трупам животных, над которыми вились тучи жирных серых мух.
- Уйди, - приказала царевна рабыне. – И скажи остальным, чтобы не смели смотреть на улхурское колдовство, чтобы не повредить души.
И она в который раз прибегла к чарам, призвав на помощь духов, что покорно служили ее воле.
Жутко было людям видеть восставших лошадей, чьи тела тронул тлен, глаза наполняла мгла, а жизнь не являлась земной жизнью.
Но животные послушно повлекли повозку, где за плотным пологом скрывалась арахнида.
- Это ужасно, ужасно, - сокрушался Ог Оджа, глядя на дело рук Немферис. – Мы впустили на землю существо, установившее порядки, что идут в разрез с законами природы. Как бы нам не пожалеть об этом.
- Успокойтесь, господин, - утешал его послушник. – Так девушка защищает себя. Но силы ее небезграничны, и однажды царевне придется принять установленный на земле порядок вещей.
- Пусть боги услышат твои слова, - отвечал тмехт скорбно. – Пусть услышат и, не отринут наши души, как души отступников, когда придет нам время покинуть этот мир и ответить пред Всевышними за деяния.
Это странное путешествие длилось несколько дней.
Немферис не покидала повозки, ненадолго подзывая к себе преданную Зану, но, никогда не открывала полога. Кифрийка только плакала и говорила, что госпожа изменилась, но ничего не поясняла.
Обратный путь оказался намного тяжелее. Вода и провиант заканчивались. А унылый пустынный пейзаж не менялся, хотя тмехт еще пару дней назад предложил свернуть в сторону маакорских болот, где они могли бы пополнить запасы.
Вечером седьмого дня пути царевна впервые вышла к спутникам, когда те расположились у костра – уставшие, полуголодные и обессиленные.
- Лошади не пойдут дальше, - сказала она, присаживаясь и протягивая к огню ладони.
- Почему? – поинтересовался Ва-Йерк осторожно.
- Чем дальше я отдаляюсь от Улхура – тем слабее становлюсь. Животные погибли.
- Они уже были мертвы, госпожа, – уточнил Ларенар. – Мы тоже не на много бодрее. Если ничего не изменится…
- Ничего больше не изменится, - недобро взглянув, отозвалась Немферис. Она хотела продолжить, но передумала, продолжая тяжело смотреть на наррморийца. В темных глаз вспыхнул свет и пролился на осунувшееся, исхудавшее личико, возвращая нежные краски.
«Добром это ни кончится… – вздохнул тмехт и поежился, вспоминая прикосновения арахниды, разбередившие и ему душу. – Интересно, она сознательно искушает нас, бедных?»
– На всем протяжении скорбного пути по Хэм-Аибу, нам не встретилась ни одна живая душа, - заговорил он вслух. - Ни на земле, ни на небе. Запасы наши на исходе. Вода закончилась. Сушеного мяса осталось на два дня пути. Я не понимаю, почему мы не можем войти в пределы Маакора. Там есть вода, да и дичи много. Вы слышите меня, госпожа?
- Да, - отозвалась улхурка - теперь возможно свернуть к болотам.
- Теперь? – подал голос принц. – А почему, скажите на милость, мы не могли сделать этого раньше?
- Испарения топей способны лишить разума, - ответила царевна. – Нельзя приближаться к ним неподготовленным.
- Нам не приходится выбирать, – вздохнул Гродвиг.
- А я готов рискнуть, - отозвался Ларенар. – Выйдем на охоту? Этой ночью.
Барон улыбнулся:
- С удовольствием.
Вскоре они отправились, оставив Ва-Йерка за главного.
После их ухода возле костра стало совсем тихо. Немферис ушла первая и укрылась за пологом повозки. Рабыня последовала за ней. Ормонд, недовольный тем, что его не пригласили на охоту, в которой он сам себя считал докой, отправился бродить по окрестностям в полнейшем одиночестве. Он все больше мрачнел, но, как человек, задумавший недоброе, не доверял темные чувства словам. Тмехт остался возле огня, временами подбрасывая хворост, предавшись легким думам и воспоминаниям.
Первая четверть ночи прошла спокойно, пока не вернулся принц.
