— Я сама, ладно?
— Конечно, — ответил Уиллоус и сел в машину. Печка была включена на полную мощность. Он протянул к ней руки.
Паркер вернулась.
— Что слышно о Ферли?
— Хочешь к нему съездить?
— Сначала закончим дела, — ответил он.
Уильям Чанг сидел на стуле под стендом с вырезками из местных газет о полицейских делах. Уиллоус предложил ему чашку кофе.
Чанг отказался. Не соблазнился он и предложенной ему Паркер булочкой, покрытой шоколадной глазурью. Он демонстративно поглядывал на часы. Полицейские и так заставили его прождать целых два часа. Единственное, чего ему хотелось, это поскорее унести отсюда ноги.
Уиллоус проводил его к своему столу, предложил стул. Паркер присела рядом.
— Вы знаете, что один из преуспевающих членов китайской общины, Кенни Ли, был убит и его труп обнаружен в прошлые выходные? — спросил Уиллоус.
— Да, конечно, — ответил Чанг, несколько раз кивнув.
— Но вы, возможно, не знаете, что мистер Ли перед этим исчез на довольно продолжительное время.
— Вы думаете, это он был в моем помещении?
— Совершенно уверены. Потому что найденная там одежда полностью соответствует описанной вдовой Кенни Ли.
— Поэтому-то мы и заставили вас так долго ждать нас, мистер Чанг, — сказала Паркер.
Чанг с тревогой посмотрел сначала на Уиллоуса, потом на Паркер и снова на Уиллоуса.
— Вы что, думаете, я замешан в этом деле?
— Разумеется, нет, — ответила Паркер.
— Но вы являетесь свидетелем, — сказал Уиллоус. — Притом единственным. Поэтому мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
— Думаю, мне стоило бы сначала поговорить с моим адвокатом.
— Поверьте, в этом нет необходимости, — ответил Уиллоус.
— У меня есть право позвонить, не так ли? В противном случае я отказываюсь помогать вам.
Уиллоус освободил линию и протянул Чангу трубку.
— Дело в том, мистер Чанг, — заметила Паркер, — что, если вы пригласите адвоката, нам придется сообщить об этом представителям прессы.
Рука Чанга зависла над телефоном.
— Адвокатов обычно требуют преступники, — продолжала Паркер. — В подобных ситуациях честные граждане в них не нуждаются.
— Прочитав в газетах, что вы проходите свидетелем по делу Кенни Ли, но при этом отказываетесь разговаривать без адвоката, люди могут подумать, что вы… — поддержал ее Уиллоус.
Чанг медленно опустил трубку.
— И кроме того, — сказала Паркер, — нет надобности вообще упоминать ваше имя.
Чанг подумал.
— Какие гарантии вы можете мне предоставить? — обратился он к Уиллоусу.
— Я не вижу никаких проблем. Ведь и нам на руку, если ваше имя не попадет в газеты.
— Убийца не узнает, что вы подобрались к нему поближе? Если он узнает, что я даю показания, моя жизнь подвергнется смертельной опасности. Но… — Чанг замолчал и уставился на телефон, обдумывая возможные последствия.
Уиллоус и Паркер переглянулись.
— Тот человек, назвавшийся Тодом Киднером, как он выглядел?
— Ну… трудно сказать. Мы встречались только на складе. Вечером. Было темно.
— Во сколько?
— Около восьми, — поколебавшись, ответил Чанг.
— А какая у него машина?
— Не знаю. Он ждал меня на обочине, когда я подъехал.
— А когда вы уехали?
— Он остался.
— Зачем?
— Я его не спрашивал.
— Вы прямо вот так сдали ему склад с той минуты, как договорились?
— Да.
— Как он заплатил?
— Наличными. За месяц вперед. Если бы ему понадобился склад еще на месяц, он бы позвонил мне пятнадцатого января.
— А сколько он заплатил? — спросила Паркер.
Чанг опять заколебался, потом пожал плечами и ответил:
— Тысячу долларов.
— За неотапливаемый склад? — сказал Уиллоус. — Многовато.
— Я столько запросил, а он не стал торговаться.
— Сделка произошла в помещении склада?
— Да.
— У него при себе было так много денег?
— Я не принимаю чеки. Никогда, — ответил Чанг и моргнул, как сова. — Чеки, знаете ли, живут особой жизнью, оказываются неплатежеспособными… С наличностью иначе. Она никуда не девается, если только вы сами ее куда-нибудь не денете.
— Вы философ, мистер Чанг.
— Я бизнесмен. И реалист.
— Какого достоинства были купюры?
— Двадцатки. Пятьдесят штук.
— Вы ему выписали квитанцию?
— В этом не было необходимости.
— Почему?
— Он не просил.
— А где деньги?
— Деньги… пошли на повседневные нужды. Я их истратил. Уиллоус нагнулся к собеседнику.
— Теперь я хотел бы, мистер Чанг, чтобы вы вспомнили все, что можете, о Тоде Киднере, мистер Чанг.
— Он молодой, лет двадцати, наверное. Высокий, около метра восьмидесяти. И я помню его улыбку. Он часто улыбался, и улыбка у него приятная.
— А какого цвета глаза?
Чанг задумался. Уиллоус и Паркер смотрели на него.
— Наверное, карие, — наконец ответил Чанг. — Но я не могу сказать точно.
— На нем не было очков?
— Нет.
— А волосы? Какого цвета?
— По-моему, рыжие. На нем была шляпа.
— Какая шляпа?
— Ковбойская. Черная. — Чанг слегка хлопнул в ладоши, будто в восторге. — Да! На нем были тяжелые сапоги. Ковбойские сапоги. Они очень громко стучали по полу.
— На нем было пальто или куртка?