пробиваются через обожжённое солнцем воображение.
Стервятнику такие мысли в голову не приходили. Он просто воспринимал эту погоду как очередной каприз Зоны. Он не понимал, как можно злиться на солнце, за то, что оно светит? Впрочем, как и все сталкеры…
Вскоре, окружённая забором база свободных осталась далеко позади, но всё ещё попадались таблички типа:
СВОБОДА! ВОЛЯ! АНАРХИЯ!
Как мы знаем из физики на каждое действие есть противодействие. На каждой такой таблички были нацарапаны надписи уже нормальными сталкерами:
В ПОПУ вашу анархию. За***** уже!
ТаБаК был здесь! Свобода рулит!
Свобода может и рулит, а анархию на хрен!
Эти все таблички уже осточертели Стервятнику, и он выпустил в одну из них всю обойму из «Форы». Нужно было отдать ему должное, так как половины надписи стало не видно.
Остальной путь сталкер проходил через сплошные территории заброшенных деревень и аномальных «просторов». Хотелось пить, но у Стервятника как назло не было собой фляги с водой. Он цокнул языком и, набрав слюну за щекой, сплюнул. Где-то вдалеке, за камнями слышался рёв химер. Кстати этих существ назвали очень кстати, потому, что наличие двух голов, делает их ну очень похожими на тех самых мифических химер, имеющих одну львиную голову и другую чёрти-какую. Химеры не восприимчивы к ментальному воздействию на головной мозг, а также имеют не одно, а целых два сердца. Зато, если прострелить их оба, то хана зверюге.
К тринадцати часам дня Стервятник дошёл до Мёртвого города. Пройдя один квартал, он был уже у «своего» дома. Оглядевшись по сторонам, сталкер вошёл внутрь, отодвинул одной рукой бетонную плиту, вытащил арматурины…, короче сами уже всё знаете.
Войдя в схрон, инвалид Зоны, первым делом жадно, брызгаясь слюной, влил в себя пол-литра воды и только потом приступил к сломанной руке.
Лечение перелома было довольно примитивно. «Слизняк», «Печенье» и «Ломоть мяса» — вот и всё, что нужно для регенерации некоторых тканей. После этого кость срастётся всего за несколько дней. Поэтому Стервятник и относился к такой ситуации спокойно.
Отдохнув полчаса, сталкер направился на болота к Болотному Доктору. Всё равно нужно было удостовериться, что с рукой всё будет в порядке. Дорога лежала через западные окраины милитари, «Ростка» и «Агропрома». Эти территории в одиночку можно было легко пройти, не вступая во всевозможные стычки со всевозможными врагами, коих на этих территориях было до чёрта.
Сквозь просторы армейских складов, «облагороженных» аномалиями, Стервятник пробрался довольно быстро. А «Росток» и «Агропром» не такие опасные территории для того, чтобы долго шастать по ним.
Болота встречали сталкера унылыми пейзажами камышовых зарослей и кабанами, устало рывшими землю своими огромными клыками, хотя непонятно зачем им это было нужно. Стервятник кидал перед собой болты почти через каждых два метра. В этих краях осторожность не помешает, не говоря уже об излишней внимательности, которая тут как ни странно тоже никогда не вредит.
Доктор жил в глуби болот, так что добраться до него — это то же самое, что совершить подвиг и не получить за это даже чугунной медальки. А вы как думали? В Зоне не бывает лёгких задач и лёгких решений. Бывает только предназначение, мать его, и везение. А как же без него? Именно благодаря везению некоторые сталкеры и живут больше одного года. А если говорить напрямую о том, что же такое везение, то ответ однозначный. Везение — это любовь Зоны. Да. Да. Любовь Зоны. Она, как-никак, стерва порядочная и любит то застенчивых добряков, то порядочных сволочей. Стервятник — один из её любимчиков.
По дороге приходилось иногда пугать выстрелами собак и кабанов, один раз пришлось убегать от матёрого кровососа. Сейчас сталкер жалел лишь об одном, что выкинул после осечки ГП-37. Так бы он показал этому кастрированному вурдалаку кому и от кого нужно убегать.
