затрачивать при каком-нибудь регулярном труде.
Чтобы воспользоваться завтраком приятеля, он ему окажет столько услуг, что они будут иногда стоит больше, чем пища, которую он получил от него.
Чтобы взять у другого сорок су, какие только услуги не умудрится он ему оказать: за рюмку абсента он готов пробежать через весь Париж! Положим, эти люди тратят свои силы бесполезно, но все же они их тратят. Создайте такое общество, в котором бы люди могли выбирать сами труд, и вы увидите, что самые ленивые окажутся полезными.
Эти люди, предоставленные самим себе в обществе, в котором законом служил бы труд, вскоре устыдились бы своего двусмысленного положения среди трудящихся. Мы не хотим силой принуждать тунеядцев к труду, но мы и не требуем, чтобы к ним относились с уважением, и чтобы каждое утро при их пробуждении им преподносили по их выбору то, что могло бы угодить их желаниям.
Если современное общество терпит паразитов, то потому, что нравы и социальная организация им отводят среди нас особое место; впрочем, от многих из них оно уже начинает устраняться. Сводник хвастается своими обязанностями только в своей среде, большая часть населения избегает всякого сношения с ним. Палач, несущий общественную службу, во все времена считался отверженным среди людей. Многие другие должности если не пали еще так низко, то все более и более теряют свой престиж, и только немногие престарелые приверженцы старины восхваляют еще их, большая же часть их сторонников уже начинает говорить о смягчающих обстоятельствах, в виде требований социальной необходимости.
Мы предполагаем, что в будущем обществе произойдет то же по отношению к тем, которые захотели бы жить паразитами. Трудящиеся позволят из сострадания эксплуатировать себя до некоторой степени паразитствующими, не стесняясь показывать им презрение к их унизительному положению в обществе.
Скорее чем принять подобное положение, тунеядец постарается оказаться полезным в каких-либо побочных работах, которые претят всякому другому. Это делается и на наших глазах, и таким образом, втянутые в производительные группы, самые ленивые нашли бы также средство оказаться полезными.
Указывают еще на жителей Востока, на обитателей некоторых островов и экваториальных стран, изнеженность которых вошла в поговорку, и для которых леность обратилась почти в культ. Но в этих странах изнеженность обитателей вызывается климатом, и с другой стороны жизнь там так легка, что ничто не принуждает туземцев насиловать свою природу. Достаточно им протянуть руку, чтобы добыть себе пищу: горсть фиников, риса или проса достаточно для поддержания жизни человека; листья деревьев служат им готовой одеждой; имеющие более утонченный вкус задают себе немного больше труда, и срезывают для одежды кору некоторых деревьев, но все это в общем не требует больших усилий.
Желая их насильно приспособить к нашему образу жизни, европейцы истребили целые народы, которые до их прихода были образцами силы и изящества и жили в самых лучших условиях счастья и благоденствия. В то время, как свободное усвоение наших знаний и постепенное применение их могли бы способствовать прогрессу этих народов, насилие и власть погубили их или заставили итти назад в своем развитии.
Желать принудить грубой силой тех, кто упорно не хочет трудиться, было бы равносильно заставить их восстать против общества. Они постараются добыть хитростью или силой — вспомним воровство и убийство в современном обществе, — то, чего им не дадут добровольно. Тогда придется учредить полицию, которая им мешала бы брать запрещенное; судей, которые бы их судили; тюремщиков, которые бы их держали под стражей, и таким образом, мало-по-малу создавая все самые типичные механизмы произвола и насилия, мы придем к восстановлению современного нам общества.
