Они вдвоем с привидением открыли дверь - и тут же их оглушил шум.
Коридор, в который предстояло выйти инспектору, был плотно забит нежитью.
Она неслась куда-то сломя голову, вопя что было сил. Нежить явно чего-то здорово перепугалась.
Но что могло напугать эту оголтелую свору?
Что или кто?
Головастик при виде беснующихся волн метнулся к инспектору и пристроился на его плече. Для безопасности.
Даниил Петрович, закрывшись личным полем, бесцеремонно врезался в галдящий поток и пошел против течения. Ему захотелось узнать, в чем, собственно, причина паники.
Причину он обнаружил за ближайшим же поворотом широкого аккуратного коридора. И не поверил собственным глазам.
А потом расхохотался так, что головастик свалился с его плеча и обиженно пискнул.
Потому что за нечистью гонялись летающие блины. А может, это были лепешки. Даниил Петрович не отличался слишком большими познаниями в кулинарии.
Во всяком случае, некие круглые плоские предметы неслись вслед за удирающей от них толпой нежити. Предметы нападали на монстров и оборачивались вокруг них, превращаясь в огромные пирожки. Пирожки укладывались на пол и начинали стремительно уменьшаться в размерах - вплоть до полного и окончательного исчезновения.
- Что это? - придушенным голосом спросило привидение.
- Понятия не имею, - весело ответил инспектор. - Но мы с тобой в этом разберемся. Вот прямо сейчас. Не возражаешь?
- А вдруг они... ну, того...
- На меня наскочат? - понял вопрос Даниил Петрович. - Нет, до меня им не добраться, сиди спокойно.
- Усидишь тут, как же, - ворчливо проговорил головастик. - Ты вон какой дерганый...
- А ты держись покрепче, - посоветовал Ольшес, расталкивая последних чудищ и выбираясь наконец на свободную территорию.
Определить, откуда летели блины, оказалось проще простого. Точка, в которой они возникали, мощно пульсировала, наполняя подземное пространство потоками магической энергии. Правда, это была необычная магия, незнакомая инспектору Ольшесу, но сейчас это не имело ровно никакого значения. Даниил Петрович почти бегом миновал несколько поворотов - и замер у входа в большой подземный зал, не отличающийся тщательностью отделки.
Почти всю площадь пола этого круглого помещения занимала гигантская пентаграмма.
А в самом ее центре стоял спиной к Даниилу Петровичу офицер Патрульной службы Винцент Харвич.
Ольшес некоторое время понаблюдал, как из треугольных знаков, расположенных по периметру пентаграммы, выползают свернутые в трубочку блины, как они разворачиваются в воздухе и уносятся в погоню за нежитью. Но надолго инспектора не хватило. Его разбирал смех. И в конце концов он снова расхохотался и восторженно воскликнул:
- Ну ты и настряпал тут пирогов, малыш! Как это тебя угораздило?
Харвич резко повернулся и уставился на Даниила Петровича.
- Ох... - выдохнул лейтенант. - Ну, наконец-то... Я уж думал, мне отсюда вовек не выбраться.
- А ты что же, застрял там?
- Вот именно! - огорченно ответил Харвич. - Ни шагу не могу ступить в сторону! - Тут он заметил привидение, сидевшее на плече инспектора-особиста. - Эй, проводник! Ты чего же меня бросил, а?
- А того, что ты слишком воображалистый! - огрызнулось привидение. Вон и тут тоже навоображал!
- Ладно, ребята, не ссорьтесь, - сказал Ольшес. - Сейчас мы разберемся... что же у нас тут такое?...
Поскольку магия была уж слишком чужой, на разбирательство у Даниила Петровича ушло довольно много времени, около пятнадцати минут, но тем не менее он благополучно справился с задачей, и измученный лейтенант вырвался наконец на свободу.
И как только Харвич пересек границу пентаграммы, она тут же прекратила печь блины.
- Жаль, - прокомментировал Ольшес этот факт. - Удачная была выдумка. Ну, ничего, справимся и без поварских экзерсисов.
- Ты ему скажи, чтобы он вообще-то не слишком тут придумывал всякое! - попросил головастик. - Он там уже чуть не выпустил джинна!
- Ну да? - не поверил Харвич. - Джинна? Я? А...
Тут он вспомнил струйку тумана, которая вдруг потекла из магического знака, - и замолчал. Похоже, он и вправду чуть не натворил беды.
- Какой ты боязливый! - сказал Ольшес головастику. - Ну всякой тени пугаешься, даже и на привидение-то не похож!
Головастик обиделся и вспорхнул с плеча инспектора.
- Пожил бы сам тут, среди этого всего, - сердито пробурчал он, - так тоже бы начал бы пугаться. Ладно, куда дальше идем?
- К колдуну, - ответил Даниил Петрович.
- А эти твои... туристы, они как же?
- Вот теперь подождут немного, ничего с ними не случится. Сначала надо нежить уничтожить.
- Это верно, - согласился головастик. - Ну, до колдуна тут совсем недалеко, только он немного ниже. Надо спуститься... ну, тут есть... сейчас покажу...
И он показал.
Неподалеку в боковом коридоре, под квадратной плитой пола, скрывался наклонный колодец. Ольшес оглядел плиту и сказал лейтенанту:
- Придется попотеть. Давай-ка, малыш, вот здесь ее приподнимем, и оттащим в сторонку.
- Но разве ты не можешь ее расплавить, просто раздвинуть руками? удивился Харвич. - Ты же особист, а я слышал...
- Могу, - кивнул Ольшес. - Но предпочту воспользоваться деструктором, если будет возможность. Вот только здесь такое пространство, что лучше и до деструктора не дотрагиваться. А руками просто не стану.
- Почему? - не удержался от нового вопроса Харвич, пытаясь ухватиться за край плиты.
- А ты знаешь, сколько энергии нужно на это потратить? После такой процедуры в следующие две-три минуты тебя любой кузнечик сможет нокаутировать. Но ведь мы с тобой не знаем, с чем столкнемся там, внизу, и он тоже вцепился в камень.
- Но я слышал, что есть специалисты...
- Есть, - не дал ему договорить Ольшес. - Есть! А тебе известно, как эти специалисты живут? Они уделяют безумное количество внимания своему телу. Они не могут даже есть и пить то, что едим и пьем мы. Они... А, ерунда все это. В общем, такие мастера - экзотические цветочки, пригодные только для спортивных состязаний. А нам работать надо.
Плита поддалась их совместным усилиям, и перед инспектором и патрульным открылся черный зев колодца. Ольшес наклонился, разглядывая стенки. Они были отполированы до зеркального блеска.
- Ну, поехали! - усмехнулся Ольшес.
Он сел на край колодца, чуть-чуть оттолкнулся - и исчез.
Харвичу ничего не оставалось, как отправиться следом за ним.
Нижняя галерея тоже была забита нежитью, которой теперь уже не грозили плоды лейтенантской фантазии. Монстры текли сплошной рекой, явно стремясь на поверхность, в Столицу. Им не терпелось поохотиться на живых.
Ольшес и Харвич, съехавшие по наклонному колодцу, как школьники по лестничным перилам,
