– Я всегда прихожу нечаянно, ты ведь знаешь, – сказал на это Глеб. Окинул рослую фигуру бородача Озара насмешливым взглядом и добавил: – Ты, я вижу, ничуть не изменился. Все такой же упитанный и самоуверенный.
– А вот ты стал иным, – молвил Озар. – Твои волосы белы, как крыло христианского ангела. Что за беда так сильно выбелила тебе голову?
– А ты разве не слыхал?
– Про Морию?
– Угу.
Озар прищурил черные глаза.
– Выходит, это правда?
– Правдее некуда.
Хозяин кружала обдумал слова Глеба, кивнул и спросил:
– Но теперь ты в порядке?
– Да, – ответил Глеб. – Теперь я в порядке.
– Отлично. – Озар хмыкнул. – А то я уже стал привыкать к тому, что на тебя постоянно кто-нибудь охотится.
– Нынче моя голова недорого стоит, – сказал Глеб. – Награду за нее уж точно не дадут.
– Это хорошо, – снова кивнул Озар. – Но было бы еще лучше, если бы все хлынские душегубы прознали об этом. А то, по незнанию, могут снова попытаться срезать твою голову с широких плеч и принести ее на медном блюде князю. Что будешь есть-пить, Первоход?
Глеб посмотрел на кувшины с вином, березовицей и медом и задумчиво проговорил:
– Пить или не пить – вот в чем вопрос.
– У тебя вопрос, у меня – ответ, – сказал целовальник и взял с полки большой кувшин.
Глеб улыбнулся.
– Ты читаешь мои мысли, Озар. Пора восполнить недостаток алкоголя в крови. Налей-ка мне красного вина, друг. Сегодня знаменательный день.
– Что за день? – уточнил целовальник.
– Первый день остатка моей жизни. Думаю, это стоит отметить.
– Несомненно. – Красное вино плеснулось в оловянный кубок.
Взяв кубок, Глеб глянул по сторонам, потом чуть подался вперед.
– Послушай-ка, Озар… хочу тебя кое о чем спросить.
– Спрашивай, Первоход, – разрешил Озар, натирая полотенцем оловянные стаканчики.
– По городу ходят странные разговоры об оживших мертвецах. Слыхал?
Верзила-целовальник нахмурился и нехотя отозвался:
– Да уж слыхал.
– И что ты об этом думаешь?
– Думаю, что разговоры эти – пьяная брехня.
Глеб кивнул.
– Да, наверное, так. Но я буду благодарен тебе, Озар, если ты перескажешь мне истории, которые слышал.
Целовальник недоверчиво посмотрел на Глеба из-под сдвинутых бровей.
– Зачем это тебе, Первоход?
– Коллекционирую страшные истории. – Глеб достал из кармана медную монету и положил ее на стойку. – Это плата за первую.
Озар небрежно смахнул монету в карман кожаного передника и сказал:
– Ремесленник Покоп врал, что дважды за последнюю неделю встречал в городе своих померших приятелей.
– Он был сильно пьян, когда рассказывал об этом?
Озар подумал, затем качнул головой.
– Нет, не думаю. Покоп мастер – золотые руки. А чтобы руки были золотыми, нужно иметь ясную голову.
– Так-так… – Глеб нахмурился. – И что, Покоп пробовал с ними заговорить?
– С мертвецами?
– Ну.
Озар усмехнулся.
– Он их окликал. Но те не пожелали с ним говорить и быстро скрылись. Годится тебе в коллекцию эта история?
– Вполне. – Глеб достал из кармана еще одну монетку и положил на стойку. – Продолжай в том же духе, и этот разговор сделает тебя богачом, Озар.
Целовальник смахнул монетку в карман и продолжил:
– Три дня назад из гофских стран вернулся купец Збруй. Он не был здесь почти два года. На Сходной площади Збруй встретил стригача Малюту. Малюта выглядел странно. Кожа у него была нежна, будто у младенца, а на голове заместо былой лысины колосился пушок. Когда Збруй его окликнул, стригач помахал ему рукой и сказал, что очень спешит. А после скрылся в толпе.
Глеб бросил на стойку третью монетку. Озар посмотрел на нее, но брать не стал.
– Не знаю, сгодится ли тебе следующая история, Первоход, – раздумчиво проговорил он. – Видишь ли, в чем дело… В Хлынь-граде не только видят мертвецов. В Хлынь-граде пропадают люди.
Глеб чуть прищурился.
– Я собираю разные истории, Озар. Возможно, сгодится и эта. Рассказывай.
– Что ж… Тогда слушай. У пьяницы Велизара есть тетка – старуха Сухота. А у нее – внук. Родители мальчонки в день первого покоса утонули в реке. Несколько дней назад Велизар решил навестить старуху Сухоту и своего племяша. Пришел, постучал, вошел в избу. Да только ни старухи, ни мальчишки там не было. На первый взгляд изба выглядела заброшенной. Печь холодная, а все вокруг покрыто белой пылью, толщиной в палец. А на этой пыли – следы босых ног. Следы взрослые, не детские и не старушечьи. Велизар хорошенько обыскал избу…
Целовальник остановился, чтобы перевести дух. Глеб нетерпеливо поторопил:
– И что ж он там нашел?
Озар нахмурился и ответил:
– Кожу.
– Кожу?
– Да. Это была человеческая кожа. Одна старая, морщинистая, вторая – чистая, детская.
Лицо Глеба оцепенело.
– Что было дальше? – глухо спросил он.
– Дальше? – Целовальник вздохнул. – Велизар выскочил на улицу и стал звать охоронцев. Подъехали ночные дозорные. Велизар рассказал им, что и как, дозорные спрыгнули с коней и вошли в избу. Да только никакой кожи там не нашли. И вообще ничего не нашли. Кроме белой…
– Пыльцы, – задумчиво договорил за него Глеб. – Ты сказал, что Велизар – пьяница. Так, может быть, ему все это привиделось?
– Может, и привиделось, – неожиданно легко согласился хозяин кабака. – Да только Велизар мужик крепкий. И сколько бы он ни выпил, в глазах у него никогда не двоится. А старуха с мальчишкой в самом деле исчезли. А дом их до сих пор стоит пустой.
Глеб отхлебнул вина и проговорил:
– Н-да… Странная история.
– Об том и толкую. Но годится ли она тебе в твою «коллекцию»?
Глеб усмехнулся, достал еще пару монет и прибавил их к той, что уже лежала на дубовой стойке. Озар широкой ладонью смахнул их в карман фартука. Затем чуть нагнулся и сказал, слегка понизив голос:
– Для мужика лучший отдых – провести ночь с красивой и на все готовой девкой. Если хочешь, могу пособить.
Глеб непонимающе посмотрел на Озара, затем усмехнулся и продекламировал:
