— Вы Морган, Кестлер или Брук?
— Я Энтони Морган.
Патерсон открыл блокнот.
— Я хотел бы посмотреть протоколы заседаний правления компании «Мади инвестмент корпорейшн».
— Извините, я не понял, что вы хотите?
Адвокат — не более пяти футов роста и очень худой. В темно-синем костюме-тройке и бледно-голубой рубашке с пестрым шелковым галстуком. У него были короткие волосы, и он носил затемненные очки.
Патерсон сунул вспотевшие руки в карманы.
— Мое имя Норквист. Я из Налогового департамента.
И он передал адвокату карточку, полученную от миссис Норквист.
— Если у вас есть к нам вопросы, мистер Норквист, вы могли бы позвонить заранее и назначить встречу.
Патерсон еще раз провел пальцем по клавиатуре пишущей машинки и показал палец Моргану.
— Мы звонили много раз. Пленка на вашем автоответчике скоро совсем износится. Да, у меня есть вопросы. Владение на Драммонд-Драйв 1715, зарегистрированное на компанию «Мади инвестмент корпорейшн», используется как жилой дом. Это грубое нарушение городских законов.
Морган углом карточки Норквист прочищал щелочку между передними зубами.
— А вы говорили с кем-нибудь в том доме? — вкрадчиво спросил он.
Правила позволяли этому Норквисту или любому другому ознакомиться с книгой протоколов компании. Адвокат мог потянуть день или два, но в этом случае рисковал получить формальный запрос, а это означало, что его могут призвать к ответу за нарушение закона.
Второе соображение адвоката состояло в том, что с такими занудами бюрократами, как этот Норквист, полезно иметь хорошие отношения.
— Моя секретарша уехала до конца дня. Кто-то заболел в ее семье. Боюсь, мне потребуется несколько минут, чтобы найти эту папку. Почему бы вам не устроиться поудобнее?
Патерсон посмотрел на часы, сел в кресло для клиентов и взял в руки прошлогодний номер журнала. Он представил себе, как Морган сейчас звонит настоящей Норквист по телефону, указанном на визитной карточке. Норквист отвечает, и Морган убеждается, что говорит с настоящей Норквист, после чего секунд десять размышляет, звать копов или нет. Вот Морган набирает номер полиции 911…
Дверь открылась. Морган вошел с толстой голубой папкой и передал ее Патерсону.
Книга протоколов должна содержать списки акционеров, членов правления и директоров. В данном случае было ясно, что все капиталы компании принадлежат одному человеку, а именно Гэри Силку.
Закрывая папку, Патерсон заметил на внутренней стороне обложки номер телефона. Первые три цифры были 224. Это был район Пойнт-Грей. Он запомнил номер целиком, с треском захлопнул папку и бросил ее на стол. Энтони Морган наклонился над столом отсутствующей секретарши и раскуривал кубинскую сигару. Он взглянул на Патерсона и удивленно спросил:
— Что? Вы уже закончили?
— Закончу в следующий раз.
— Что вы еще хотите?
— Номер домашнего телефона мистера Силка.
Адвокат колебался.
— Я не уверен, что мистер Силк в городе… — Он порылся в нагрудном кармане пиджака. — Вас можно застать по этому телефону? — Он щелкнул пальцем по визитной карточке Норквист.
— Не думаю, — ответил Патерсон и выхватил у него карточку.
Глава 20
По адресу 3207 Брок, который Мэл Даттон дал Уиллоусу, оказался дом типа бунгало, крытый разноцветной дранкой.
Лужайка перед домом заросла, а дорожка, ведущая к дому, была неровной.
Женщина, открывшая дверь, была в зеленых брюках, белой блузе и в свободных домашних тапочках. Ей было около семидесяти. Серебристые волосы собраны сзади в пучок, губы чуть подкрашены. Лицо оживляли умные голубые глаза.
— Если вы по религиозным делам, то напрасно, я ими не интересуюсь.
Паркер подумала: уж не мать ли это Оскара Пила? Она показала женщине полицейский значок.
— Полиция?
Женщина положила руку на сердце и отступила в спасительное пространство дома.
— Мы хотели бы поговорить с миссис Пил, — сказала Паркер.
— О чем же?
Паркер взглянула на Уиллоуса.
— Приватное дело.
Женщина кивнула, и на ее лице можно было увидеть облегчение.
— Бедное дитя, она говорила мне, что ее муж исчез.
— Так она дома? — спросил Уиллоус.
— Думаю, что да.
— Мы хотели бы поговорить с ней, если вы не возражаете.
— Идите по дорожке, там увидите дверь. Если она сразу не ответит, стучите сильнее. Она любит сериалы, а телевизор у нее в спальне. — Женщина улыбнулась Паркер. — Вы ужасно напугали меня. Мэр Кемпбелл и городской совет привязались к нам по поводу дома, это просто ужасно. Налоги на собственность такие большие, а у меня только пенсия. Если мне их не снизят, я лишусь дома.
Уиллоус уже спускался по ступеням.
— Я просто не понимаю, что происходит, — продолжала женщина. — Мой муж построил этот дом, здесь тепло и уютно, и я недорого беру. Миссис Пил просто не представляет, куда она денется с ребенком… — Женщина нахмурилась. — Вы не скажете ей, что говорили со мной?
— Конечно, нет, — заверила Паркер. — Не скажем ни слова, обещаю.
Дверь с другой стороны дома была выкрашена в яркий веселый желтый цвет. Дверной молоток здесь был в виде дятла: красные тельце и хвост, черный клюв и голубые глаза. В доме работал телевизор.
— Это сериал — «Игра времени», — сказала Паркер. — Смотрите его?
— Нет.
— Очень захватывающий, — сказала Паркер. — Это вариант пьесы об эпидемии чумы в средние века.
Она взяла деревянного дятла за хвост и постучала в кружок из черной ольхи, приделанный к двери. Удары прозвучали не громче, чем стук карандаша о крышку письменного стола. Казалось, птичка выполняет скорее декоративные функции.
«Второй рыцарь!» — вопил телевизор.
Уиллоус постучал в дверь кулаком.
Внутри зазвонил телефон. Телевизор умолк.
— Ну-ка, еще, — сказала Паркер.
Уиллоус постучал снова. Никакого ответа. Он чуть отступил и ударил в дверь ногой, оставив след на желтой поверхности. Наконец послышалось:
— Кто там?
— Полиция, — ответил Уиллоус.
— Проваливайте!
— Это насчет Оскара, — спокойно пояснила Паркер. Уиллоус подивился тому, как она умеет форсировать голос, не сбиваясь на крик.
Послышался звук вынимаемого запорного болта. Дверь открылась на три дюйма и оказалась запертой
