Проклятие короля

армию на своих соседей. Но для этого ему придется наплевать на подписанные им самим мирные договоры. То есть нарушить данное кому-то Слово…

— Это не по мне, — мрачно выдохнул мейн Лоуд.

— Я знаю. Потому и рассказываю. Да, конечно же, предложенные им десять тысяч золотых — серьезные деньги… Но ведь дело не только в них, правда?

— Если бы меня интересовали только деньги, то я бы никогда не принял предложение его величества Астара, сир, — вздохнул маг. — Поверьте, у меня тогда были предложения не хуже…

— Я знаю. По рассказам отца, вы и мой дед были очень близкими друзьями, — кивнул король. — Он говорил, что вы перевезли Академию в Семиречье только из уважения к нему. А договор подписали только за год до его смерти…

— Ваш дед был великим королем и очень сильным магом, сир! — произнес Молния. — Именно поэтому я и принял его предложение. Именно поэтому и сделал все, чтобы в Семиречье наконец воцарился мир. Последние годы его правления были воистину золотыми — в течение восемнадцати лет ни один враг не переступал границ королевства. Вообще!

— Да… — мрачно вздохнул король Азам. — А потом он зачем-то посадил на трон моего отца. Единственного из восьми своих сыновей, у которого не было Дара. Зачем? Неужели не было другого варианта?

— Ваш отец был достоин вашего деда. И правил ничуть не хуже, чем король Астар. И если бы не Проклятие, павшее на ваш род, правил бы до сих пор…

— Угу… А почему народ прозвал его Бездарем?

— Без-Дара… Не-маг… И все… Кстати, система, придуманная вашим дедом, отлично компенсирует отсутствие Дара у короля. Академия магии готовит стихийников и ритуалистов, орден Создателя — жрецов и разумников. Соответственно, с их помощью армия королевства…

— …способна на все… — продолжил монарх. — Так оно и есть. Вернее, было. До тех пор, пока я не самоустранился от контроля над Казначейством…

— Именно так, ваше величество, — согласился мейн Лоуд. — С тех пор как нам перестали платить честно заработанные деньги, мои ученики начали роптать…

— Это моя вина, — посмотрев в глаза магу, твердо сказал король. — Я приношу вам свои извинения и обещаю, что впредь такого не повторится. И если вы решите не принимать предложения короля Кареса, я сделаю все, чтобы на территории моего королевства вам и вашим ученикам жилось максимально комфортно. Даю слово. Да, еще один нюанс. После завершения пешей прогулки в Элинвар и обратно граф Дитер Олиор отправится прямиком в замок Потерянного времени. Общаться со следователями Судебного приказа. Соответственно, после того как с ним поработают разумники ордена Создателя, ваша Академия получит все, что он вам недодал. Кроме того, в качестве компенсации за преступление моего вассала я готов выплатить вам дополнительно две тысячи золотых и на три года полностью отказаться от той части налога на силу[53], которая идет в королевскую казну. Ну, и последний штрих — если для вас это имеет какое-то значение, то я могу ежегодно выделять вам по десять дворянских патентов для самых талантливых выпускников Академии…

Глава 16 Баронесса Меллина Орейн

Как только я достроила пятую перемычку, амулет Великой защиты полыхнул алым пламенем и превратился в активированную печать Костра силы. Причем в здоровенную. Раза в полтора больше стандартной. Потом плетение школы Огня заработало с такой интенсивностью, что проходящая над манекеном тоненькая нить силы начала блекнуть на глазах. Представив на месте манекена иллюзиониста, убитого Креггом, я злорадно ухмыльнулась: после такого воздействия он не смог бы создать ни одного плетения. Даже самого слабого. А значит, должен был превратиться в обычного пехотинца. Причем без кольчуги, щита и самого завалящего меча. Образ, возникший перед моим внутренним взором, был таким ярким, что через мгновение рядом с Костром силы возникла руна Незамутненного взора. Затем — Острого слуха. Естественно, не прямые, а оборотные. В общем, остановиться мне удалось только тогда, когда в глазах потемнело, а на виске запульсировала жилка: в руны тоненькой струйкой текла сила. Причем не откуда-нибудь, а из лечащих меня печатей Гармонизации!

«Разошлась… — мысленно констатировала я. — А зачем? Манекену-то все равно. Он не оглохнет и не ослепнет…»

«Ты все делаешь правильно, — ворчливо отозвался внутренний голос. — Вспомни, что тебе постоянно твердит Нашт: „Никогда не жди результата своего удара! Атакуй дальше! А думать, прошел он или нет, будешь потом. Когда твой противник будет гарантированно мертв…“»

Не согласиться с цитатой было сложно, поэтому я добавила к двум первым печатям еще парочку и принялась любоваться на дело своих рук.

…Второй амулет Великой защиты я превратила в Костер силы перед ужином. Из бешенства: несмотря на то что я отрабатывала процесс вывешивания перемычек почти четыре часа, замкнуть контур мне удалось лишь за одиннадцать ударов сердца! Что в реальном бою было абсолютно недопустимо: даже покойный эрр Валин, считавшийся не самым хорошим стихийником, сплетал базовые боевые печати за девять-десять…

— Так они отрабатывают создание боевых плетений по семь лет! — вполголоса пробормотала я. И, покосившись на догорающую печать, добавила: — А у меня — какие-то жалкие куски нитей! Ну, ничего… Пара месяцев тренировки — и я буду втыкать перемычки за пять. Если не быстрее…

…Поднявшись в трапезную, я уселась на свое место, кинула взгляд на пустующее кресло отца… и почувствовала, что к глазам подступают слезы…

— Что, больно, ваша милость? — на губах Нашта играла презрительная улыбка. — Небось, проклинаете тот день, когда вам в голову пришла идея научиться мечевому бою? И правильно делаете! Не дело женщине махать железом. Вам надо сидеть в своей светлице и вышивать мужу рубашки. Или с утра до вечера стоять на надвратной башне и, глядя на дорогу, промокать уголком платочка текущие по лицу слезы. Ибо война — удел мужчин, а не сопливых девиц! Сомневаетесь? Зря! Вашему противнику нет дела до ваших чувств. Ему плевать, что вы устали на многочасовом марше, натерли ноги новыми сапогами, умираете от жажды или от желания отойти по нужде. Любая ваша слабость будет обязательно использована против вас. Вы подвернули ногу? Здорово! Ваш противник атакует вас именно тогда, когда вы перенесете на нее вес своего тела. У вас вспотело лицо и стекающие по лбу капельки пота разъедают глаза? Отлично! Он ударит именно тогда, когда вы поднимете руку, чтобы вытереть лоб, или когда моргнете. На ваших глазах убили вашего друга? Замечательно! Первая же мысль о нем окажется для вас последней. Ибо единственное, чего ждет ваш противник, — это любой возможности нанести вам смертельный удар. Удар, который отправит вас во Тьму, а ему подарит жизнь. Вы готовы потерять жизнь по своей глупости? Что? Великодушие? Законы чести? Справедливость? Забудьте эти слова, ваша милость! Враг не протянет вам руку, чтобы помочь встать. Не даст ни мгновения передышки, почувствовав, что вы устали. И ни за что не предоставит вам второго шанса на атаку. «Убей — и выживешь сам» — вот единственный закон войны. Если вы хотите выжить и сохранить жизни своих близких, то выбросьте из головы все, что мешает вам видеть слабости своего врага. Станьте бездушным придатком к своему мечу. Ловите противника на ошибках. Бейте его в спину. Во время падения. Тогда, когда он утирает пот, стекающий со лба. Используйте любое преимущество, которое сможете найти, и убивайте, убивайте, убивайте. Только тогда у вас появится шанс выжить… Повторю еще раз: война — это не дуэль. И к этому надо быть готовым уже сейчас…

Я решила готовиться к своей маленькой войне в собственных покоях. Так, как когда-то советовал старый Нашт. И, потребовав, чтобы мне приносили еду прямо в спальню, решительно вышла из трапезной.

…Следующие несколько дней я загоняла свои чувства куда подальше и экспериментировала с последовательностью постановки перемычек. Решив добиться абсолютного спокойствия и максимально возможной скорости замыкания контуров Костра силы. Ежедневные медитации сделали свое дело — на