охранников, вошли в дом. Корнеич отошел от окна, достал из бара бутылку виски «Блэк лейбл» и три широких стакана, поставил все это на столик и уселся в кожаное кресло. Вскоре до его напряженного слуха донеслись шаги трех человек, поднимавшихся по лестнице. В дверь с витражами тихо постучали, после чего она распахнулась, и вор мог уже с близкого расстояния разглядеть своих незваных гостей.
– Петр Корнеевич, к вам, – кивнул охранник на мужчин в черных плащах и, пропустив их в кабинет, закрыл за визитерами дверь. Не говоря ни слова, гости прошли к стоявшим в форме буквы «П» дивану и двум креслам, уселись напротив старика и протянули ему красные удостоверения.
– Не надо, – отмахнулся Корнеич, – это все для пацанов, а меня на такие ксивы не купишь, я все издали вижу. Чему обязан такому неожиданному раннему визиту? – спросил вор и, не спрашивая согласия, свернул пробку на бутылке и плеснул в каждый из стаканов немного янтарного маслянистого напитка.
– Прежде чем мы приступим к разговору, я хотел бы заранее предупредить вас, Петр Корнеевич, что речь идет о вопросах государственной важности, – начал усатый, доставая сигарету и протягивая пачку своему молодому коллеге.
– Очень интересно! – покачал головой старик. – И какое же, позвольте спросить, я имею отношение к таким серьезным делам? Все мои героические похождения уже в прошлом. На чем попался – за то давно отсидел, а нового за мной, как вы, наверное, и сами знаете, ничего не числится…
– Не скажите, Петр Корнеевич, ох, не скажите… – Глубоко затянувшись сигаретой, старший из гостей пристально посмотрел в глаза старику. – Как раз наоборот. Совсем недавно один ваш хороший знакомый не очень удачно залез в один маленький сейф, не только полностью его обчистив, но и умудрившись при этом совершить убийство его владельца и еще одного человека. Это, Петр Корнеевич, очень, очень нехорошо!..
– Не понимаю, начальник, о чем вы говорите? – с деланным равнодушием пожал плечами вор. – Какой такой сейф? И какой хозяин? Я вот уже многие годы не взламываю даже почтовых ящиков, а вы мне толкуете о каком-то там ограблении, да еще с «мокрухой»! Ошибочка вышла, вы уж меня извините. Не по тому адресу приехали… – Старик поднял стакан с виски и отпил из него глоток.
– Так уж и не по тому? – заиграла ехидная усмешка на губах усатого. – Ладно, гражданин Сергеев, кончайте придуриваться. Нам все известно. Известно, как вы принудили охранника Баскакова следить за движением денег в сейфе телекомпании «КТВ», как получили сообщение о готовящейся покупке новых микроавтобусов и видеокамер за наличные деньги, взятые в кредит в банке, как охранник открыл дверь взломщику, как его усыпили из китайской стреляющей игрушки, как неожиданно в офисе появился сам хозяин и как грабитель был вынужден вступить с ним в рукопашную схватку, вогнав ему в глаз свой портативный фонарик-карандаш…
Усатый эфэсбэшник заметил, как дернулась щека Корнеича и крепче сжались бескровные тонкие губы, хотя старик по-прежнему держался уверенно.
– Но главное даже не в тех четырехстах с лишним тысячах долларов, которые были похищены из сейфа… – Голос «спеца» стал тверже и решительней. – Кассета! Вот где была допущена главная ошибка. Секретная, сделанная скрытой камерой запись, не предназначенная для просмотра посторонними лицами и, по идее, вообще не существующая, вдруг попадает в руки далекого от политики «медвежатника»! Вы спрашивали меня, в чем здесь государственная важность? Я отвечу. На этой кассете содержится самый сильный, самый беспощадный компромат на одно высокопоставленное лицо в Министерстве внутренних дел! Компромат, после которого не живут! Я не сомневаюсь, что вы знаете, о ком конкретно идет речь… Трудно поверить, что вы могли отказать себе в удовольствии просмотреть отснятый материал. А раз просмотрели, значит, должны понимать, насколько все серьезно. Кассета, которая находилась в сейфе господина Каца, принадлежит ФСБ. Ей отведена главная роль в одном очень серьезном деле, и, поверьте, она эту роль сыграет! Поэтому, Петр Корнеевич, я предлагаю вам следующее… – Усатый стряхнул в пепельницу столбик выросшего на конце сигареты пепла и заговорил тише: – Вы прекрасно понимаете, что нашей организации не нужно решение суда, чтобы привести в исполнение вынесенный кому-то из не очень хороших людей смертный приговор. Кто не с нами, тот против нас. Знакомая формулировка, не правда ли? Так вот. Наше предложение сводится к следующему. Вы сдаете нам взломщика, возвращаете кассету и обещаете больше никогда в жизни не интересоваться сейфами. Мы же в свою очередь забываем про похищенные четыреста тысяч долларов, про причастность некоего известного в прошлом рецидивиста к ограблению и убийству и вообще про то, что есть такой почтенный и заслуженный человек – Петр Корнеевич Сергеев. После этого мы расходимся с миром и больше уже никогда друг другу не докучаем. Можете спокойно доживать свой век в этом тихом уголке и тратить наворованные за всю предыдущую жизнь денежки. Вот, собственно, все. – Ворон затушил сигарету, взял стакан с виски и пригубил обжигающий напиток. – Времени у нас мало, так что решайте прямо сейчас. Итак?..
Вор встал, не сводя с «подполковника» хищных, сохранивших молодой блеск глаз, подошел к окну, выходившему на въездные ворота особняка, и затих. На три долгие минуты в комнате повисла мертвая тишина. Было отчетливо слышно, как тикают наручные часы одного из незваных гостей. Наконец вор обернулся, встретился взглядом с усатым эфэсбэшником и тихо спросил:
– Какие вы даете гарантии?
– Гарантии чего, Петр Корнеевич? – натянуто улыбнулся собеседник. – Не понимаю.
– Того, что, отдав вам кассету, я обрету покой, – уточнил старик. – Мне уже давно за семьдесят, вам это известно. И мне не страшно умирать. Даже прямо сейчас. Помните, что писал Булгаков? «Страшно не то, что мы смертны, а то, что мы смертны внезапно». Так вот – ко мне это не относится. Кассета, из-за которой вы носом роете землю, действительно у меня. Но это не помешает мне просто послать вас к чертовой матери, получив за это в ответ или автокатастрофу, или неожиданный взрыв газа в доме. Не помешает, если только…
– Что, Петр Корнеевич? Говорите! – Старший из гостей развел руками. – Раз уж у нас пошла торговля, то я готов выслушать и ваши предложения. В споре, как известно, рождается истина!
– Дело в том, что и без ваших условий я сам решил завязать с делами и уйти на покой. Совсем уйти, понимаете?! – старик нервно покусал бескровные губы. – Когда я просмотрел кассету, то она меня здорово проняла! Надо же, подумал я, какая сволочь этот ментовский полковник! Одно дело барыг всяких трясти, и совсем другое – похищать у человека жену и маленькую дочь! Да за такие дела нужно за яйца подвешивать на площади, так, чтобы другим неповадно было!
Вор произнес эти слова таким тоном, что Ворон не сомневался – Корнеич действительно говорит то, что думает. Здесь не было никакого театра.
– Но потом мне в голову пришла шальная мысль, будь она неладна! – старик ударил кулаком в ладонь другой руки. – Понимаешь, начальник, решил я наказать этого мента! Да и жадность меня, старого, обуяла. Захотелось деньжат приличных по-легкому срубить! Когда-то давно мы с полковником уже встречались, так что был у меня его телефончик… В общем, позвонил я ему и сказал: так, мол, и так, у меня есть вещица, которая, попади она в ФСБ, моментально сведет тебя в могилу. Полковник засуетился, занервничал! Сразу
