вытащить пулю – как мне показалось, она проникла не слишком глубоко. Я не могла сделать рентгеновский снимок и узнать точное местоположение инородного тела, тем не менее через несколько минут мои усилия были вознаграждены: в руках у меня оказался маленький свинцовый кругляшок разрушительной силы. Подняв голову, я увидела устремленный на меня взгляд широко раскрытых глаз.
– Вы очнулись! – пробормотала я испуганно, никак не ожидая такого поворота событий.
Ничего не ответив, Фэй Хуанг откинул голову на подушку и опустил веки.
Это плохо – как анестезиолог, я не привыкла к «бодрствующим» пациентам, но делать было нечего – пришлось продолжать. Вооружившись скальпелем, я рассекла раневой канал и удалила омертвевшие ткани и мышцы. Удобных куперовских ножниц с отточенными концами Муса не достал – хорошо хоть, ему скальпели подвернулись, иначе пришлось бы мне работать обычным, остро заточенным ножом! Наложив глухой шов, я обработала рану фурацилином, затампонировала смоченными в антисептическом растворе салфетками и наложила повязку. Все это время я ощущала на себе взгляд Фэй Хуанга, но избегала встречаться с ним глазами, чтобы не допустить какой-нибудь ошибки.
– Вы... закончили? – глухо спросил китаец, когда я наконец разогнулась и посмотрела на него.
– Почти. Надо бы еще ввести противостолбнячную сыворотку... но у нас ее нет.
– Ну, нет... так нет.
– Боль сильная?
Он слегка поморщился.
– Значит, еще порцию анальгинчика, – констатировала я и потянулась за шприцем. Фэй Хуанг не сопротивлялся. Он выглядел весьма апатично, что было совсем неудивительно с учетом его высокой температуры и обильной кровопотери.
– Вам надо поспать, – сказала я, поднимаясь с колен. – Вы потеряли много крови, вам нужно восстановить силы. А я пока приму душ, ладно?
Фэй Хуанг кивнул и снова закрыл глаза – видимо, обезболивающее начинало действовать.
В ванной я с наслаждением смыла с себя его кровь и пыль, налипшую на мои плечи. Я почувствовала бы еще большее удовольствие, если бы не думала о «Панацее». Телефон мой безнадежно разрядился – это надо же, «сыщик» чертов, я ведь даже не позаботилась об этом заранее! Мысль о том, что я могу остаться в Египте в самый разгар революционных действий, да еще и с раненым на руках, отнюдь меня не грела!
Выйдя из ванной комнаты, я увидела, что Фэй Хуанг воспользовался моим советом: его глаза были закрыты, грудь мерно поднималась и опускалась, и, судя по цвету его лица, жар уже немного спал. Ну, и что мне теперь делать с «Панацеей»? Урчание в животе напомнило и о том, что в мой желудок с самого утра не попало ни крошки, ведь я покинула корабль еще до завтрака, а уже наступало время ужина. Что ж, пора проверить, насколько хорош ресторан в этом отеле.
Я оказалась там третьим по счету посетителем – один из столиков оккупировала пара из Германии средних лет. Значит, россияне – не единственные любители экстрима и приключений? Приятно, что у наших народов есть что-то общее, помимо памяти о Второй мировой войне. Так как отсутствие клиентуры бросалось в глаза, местные кулинары не слишком-то постарались как-то разнообразить рацион, однако с голодухи я почти этого и не заметила. Съев вялый салат и умяв большой бифштекс, я налила себе чашку кофе из большого чана, стоявшего на общем столе, и, жуя какую-то медовую штучку, сладкую, липкую и упругую, как каучук, задумалась о своем будущем в этой стране. То есть я, конечно, не намеревалась здесь задерживаться дольше, чем это необходимо, но в то же время я понимала, что теперь придется как-то «догонять» корабль. Причем это осуществимо, лишь когда Фэй Хуангу станет получше – нельзя же бросать раненого на произвол судьбы в стране, где он умудрился напороться на пулю! Как такое вообще могло произойти? Китаец появлялся в тех же местах, что и я, и какого черта ему в принципе понадобилось в Египте? Все его соплеменники сидят себе на «Панацее»... Странный парень, очень странный! И, видимо, опасный: стоит вспомнить, как он разделался с теми индийцами – ну просто одной левой! Да и выстрелили бы в него вряд ли ни за что, просто так... В общем, сплошные вопросы – и ни одного ответа. С тех пор как нелегкая дернула меня согласиться на «заманчивое» предложение Еленина, я только и делаю, что натыкаюсь на какие-то необъяснимые факты. Вот, например, хотя бы та ночная разгрузка-погрузка.... Или сердце, пересаженное Надире, – откуда оно взялось? Никита уже наверняка ответил на мои вопросы по этому поводу, а я сижу здесь и не могу прочесть его письмо! Ну и, конечно же, самое главное – доктор Ван Хассель. Действительно ли кардиохирурга убили, как утверждал его бойфренд, или это просто выдумки мнительного молодого человека? А если все это правда, значит, в моем кармане, вполне возможно, лежит настоящая «бомба», но я даже не могу в этом убедиться наверняка, так как неизвестно, когда я снова попаду на корабль!
