– Рассказывайте, Петр Владленович, – со вздохом сказал Павел, откидываясь на спинку расшатанного стула. – Рассказывайте, и вам это зачтется. В противном случае, так как на вас обнаружена обувь, снятая с трупа…
– Ладно, ладно, начальник! – поморщившись, прервал его задержанный. – Понял я – чего уж тут непонятного: если вы кого прищучили, так потом геморроя не оберешься! Короче, в тот вечер мы с Антохой…
– Что еще за Антоха?
– Кореш мой, Антон Нагорнов, – пояснил Евсеенко. – Так вот, пошли мы с ним по «ленинским» местам…
– По каким местам?!
– По «ленинским»! Ну, это места такие, хлебные, где можно что-то найти. После девяти вечера из продуктовых магазинов и кафе частенько выбрасывают то, что они за день не продали. А иногда, в сезон распродаж, – вот как сейчас, – и одежку хорошую можно найти! Моль там чуток погрызла, нитки где-то повылезали – и покупатель ее уже не берет, а нам, сам понимаешь, не до жиру! Да и по презентациям мы не ходим, на подиуме не вышагиваем, так что…
– И что же все-таки случилось тем вечером?
– Ну я же и говорю – пошли мы с Антошкой…
– По «ленинским» местам – это я уже понял!
– Там, куда мы обычно в первую очередь заглядываем… В общем, есть там небольшая забегаловка, называется «Казачок». Рядом с ней – магазин секонд-хенд. С обратной стороны – помойка, и там порой можно очень неплохо прибарахлиться. Вот мы с Антохой там и ковырялись, между помойкой и домом. Тот вечер на редкость урожайным оказался, но нам помешали.
– Вампиры, что ли?
– Они самые! На мотоциклах подъехали, человека три-четыре… Хотя какие они человеки?! Кровососы чертовы, вот они кто!
– Ну?
– Что – ну? Слезли с мотоциклов, болтались там, курили… Я еще подумал – скорее бы они убирались, а то проходить мимо них, знаете ли, как-то неуютно… Нам иногда здорово достается от таких вот козлов в кожанках, понимаешь? Они считают, что если ты живешь на улице и защитить тебя некому, то можно делать с тобой что заблагорассудится, – избить, последнее отобрать…
– А дальше-то, дальше? – поторопил Павел.
– Что – дальше? Стояли они там, курили, трепались, а мы за контейнерами притаились. Все надеялись, значит, что уйдут они.
– Не хотели светиться?
– Точно, не хотели. А потом тот парень появился, на крутой тачке.
– На тачке?
Трофименко удивился. Если речь идет о Валерии Щукине, то никакой машины поблизости не обнаружили.
– Большая такая, черная…
Ну конечно – большая и черная! Кто бы ожидал услышать что-то другое?!
– Вылез он, парней тех увидел и хотел обратно в тачку сигануть, да поздно было! Окружили они его и…
– И?
– И
– То есть… как – сожрали?!
– Зубами, как еще-то?
– Погодите, гражданин Евсеенко… Вы хотите сказать, что видели, как эти вампиры… ели жертву?!
– Ну, может, не ели… Они же кровь сосут, верно? Вот и высосали из него!
– А… как вы поняли, что они кровь сосали?
– Да как… Столпились они вокруг, штуку какую-то достали – металлическую… Или пластиковую? Да не видели мы почти ни фига – темно же, да и уж больно плотно они вокруг стояли!
– Они били жертву перед тем, как… высосать кровь?
– Ну, стукнули его по башке… Но до этого они заставили его что-то проглотить.
– Проглотить?!
– Ну да, что-то… небольшое. Он не хотел, вырывался, но двое вурдалаков держали его за руки, а третий откинул его голову назад и что-то то ли всыпал, то ли влил ему в глотку… В общем, не знаю я – темно же было, говорю!
– А потом, значит, они ударили его по голове и…
– Угу.
– А с машиной что сталось?
– С тачкой-то? Да один из них за руль уселся и поехал себе, а остальные – за ним, на мотоциклах.
– Значит, угнали авто?
– Ага – конфисковали, как трофей! – авторитетно подняв указательный палец вверх, заявил Евсеенко.
Рассказав эту дикую историю, бомж надолго замолчал. Павел не находил что сказать. Самые жуткие подозрения нашли свое подтверждение, и он не представлял, как расскажет об этом Карпухину. Чутье подсказывало ему: то, что могло бы обернуться его, Павла, триумфом, превратится в большую проблему, когда майор об этом узнает!
– Слушайте, Петр Владленович, – проговорил он наконец, – а что вы с Антоном сделали, когда вампиры уехали?
– Ну, мы, это…
Задержанный снова заерзал, словно ему стало неуютно на своем насиженном месте.
– Что – это?
– Ну, когда все утихомирилось, мы с Антохой решили посмотреть, что там с этим кадром…
– И что вы увидели?
– Увидели, что крови в нем нет – вот что!
– Как вы это поняли?
– Как, как… Ну что мы, идиоты неполноценные, что ли?! Белый он весь был, серый даже, губы такие… синие! А вот тут, – он ударил себя ребром ладони по основанию шеи, – у него был след от укуса. Так мы и скумекали, что это вампиры были, а то, говорю же, не видели мы…
– А потом вы его, значит, ограбили? – уточнил Павел.
– Кого это мы ограбили? – возмутился задержанный. – Труп-то? Да че его грабить, он же мертвый!
– Это называется мародерством, – напомнил ему Трофименко, недовольно хмурясь.
– Ой, брось, начальник, мы ж не на войне! – отмахнулся Евсеенко. – К тому же его еще до нас обобрали – это как пить дать!
– То есть?
– Да видели мы, как они, вурдалаки эти, чуть из-за часиков его дорогих не подрались – все решали, кто их возьмет.
– И кто же их взял?
– Самый наглый, наверное, – пожал плечами бомж. – Или самый главный – кто ж их там разберет? А мы с Антохой – что: я ботиночки взял, потому как мои совсем развалились… Подумал – чего добру-то пропадать? Все равно пареньку они уже были без надобности.
– А Антоха ваш что-то взял себе?
– Ну, взял, – неохотно кивнул Евсеенко. – Хотел сначала галстучек забрать, но я сказал ему: ты че, ошалел – куда тебе такую удавку носить?! Короче, он забрал пояс. Ничегошный такой поясок, кожаный. Правда, потертый слегка. У него на пряжке морда такая… тигра или, может, льва – не разглядел я толком. А больше мы ничего не брали, богом клянусь, начальник!
– Ладно, – вздохнул Павел, решив, что дальше трясти задержанного смысла не имеет. – Как мне Антоху найти?
