свой трофей.
– Если нужно найти кого-то, то лучше доверить это профессионалу. Что в этом плохого?
– Ничего, если бы ты сказал мне. Но ты позволил мне думать, что это были воля провидения, подарок судьбы.
– Жизнь редко делает подарки. Человеку приходится многого добиваться самому. Твой отец сказал бы то же самое.
– Не надо. Ты начинаешь говорить, как он, я не хочу этого слышать.
– Тогда скажи мне, чего ты действительно хочешь, – сказал он.
– Я хочу забыть то, о чем только что узнала, с отчаянием сказала она. – Ты никогда не был таким прежде.
– Не правда, – резко возразил он. – Я всегда был таким. Ты просто никогда не замечала этого.
– Тогда я рада, что не замечала! – закричала она. – Я бы не полюбила такого разбойника и интригана, который использует людей в своих целях. Так поступать имел обыкновение мой отец, и я не могу смириться с этим. Если ты стал таким, как он, то я потеряла наше прошлое, которое хотела сохранить.
– Мы не можем сохранить прошлое, – разозлился он. – Оно давно разрушено! Сейчас между нами происходит что-то, и нам стоит это сохранить. Ты все разрушишь, если будешь думать о вещах, которые не имеют значения.
– Не имеют значения? – отозвалась она эхом. Ты не понимаешь, что может иметь значение, а что нет. Ты сказал, что между нами что-то происходит.
Но какой в этом смысл, если ты лжешь мне?
– Я должен был найти тебя, Бекки. Должен был. Я никому не мог позволить стоять на моем пути.
– Ничто не должно стоять на твоем пути, Лука? Ни уважение к деловой репутации, ни приличное поведение, ни чувства других людей. Ничто.
– Я должен был найти тебя, – повторил он упрямо. – Для меня это было важнее всего.
– Итак, почему не быть честным? Зачем понадобилась красивая ложь о судьбе, которой ты кормил меня? Ты же сам все подстроил. – Бекки смотрела на него с любопытством. – Лука, что ты знал обо мне той ночью, в доме Филипа Стейна?
– Все, – признал он неохотно.
– Ты знал, что я буду там?
– Я был уверен. Я знал, что Джордан собирался приехать туда, ты встречалась с ним, так что это было вполне возможно. Я также знал, что ты работаешь в «Аллингеме», поэтому я бы нашел тебя рано или поздно.
– Ты знал, что я работаю в «Аллингеме»? эхом отозвалась она. – Вот почему ты купил акции?
– Да.
Бекки нервно рассмеялась:
– Ты сделал все это, только чтобы найти меня снова?
– Какая разница, как мы нашли друг друга?
– Но мы не нашли друг друга, разве ты не понимаешь? Нет, ты не понимаешь. Мы так же далеки друг от друга, как раньше. Прежде ты никогда не обманывал меня.
Лука вздрогнул, и она знала, что задела его.
– Я сказал бы тебе правду в конечном счете, зло проговорил он. – Я понимал, что это важно.
– Не говори мне, что ты любил меня все эти годы. Ты был женат, помнишь?
– Да, но мы не были счастливы.
– Наверняка были, хотя бы первое время.
– У нее сын от этого проклятого парикмахера, прошипел он.
– То, что она была неверна, еще не означает…
– Шесть лет, и никакой надежды завести ребенка. У нее не было детей от меня, но есть от него. О боже!
Лицо Луки исказилось, последние слова вырвались у него с невиданной яростью. Ребекка уставилась на него, ошеломленная. Найджел Хэйлаворт рассказал ей эту историю, и ужасное подозрение пронзило ее. Нет, это невозможно. Она явно сходит с ума. Через мгновение он может сказать нечто, во что она снова откажется верить.
Лука все еще говорил, но больше сам с собой, чем с ней.
– У меня был ребенок. Он умер, так не должно было случиться. Моей дочке было бы пятнадцать.
– Я знаю, – сказала Бекки с каменным лицом.
– Пятнадцать! Подумай об этом.
– Я думаю об этом все время! – вскричала она.
– Я думаю об этом каждый год в тот день, который мог бы стать ее днем рождения, и я ни на секунду не прекращаю скорбеть. Но мы не можем вернуть ее к жизни.