Как ни старался, Стервятник в дороге высмотреть в кустах хоть один артефакт, а всё равно ничего так и не нашёл. Разочарование? Это мягко сказано. Да это катастрофа! В схроне осталось не так много лечащих артефактов, и необходимо было пополнять запасы.
«Ничего» — подумал сталкер, — «Завтра утром наведаюсь в „Крышку смерти“. Наберу всё что нужно. Жаль, что не удастся проверить, мёртв ли уже этот идиот Белый. Если он к этому времени успел добраться туда, то от него должно остаться ровным счётом ничего, естественно кроме памяти о его чудаковатой персоне. Самое смешное, что ничего от него ни должно остаться! Ни костей, ни обрывков кожи, ни тряпья! Смешно»
Сквозь деревья показались очертания дома, и послышался лай псевдопса Болотного Доктора. Прямо перед Стервятником выпрыгнула плоть, уставилась на него заинтересованным взглядом, и тут же, не дав сталкеру опомниться, нырнула обратно в кусты.
Стервятник сделал глубокий выдох, потому что надо сказать он от неожиданности испугался, и сердце всё ещё колотилось с бешеной скоростью. Сталкер, про себя ругая Доктора, прошёл дальше. Прямо перед домом на скамейке сидели два зомбака и о чём-то увлечённо разговаривали. Внешне они были похожи. У одного гниющая кожа тёмно-бурого цвета и порвано ухо, другой с более человеческим цветом кожи, зато за неимением правого глаза он выглядел более отталкивающе. Причём один из них хрипел бессвязными фразами, а другой спокойно говорил на человеческом языке:
— Хршр пргд сгодн, — рычал зомбак с порванным ухом.
— Согласен. Хорошо, хоть солнце выглянуло, — сказал одноглазый, — А вчера контролёр раненый дополз сюда, а в то время у доктора как раз сталкер был один. Так он от разрыва сердца умер сразу. Представляешь, открывает мужик дверь, а на него контролёр весь в крови наваливается?
— Хр-хр хр! — по видимому зомби пытался издать смех.
Стервятник подошёл ближе и только сейчас понял, что у него отсутствует язык, хотя второго зомбака с языком было всё в порядке.
Сталкер усмехнулся, взошёл на порог и толкнул дверь.
После того, как Стервятник покинул доктора, а это было уже к вечеру, он направился в Мёртвый город по той же дороге, по которой шёл на болота. В принципе, можно сказать, что дорога обошлась без происшествий, если не считать короткой стычки со снорками на территории «Ростка». Больше ничего такого, что могло препятствовать продвижению по Зоне не было, и сталкер добрался до своего схрона ещё до наступления окончательной темноты.
От старых стен бывшего подвала несло сыростью и холодом, но Стервятник уже давно привык к этому, ещё два гола назад, когда только нашёл это убежище и решил сносить сюда экипировку и артефакты. Укутавшись в плащ, он завалился спать на изодранный матрас и спал как убитый до самого утра, планируя ходку в «Крышку смерти»…
Лёгкий шаг Стервятника говорил о том, что он хорошо знает эту местность и уверен в расположении каждой аномалии, а также о том, что у него сравнительно хорошее настроение. Сталкер шагал по окраине Мёртвого города вдоль леса между деревьями, чтобы его не было видно снайперам наёмников.
На траве чётко выделялись крупные капли росы, поэтому вскоре армейские ботинки покрылись несколькими слоями мокрой грязи, которая приходила оставлять глубокие следы на чистой тропе, которые как некстати могли обнаружить следопыты «грешников», часто забегающие в этот сектор леса. Такая перспектива не очень пугала Стервятника, потому что на территорию «Крышки смерти» эти психи не сунутся, а побегут к себе на базу, ябедничать главарю. К этому времени сталкер уже успеет набрать артефактов и смыться.
Он шёл по лесной дороге. Вокруг можно было заметить деревья самых различных форм. Одно было похоже на старуху с клюкой, другое на жирафа, третье вообще было спирально завинчено. Сразу после второго взрыва в эти края сунулись биологи. Они просто издавали оргазм от одного вида такой «красоты». Изучали, изучали и доизучались. Тогда ж никто понятия не имел, что в Зоне водятся кровососы, химеры, бюреры, контролёры и прочая аномальная живность. Вот как раз и узнали, а тех, кто знал слишком много —