Ради того, чтобы не кормить нескольких тунеядцев, сторонники власти не находят другого средства, как создать другую категорию тунеядцев с той только разницей, что положение этих последних будет законное и непоколебимое и упрочит их нежелательную в обществе профессию навсегда. В результате мы кормили бы две категории тунеядцев: одни, обретаясь на самом дне общества, жили бы на его счет, помимо его воли; других оно создало бы само под предлогом нежелания кормить ни одного паразита. И, таким образом, над нашими головами повис бы навсегда дамоклов меч: организованная и вооруженная сила, якобы имеющая назначением принудить людей выполнять то, что им не нравится, но всегда могущая обратиться против тех, кто ее установит.
ГЛАВА XIX.
Свободный выбор труда.
Нам говорят, что будет необходимо, чтобы группы, образовавшиеся в новом обществе, имели, если не главарей, то по крайней мере, людей, специально обязанных распределять труд в производительных группах, указывать каждому его обязанность, во избежание недоразумений между членами из-за желания делать одно и то же, и ради того, чтобы работа производилась методически и однообразно. Подобно современным потребительным товариществам, нужен будет кто-нибудь для распределения продуктов, из-за которых отдельные личности спорили бы если бы над ними не было какого-либо контроля или регулирующей власти, наблюдающей, чтобы ничей интерес не был нарушен.
Касаясь этого предмета в предыдущих главах, мы доказали, что главным двигателем всех групп будет нужда, что люди должны будут рассчитывать только на самих себя, чтобы добыть для себя все необходимое. Если они почувствуют нужду в каком-либо предмете, они должны будут направить свои силы к тому, чтобы добыть желаемый предмет. Они должны будут разыскивать род ассоциаций, больше всего способствующий получить то, что явится целью их желании.
Прибегнут ли они к обмену, или будут брать из особых магазинов, или должны будут соединить вместе свои силы для производства желанного предмета, по нашему мнению, это будет зависеть от обстоятельств, и для достижения цели ими будут применяться различные способы.
Это будет зависеть от изобилия или редкости искомого предмета, а также от характера и склонностей отдельной личности: один будет чувствовать отвращение к какому-либо труду, и следовательно он будет вынужден сделаться полезным иначе, для того, чтобы получить от группы, участником которой он состоит, те вещи, производство коих ему кажется противным. Другой будет склонен производить различные предметы, не испытывая потребности использовать их лично; только удовольствие их производить, отделывать, добиваться артистических эффектов, сообразно с его вкусом, будет мотивом его деятельности. Его счастье будет заключаться в том, что работы его будут цениться, и друзья будут брать нарасхват произведения его труда.
Может случиться и так, что один человек не захочет иметь сношений с другим из-за безделицы, в чем сам себя будет упрекать, не имея никакого повода к ненависти, ни оправдания своему предубеждению против того. В другом случае, он почувствует симпатию к таковому-то суб'екту и ничего не пожалеет, чтобы угодить ему, при чем его симпатия тоже ничем не будет оправдываться.
Все эти случайности будут изменять характер поступков людей и влиять на выбор их сношений, определять образ их деятельности в группе. Многочисленны будут формы тех групп, которые отсюда произойдут.
Зачем же нужны еще главари для групп, поставленных в такие условия? Прежде, чем составить группу, люди будут предварительно сговариваться относительно своих желаний и способностей, будут знать заранее какой части общего труда они отдадут предпочтение; в подобных условиях распределение труда произойдет единственно на основании свободного выбора. И это тем легче, что отдельная личность, которая при распределении труда не найдет искомого удовлетворения, не будет иметь надобности входить в такую группу и поищет другую, если ей будет отказано в некоторых уступках, а таковые возможны везде, где дело ведется по взаимному соглашению.
Если в настоящее время рабочий предпочитает одну работу другой, то это об'ясняется тем, что одна работа приносит больше выгоды и дает рабочему больше личного значения; и это будет происходить во всяком обществе, которое сохранит систему наемного труда. Но когда наемный труд будет упразднен, а также и все бесполезные должности, то только потребности или способности будут побуждать людей к деятельности; соглашение между отдельными личностями, соединяющимися в группу для какого-либо
