чего добавила: — Все это теперь не важно.
По ее голосу чувствовалось, что она ощущает себя не очень-то комфортно.
— Тебе, наверное, нелегко говорить на эту тему?
— Да нет, дело совсем в другом, — отозвалась Хелен. — Мэтт, я должна была тебе кое о чем рассказать еще в выходные.
Ну, вот и дождался… Ему было даже немного страшно услышать то, что собиралась сообщить Хелен.
— И о чем именно?
— Видишь ли, мне предложили другую работу.
Мэтт молчал, ожидая продолжения.
— Это очень значительный пост, в самом Нью-Йорке, — торопливо проговорила она. — Я должна дать окончательный ответ уже сегодня.
Мэтту казалось, будто под его ногами поплыла земля.
— И ты намерена согласиться?
— Это то, к чему я стремилась всю жизнь. — Голос Хелен слегка дрожал.
— Что ж, прими мои поздравления, — прибег к формальной фразе Мэтт, потому что все равно не смог бы выразить ту боль, которая его пронзила. — Тебя, несомненно, ждет большой успех.
— Спасибо.
Они оба довольно долго молчали, и Мэтт понимал, что завтра ему совершенно ни к чему ехать в Сидней.
— Извини, мне надо идти, — прервала, наконец, паузу Хелен. — В мою дверь уже стучат.
На этом их общение и закончилось.
Повесив трубку, Хелен прикрыла глаза. На самом деле в ее дверь никто не стучал — она была просто не в силах продолжать этот разговор. Несмотря на разделявшее их расстояние, она отчетливо ощущала боль Мэтта, потому что эта боль отдавалась в ее собственном сердце. Да, ей будет очень тяжело с ним расстаться.
Из-за двери кабинета доносился приглушенный гул голосов.
А вот с журналом «Жизнь Австралии» она распрощается с легкостью. Поскольку изначально рассматривала работу здесь только как очередную ступень на карьерной лестнице. Именно поэтому ей и был необходим успех «фермерского» проекта, который привлек к ней внимание наиболее весомых фигур в сфере массмедиа.
Хелен выдвинула ящик стола и извлекла оттуда папку с так и не опубликованным скандальным материалом. Если бы кто-то вдруг увидел эти фотографии, на ее карьере можно было бы поставить крест. В следующий раз она уже так не поступит. Потому что в журналистском мире Нью-Йорка, не знающем ни малейшей жалости, она будет просто обязана опубликовать подобную «бомбу», невзирая ни на какие последствия. Там она не сможет позволить себе какие-либо колебания.
Некоторое время Хелен взирала на папку, после чего встала и прошла с ней к измельчителю бумаги — аппарату, стоявшему в углу кабинета.
Что бы ни случилось с этими актерами и их семьями, ее совесть будет чиста. И работа здесь будет ей помниться лишь успехом «фермерского» проекта, а не ущербом, нанесенным репутации двух кинозвезд.
С этими мыслями Хелен медленно скормила аппарату листы и фотографии, наблюдая, как тоненькие полоски бумаги падают на дно пластиковой корзины.
Ну а еще воспоминания о работе здесь будут для нее связаны с образом Мэтта.
Пожар в буше — это нечто ужасное. Он пожирает абсолютно все на своем пути. Гонимый ветром огонь распространяется порой со скоростью несущейся во весь опор лошади, и даже быстрее. Иногда пламя скачет по кронам деревьев, обгоняя пытающегося спастись человека, чтобы потом снова прыгнуть вниз и окружить несчастного со всех сторон. Огонь буквально высасывает воздух из легких своих жертв. И оставляет за собой лишь черную выжженную пустыню.
Питер уже имел возможность наблюдать последствия таких пожаров, и потому, пока он мчался к ферме, его воображение рисовало самые мрачные картины, заставляя гнать мотоцикл как можно быстрее.
Каждый раз, взлетая на очередной подъем, он мог видеть стелющуюся впереди пелену черного дыма, которая становилась все шире и шире, пока практически полностью не закрыла небо. В отчаянном стремлении поскорее оказаться рядом с Донной и детьми Питер выжимал из мотоцикла предельную скорость, не думая о собственной безопасности.
По мере приближения к ферме запах дыма становился все сильнее, лицо обдувало пеплом и время от времени обжигало частичками горячей сажи. Протянувшийся сбоку выгон представлял собой обугленную дымящуюся пустыню, дальнейшему же распространению огня воспрепятствовало, по-видимому, сменившееся направление ветра. А впереди пламя продвигалось параллельно дороге, стремясь, как и сам Питер, к ферме.
Охваченный беспокойством, он крутанул рукоятку газа и стал обгонять ненасытный огонь.
Влетев на подворье, Питер резко затормозил и быстро огляделся. Все постройки были целы, однако в самое ближайшее время пламя должно было подобраться и к ним.
— Донна! — крикнул Питер. — Крис! Сара!
Ответа не последовало. В тревоге он соскочил с мотоцикла и завертелся на месте, ища признаки присутствия домочадцев. Затем расслышал рокот дизель-генератора и водяного насоса, доносящийся из-за дальнего угла дома, и побежал туда. Близнецы стояли под прикрытием резервуара, держа в руках шланг, который обычно использовался для перекачки воды из пробуренной скважины, только теперь она текла не в резервуар, а из него, и Крис с Сарой направляли струю на веранду и крышу дома.
— Папа! — в один голос выкрикнули брат и сестра, увидев Питера. И, бросив шланг, устремились к нему.
Присев на корточки, он обнял подбежавших детей.
— Слава Богу, вы целы.
— Донна велела нам оставаться здесь и поливать дом водой, — сказал Крис. — Ведь он же не сгорит, правда, пап?
— Не знаю, сынок, — ответил Питер. — Но мы сделаем все, чтобы его спасти. А где сама Донна?
— Она там, около гаража, — махнул рукой Крис. — Вместе с вертолетчиком. Они качают воду из другой скважины.
У Питера окончательно отлегло от сердца.
— Пап, я боюсь! — захныкала Сара, уткнувшись лицом в его рубашку.
— Я тебя понимаю, — мягко проговорил он. — Но все будет хорошо. Гуртовщики всей бригадой тоже едут сюда. Они помогут нам справиться с огнем.
Сара закивала головой, и Питер снова ее обнял.
— Слушай, Крис, — обратился он к сыну. — Я пойду, посмотрю, как там Донна, а вы с Сарой оставайтесь здесь. Продолжайте поливать дом, но от резервуара далеко не отходите. Понятно?
В случае ухудшения ситуации рядом с водой дети будут в наибольшей безопасности — деревья рядом отсутствовали, а редкая трава была скошена почти под корень. И если они будут продолжать расплескивать вокруг себя воду, то за них можно не беспокоиться.
— Понятно, пап, — кивнул Крис.
— Вот и хорошо. Присматривай за Сарой, я на тебя полагаюсь.
— Ладно.
Питеру не хотелось оставлять детей одних, однако ему было необходимо увидеть Донну. Ветер меж тем усиливался, и стелившийся по земле дым щипал глаза, обжигал легкие. Кашляя и отплевываясь, Питер бегом устремился к хозяйственным постройкам, где находилась еще одна скважина вместе с насосом для извлечения воды на поверхность. Он очень надеялся, что Донна действительно была там.
Еще не добежав до места, Питер заметил пилота Джима, который подтащил к насосу несколько дымящихся мешков, набитых соломой. Он подержал их под струей воды, пока они как следует не намокли,