Выпив подряд три чашки жидкого кофе, я решила подняться в номер и проверить, как там мой «пациент». В южных широтах темнеет рано, за окном уже зажглись фонари. Повернув ключ в замке, я толкнула дверь, и тут же мне в грудь уперлось дуло огромного пистолета.
– A-а, это вы! – воскликнул Фэй Хуанг, быстро убрав оружие за спину, отступая назад, покачиваясь еще на не вполне твердых ногах. Интересно, он всерьез надеется, что я не заметила его «теплый» прием?
– Если вы будете и дальше размахивать пушкой так активно, то непременно кто-нибудь пострадает! – сердито сказала я. – И вообще, вам вставать противопоказано, швы могут разойтись... Кстати, кого вы ожидали увидеть?
– Я должен вас поблагодарить, – вместо ответа произнес китаец, тяжело опускаясь на кровать. – Честно говоря, я не был уверен...
– В том, что я вам помогу? – уточнила я.
Он со стоном откинулся на спинку кровати, и я поспешила подложить ему под спину подушки.
– Кто вы такая? – неожиданно спросил Фэй Хуанг.
– То есть?
Пусть уж лучше говорит он – так меньше вероятности, что я сболтну что-нибудь лишнее. Скорее всего, мой «пациент» понятия не имеет о том, чем я занимаюсь на самом деле.
– Я вас видел на палубе... ночью, – сказал Фэй Хуанг. – Когда происходила разгрузка оружия.
– Ору... жия?!
Так вот чем они занимались – немудрено, что все это происходило под покровом ночи! А та тень, метнувшаяся к трюму, – это «мой» китаец, который по каким-то причинам тоже не спал и решил, в отличие от меня, проследовать за матросами. Но зачем?!
– Бросьте, Агния, только не говорите, что вы оказались там случайно!
– Мне просто не спалось, – упрямо возразила я. – Понятия я не имела ни о каком оружии – мало ли что разгружали эти ребята?
– Вы сами-то верите в то, что говорите? – скривился он. – Может, раскроем карты?
– В смысле?
– Ну, у меня создается такое впечатление, что мы вполне могли бы друг другу помочь, но для этого необходимо, чтобы каждый знал, чем занимается другой. Давайте я расскажу, что знаю о вас, ладно? О той ночи я уже упомянул. Потом вы вдруг изъявили желание отправиться на Гоа – все бы хорошо, но я видел, как вы следили за Имраном Хусейном...
– Я? Да с чего вы взяли?!
– Потому что я сам за ним следил. Далее, вы ни с того ни с сего рванули на берег в Египте – и это в самый разгар беспорядков!
– В Шарме все спокойно! – парировала я. – А вот вашей способности ввязываться в неприятности действительно можно позавидовать. Кстати, большинство ваших соотечественников и не думают сходить на берег, а вы вот, по сравнению с ними, настоящий путешественник и любитель приключений... Одно из которых, кстати, едва не стоило вам жизни! Да, и раз уж мы начали делиться нашими наблюдениями друг с другом: я не могла не заметить, что ваш акцент неким мистическим образом исчез! А вначале вы вообще зачем-то усиленно изображали глухонемого и почти убедили в этом и меня, и всех остальных. И как это прикажете понимать?
– Трудно имитировать акцент, говоря на родном языке, – усмехнулся Фэй Хуанг.
– То есть вы не из Китая?
– У меня двойное гражданство. Родился я на Тайване, где располагалась военно-морская база США. Мой отец американец, мать – тайка. Мне еще и восемнадцати не исполнилось, когда произошли те события