- Возле нашего лагеря бродят какие-то люди! – возбужденно сообщил он Ва-Йерку. – Слава богам, это не марлоги, иначе, они непременно напали бы на меня!
- Что вы такое говорите? – всполошился Ог Оджа. - Может, показалось в темноте?
- Я не сошел с ума, тмехт! Говорю тебе – возле нас бродят какие-то оборванцы.
- Вы рассмотрели их? Может, это наши охотники?
- Их бы я узнал, – упрямо продолжал гнуть свое взбудораженный Ормонд. – Наверное, нужно предупредить царевну.
«Что у него на уме? – мелькнуло у Ва-Йерка. – Скорее бы вернулись наши молодцы. Один я, пожалуй, не справлюсь с этаким здоровяком».
Ему крайне не нравился лихорадочный, бегающий взгляд наследника, казавшийся нездоровым.
- Так я пойду, поговорю с принцессой?
- Зачем же беспокоить ее, - тмехт поднялся и, подходя к принцу, осторожно взял его за руки. – Что может сделать она сейчас? Нужно успокоиться и подождать возвращения Ларенара и Гродвига.
Скривившись, Ормонд отбросил его руки.
- Не трогай меня. И не говори со мной, как с недоумком. Это мое право – беседовать с собственной женой! Когда угодно и сколько угодно!
- Но ведь сейчас – глубокая ночь и Немферис спит.
На лице принца появился жутковатая ухмылка.
- И очень хорошо, очень хорошо. Я разбужу и пообщаюсь, пока рядом не болтается этот святоша, который постоянно покушается на мою жизнь. Ты слышишь, тмехт – он хочет убить наследника Кхорха!
- Успокойтесь, ваше высочество, – Ва-Йерк снова присел возле угасающего костра, и, взяв палку, стал ворошить не прогоревшие ветки. Сам же, пользуясь тем, что Ормонд со звериной жаждой в глазах воззрился в сторону заветной повозки, незаметно нащупывал рожок, лежавший в узле Гродвига. И что было сил дунул в него, поняв, что принц направился к царевне.
- Это что еще за идиотская выходка! – рассвирепевший Бэг пронесся к костру огромными прыжками. Выхватив рожок из рук тмехта, он в бешенстве бросил шумный предмет оземь, для пущей убедительности топча его ногами. – Ты рехнулся? А, я понял! Ты зовешь подмогу, мерзкий выродок! – и с размаха ударил Ва-Йерка по лицу. – Я покажу тебе, как не уважать господ! Подлый предатель! Думаешь, я забыл, что моя жена обнималась с тобой? – ухватив за шиворот, Ормонд поволок упирающегося тмехта подальше от огня, продолжая наносить удары. – Я убью тебя! – шипел он придушенным голосом, чтобы не привлекать ненужного внимания. - Убью голыми руками, потому что ты не достоин меча! Я удушу тебя, как собаку. И закопаю, чтобы поганые дружки не нашли.
Они оказались в темноте. Ормонд продолжал бесноваться, пустив в ход и ноги. Ог Оджа, не издавая ни звука, сопротивлялся, но мог только закрываться от ударов - противник его был сильнее. Возможно, обезумевший принц выполнил бы страшную угрозу, если бы не подоспевшие на тревожный сигнал.
- Нашел подходящего противника? – послушник грубо оттащил наследника от тмехта. – Выбрал того, кто никогда не ответит на удар? – он толкнул принца в грудь. – Давай, доставай прославленное веками оружие благородных Бэгов!
- Угомонись, Ларенар! – Гродвиг протиснулся между ними, но не удержался и тоже толкнул кузена в плечо. – Ты - мерзавец! - притянув за грудки, выпалил он тому в лицо. – Как ты мог напасть на него? Что он сделал тебе? Ты лютуешь от самого Улхура, и я никогда не видел тебя таким отвратительным! Ты опустился до безродного грубияна, пороча честь нашего рода! Отвечай, что мог сделать тебе этот человек?
Но Ормонд, уже изливший на бедного тмехта всю злобу, хранил ледяное молчание, презрительно и высокомерно глядя то на барона, то на наррморийца.
- Что здесь происходит? – раздался вопрошающий голос Немферис, и она появилась из темноты с
