше повезет в следующий раз!
Она увидела, как вспыхнули его глаза.
— Уже подыскиваешь себе очередную жертву?
Она едва не ответила ему, что, кроме него, у нее в жизни уже не может быть другого мужчины. Но вовремя удержалась. Это было бы лишнее и унизительное для нее признание.
— Почему бы и нет! — с намеренным легкомыслием ответила она. — Послезавтра я уезжаю из Венеции, и отныне моя личная жизнь тебя уже не должна волновать. Но вначале я хочу…
Неожиданно для него она наклонила его голову к себе и, обхватив его шею, крепко поцеловала в губы.
— Далси! — пробормотал он.
— Между нами все кончено! А ведь все могло сложиться иначе. У нас был с тобой уникальный шанс, но мы его упустили. Теперь я понимаю, что у нас с тобой нет общего будущего.
— Разве женщины целуются так, когда все кончено? — хриплым голосом поинтересовался он.
— Да, если они хотят, чтобы мужчина запомнил их навсегда. А я именно этого и хочу! Только все-таки вспоминай меня иногда, когда я уеду. Хорошо?
В темноте Гвидо пытался разглядеть лицо Далси, чтобы найти ответы на свои многочисленные вопросы, но это ему не удавалось.
Молодая женщина вновь поцеловала его, на этот раз нежно, и Гвидо понял: это был их прощальный поцелуй. Она разжала руки, выпустив его из своих объятий, повернулась и быстро зашагала прочь. Он увидел ее еще раз, когда она проходила мимо единственного горевшего фонаря.
Когда Далси скрылась из виду, он замер, ожидая, что она вернется к нему, но этого не произошло, и он бросился за ней вдогонку. От моста отходили три улочки, она могла пойти по любой из них. Напрягая слух, Гвидо пытался услышать отдаленный перестук ее шагов, но все напрасно. В ночной тишине слышался лишь мерный плеск воды. Он дотронулся до своего лица, оно было мокро. Чьи это были слезы, его или ее, он не понял.
* * *
На следующее утро палаццо Кальвани напоминал улей. Шли последние приготовления к балу. Из магазина были доставлены маскарадные костюмы для всех членов семьи, и они лежали по комнатам в ожидании вечера.
Лизабетта появлялась то там, то здесь, громким голосом отдавая слугам распоряжения. Ближе к полудню она все-таки позволила себе присесть на пять минут возле фонтана в саду, где ее и нашел Гвидо.
— Я хочу поблагодарить тебя за помощь той ночью. Я должен был сделать это раньше, но у меня не был готов подарок для тебя. — Он достал из кармана изумительную маленькую брошь, на которой было выгравировано имя экономки.
Женщина расплылась в счастливой улыбке.
— О, спасибо, синьор! Но это вовсе не обязательно! Я здесь для этого и нахожусь, чтобы верой и правдой служить членам семьи Кальвани. И я всегда рада помочь вам.
— Надеюсь, дядя не очень рассердился на тебя за то, что ты якобы потеряла ключ?
— Граф никогда не сердится на меня. А кроме того, я сумела убедить его в том, что это он сам потерял его. И граф не только поверил мне, но даже извинился передо мной за доставленное беспокойство.
— Я должен был догадаться, что так и произойдет! — расхохотался Гвидо.
— Но вам это помогло?
— О, это долгая история!
И Гвидо рассказал Лизабетте о всех событиях последних дней. Опытная женщина мягко пожурила его и принялась учить уму-разуму. А закончила свой монолог неожиданным выводом:
— Она слишком хороша для тебя. И правильно сделала, что ушла. Но, к ее несчастью, она вернется.
— Ты так думаешь? — с надеждой спросил Гвидо.
— Да вам на роду написано быть вместе, неужели ты до сих пор этого не понял? Однако на тихую жизнь не надейся.
— Да уж, скучно не будет.
Гвидо вскочил, поцеловал экономку и бросился к выходу.
— Синьор, куда вы? — кинула ему вслед женщина.
— Спасибо за науку!
С этими словами Гвидо побежал к причалу, подзывая к себе лодочника. Стоявшие возле палаццо Марко и Лео обменялись удивленными взглядами и бросились за братом.
Догнав его у самой воды, Марко спросил:
— Куда ты несешься? На пожар, что ли?
— Нет времени объяснять, — махнул рукой Гвидо и повернулся к лодочнику: — Быстро! В гостиницу «Витторио».
Гвидо ловко запрыгнул в катер, и его братья, не сговариваясь, последовали за ним.
— Ты нас ввязал в предстоящий ночной бедлам, поэтому так просто от нас не ускользнешь! — воскликнул Марко.
Когда катер отчалил от берега, братья встали за спиной Гвидо, будто собирались охранять его от всех возможных напастей.
