– Прощу прощения, но мы тут ни при чем, это все…
– Тихо! – Токасия так сильно стукнула по столу, что череп су-чи подпрыгнул, а инкрустированная столешница лишилась еще одной полированной раковины. Мальчики сразу же замолчали и продолжили переминаться с ноги на ногу.
Токасия откинулась на спинку складного стула.
– Что случилось?
Братья переглянулись, словно каждый хотел предоставить другому возможность давать объяснения. Наконец Урза заговорил:
– Один из старших мальчиков толкнул моего брата. Я остановил его, – твердо, с уверенностью в голосе сказал он. – Большой мальчик с рыжими волосами и веснушками.
– Это я уже знаю, – сказала Токасия и обратилась к Мишре: – А почему Рихло полез к тебе?
– Просто так, – сказал Мишра. Урза раскрыл было рот, но Токасия подняла руку, и тот не сказал ни слова. Немного помявшись, Мишра продолжил: – Он сказал, что я сижу на его кровати.
– А ты сидел? – спросила ученая. Мишра пожал плечами:
– Наверное. – Сглотнув, он обиженно выпалил: – Нечего ему было меня обзывать!
– Рихло обзывается и дразнится при каждом удобном случае. Вам следует привыкнуть к этому, если вы хотите здесь остаться, – сказала Токасия и повернулась к Урзе: – Ты старший брат, не так ли?
– Да, – решительно сказал Урза. Мишра со значением кашлянул, на что Урза скорчил недовольную гримасу и добавил: – Ну, на самом деле мы с Мишрой родились в один год, я в первый, а Мишра в последний день. Так что я старше его во все дни года, кроме последнего.
– В последний день года мы равны! – пропел Мишра, ужасно довольный тем, что старший брат сказал все как надо.
Токасия вынула из кармана письмо.
– Ты понимаешь, что это означает?
Братья снова переглянулись. Токасия чувствовала, что они общаются на каком-то тайном языке, доступном лишь им одним.
– Не совсем, – наконец ответил Урза.
– Ваш отец – мой большой давний друг, я многим ему обязана, – сказала Токасия. – Он хочет, чтобы я за вами приглядывала и заботилась о вас – на тот случай, если с ним что-нибудь приключится. Это означает, что на некоторое, возможно, длительное время вы останетесь здесь. Кроме того, вы будете работать вместе со мной и моими учениками. Если вас это не устраивает, я могу отослать вас обратно с Блаем, но, честно говоря, не знаю, какой прием ждет вас в Пенрегоне.
Братья переглянулись снова, и на этот раз первым заговорил Мишра:
– Чем вы занимаетесь?
– Я копаю, – сказала Токасия. – Точнее, я надзираю за теми, кто копает. Мы здесь ищем машины, ископаемые машины. Вы знаете, что это такое?
– Останки прошлого, – сказал Урза. – Следы цивилизации, которая жила здесь задолго до аргивян и других народов Терисиара. Реликвии былых времен.
– Совершенно верно, – сказала Токасия, – эти самые машины мы и раскапываем. Иной раз попадаются просто игрушки, а иной раз и огромные, такие, что могут выполнять работу целого отряда людей.
– Вроде этих больших белых штук, похожих на быков? – едва слышно спросил Мишра.
Токасия удивленно подняла бровь и пристально поглядела на младшего брата.
– Совершенно верно. Онулеты, которых мы используем как вьючных животных, – на самом деле машины. Я создала их, основываясь на собранных нами по кусочкам чертежах, оставшихся от транов. Траны – так звали создателей этих машин. Онулеты – сильные, послушные, но безмозглые машины, неутомимые работники. Они не нуждаются ни в пище, ни в воде, а когда они в конце концов приходят в негодность, мы делаем из жидкости, которой наполнены их шарниры, крепкий напиток и продаем его пустынным кочевникам, а они взамен дают нам другие машины или рассказывают, где такие машины можно откопать.
– Похоже, эти онулеты очень полезны, – сказал Урза.
Токасия откинулась на спинку стула.
– Правду сказать, Мишра, я поражена. Каркас покрыт попоной из шкур, чтобы защитить механизмы от песка. Один мой ученик отлично умел шить. Обычно новички думают, что онулеты – живые, ведь они так похожи на зубров. – Археолог помолчала. – У Рихло и его друзей есть любимая шутка – отправлять вновь прибывших кормить онулетов, приказав им не возвращаться, пока не накормят зверей досыта. Как вы догадались, что это машины?
Мишра моргнул, затем нахмурил брови:
– Я не гадал. Я просто знал.
Урза засопел и сказал:
– У них слишком неестественная походка. Когда онулет делает шаг, то резко дергает головой. Живое существо двигалось бы более плавно. – Он посмотрел на Токасию и пожал плечами. – Я тоже это знал, но решил, что и так ясно, об этом не стоит и говорить. Траны, должно быть, были удивительными людьми, раз они сумели создать такие машины.
Токасия спросила:
– А что ты знаешь о транах, юный Урза?
