что дело по ее обмену сдвинулось с мертвой точки и что маньяков среди моих мужчин нет, изгалялась над ними, как могла. Правда, только до вчерашнего вечера, когда я, устав от жалоб Ремезова, заперлась с ней в ванной и настучала ей по бестолковке – после избиения она стала тише воды и ниже травы…
Единственным, кому было все по барабану, был мой ненормальный муж. Он жил в свое удовольствие! Тренировался, в свободное время таскал меня по городу, показывая всякие достопримечательности или злачные места, прикалывался над всеми, к кому мог прицепиться и домогался меня. Практически каждую ночь. Ему все было в кайф! Даже идея Ольгерда о прогулке по Глазу Ночи:
– Блин, а этот самый челнок с Ронтара потянет, кроме нас, еще и голову «коряги»? Хочу захерачить ее на стену в нашей гостиной в Аниоре! Прикинь, как будут шугаться те, кто припрется нас навестить? Только где нарыть нормального таксидермиста? Этой овце локкре было классно – р раз, и чучело готово… А мне придется помучиться…
И на слова о том, что две с лишним недели придется как попало спать и есть, что каждый шаг по джунглям придется делать с боем, что кому-то из ребят придется тащить на себе ничего не соображающего Кольена и за ним ухаживать… «Прогуляемся», блин…
В общем, настроение у меня было не очень. Скорее даже – «очень не»… Но других идей, которые бы заставили брата передумать, я придумать не смогла… К моему искреннему сожалению…
Последний день перед переходом на Глаз Ночи я провела в городе. В сопровождении мужа. Гуляла по Пушкинскому музею и магазинам Охотного ряда, смотрела кино в «России» и питалась в «Кавказской пленнице», играла в боулинг и парилась в настоящей русской бане. И фотографировала, как ненормальная: хотелось, чтобы дома, вспоминая Землю, было на что посмотреть… И печатала фотографии чуть ли не в каждом попутном отделе «Кодака»… Переживая, что в Аниоре такой возможности не будет… А когда Вовка рассказал мне про «Поляроид», я его чуть не убила – знай я о нем раньше, собрала бы столько прикольных кадров…
В общем, домой мы приперлись нагруженные, как лошади… И, побросав все на пол еще в дверях, бросились на голос Ольгерда: судя по тону, он говорил с Кормушкой:
– …Договорились… Около отеля «Балтия»… двадцать пятый километр Новой Риги… Кстати, Иваныч, как ты понимаешь, я слегка подстраховался… А? …Ничего, кроме моего слова… Доберемся до лаборатории – сделаю… До связи…
– Вернулись? – выбрасывая очередную симку, буркнул он, и перешел на аниорский:
– Неужели завтра я увижу Машу?
– Куда она денется? – пожал плечами сидящий на подоконнике Угги и продолжил полировать свои клинки…
– Слышь, тут у меня мысль мелькнула… – поинтересовался у него Щепкин. – С
– Угу… я проверял. Еще вчера… Кириллов подтвердил… Пока вы шарахались по городу, мы делом занимались…
– Хату Генке нашли… – подтвердил Ремезов на русском. – Какие-то партнеры Кириллова оформят все за неделю… Соловей до сих пор в шоке… В ванне отмокает… Не хотел брать деньги, дурень…
– Что еще? – Вовка прошел до двери в спальню, заглянул внутрь и поздоровался с охраняющим Ольгу Дедом: – Привет, Мерион! Че такой мрачный? А мы
– Ну, в принципе я не против…
–
– Обсуждали же… – нахмурился Ольгерд. – Не зря я назначил им встречу у «Балтии»… Пока я не увижу Машу – никаких движений… А Вовка
– А если на поляне будет засада?
– Почувствую я… И Кормушка это знает… Ты же слышал, что я ему сказал…
– Угу… – Сема кивнул. – Только вот неспокойно что-то на душе… Дергаюсь немного…
– Да ты всегда дергался перед
– Ну, да, с этим не поспоришь… И все-таки…
– Сема, забодал! Иди, делом займись, а?
– Чем, например?
–
– У тебя получается лучше… – попробовал было отвертеться Ремезов, но не тут-то было:
– Сам признал! Что отсюда следует? Что тебе надо ТРЕНИРОВАТЬСЯ…
Глава 41
Баронесса Золиа
Осторожный стук в дверь, раздавшийся задолго до рассвета, заставил баронессу, в одной ночной рубашке сидящую на подоконнике у раскрытого настежь окна, слегка поморщиться: общаться с кем бы то ни было она была не расположена. Однако ответить все-таки пришлось – человек за дверью оказался на редкость настойчив, и, судя по всему, решил стучать до победного конца.
– Да, слушаю!
– Баронесса Золиа! Там, внизу – некая девица, назвавшаяся Лойшей Миллиш. Говорит, что танцовщица из «Метлы». Требует вас, и как можно быстрее… Говорит, что у нее срочная новость…
– От кого? – пытаясь вспомнить эту самую танцовщицу, пробурчала Клод.
– От Эола-Хранителя… – донеслось из коридора.
– Бегу! – слетев с подоконника, баронесса заметалась по комнате, ища, что бы на себя нацепить – костюм для занятий фехтованием после вчерашней тренировки под дождем превратился в комок грязных тряпок и валялся где-то в углу. Вызывать прислугу не хотелось, поэтому Золиа плюнула на приличия, набросила на себя халат, запрыгнула в сапоги и, подпоясываясь на бегу, выскочила в коридор…
– Она в караульном помещении, баронесса! – стараясь удержать на месте челюсть, доложил дежурный офицер. – Ждет…
– Отлично, благодарю за службу… – на бегу бросила ему Клод, и, долетев до лестницы, понеслась вниз, прыгая через ступеньки…
– Здравствуйте, баронесса! – молоденькая, чуть не плачущая девушка, в которой Клод с трудом узнала одну из постоянных служащих «Метлы», переминалась с ноги на ногу и явно не хотела говорить в присутствии пялящихся на обеих женщин солдат отдыхающей смены.
– Оставьте нас! – рявкнула Золиа, и через минуту помещение опустело. – Слушаю…
– Хранитель Эол просил передать вам, что он возвращается в берлогу. Сказал, очередное «Пророчество». И что вы поймете… А еще он просил не волноваться…
– И все? – закусив губу, Золиа требовательно посмотрела ей в глаза.
– Да… Только он сам очень волновался… И собирался, как ненормальный… Еле успел попрощаться… А где это его логово? И почему туда надо было идти ночью?
– Он ушел ночью? – удивилась Клод. – Во сколько?
– Я только успела одеться и добежать до дворца… – недавно…
– Городские ворота закрыты… Его, конечно, выпустят, но так торопиться? – почувствовав, что начинает беспокоиться, пробормотала Золиа и закричала: – Эй, кто-нибудь! Дежурного офицера ко мне!
– Да, баронесса? – донеслось из коридора буквально через несколько мгновений.
– Пошлите пару толковых солдат со сменными лошадьми. Пусть догонят Эола-Хранителя и сопроводят его до того места, до которого он прикажет. Повиноваться ему, как… Ольгерду Коррину, понятно?
