рассказал, могла быть доля истины. Я рассказал обо всем Чубарову. Он не принял мои слова всерьез, но разрешил проверить. Тогда я взял ребят из службы безопасности и нагрянул с ними к профессору Терехову. Он жутко перепугался и стал что-то плести мне про часы. «Командирские», восемьдесят пятого года выпуска. Часы эти лежали тут же, на столе. Я шутки ради просканировал их синхрощупом. И часики эти показались мне весьма интересными.
– И ты решил их прикарманить, – пророкотал Волчок. – А перед этим – избить старика и отправить его на инвалидное кресло.
Семенов улыбнулся и примирительно проговорил:
– Пойми, никакого насилия не предполагалось. Я просто хотел поговорить с Тереховым. Он сам открыл нам дверь, сам провел нас в комнату. Все шло хорошо. А потом он вдруг взбесился, выхватил откуда-то пистолет и принялся в нас палить. Нервы у моих ребят не выдержали. Они, конечно, слегка перегнули палку, но это была чистая самооборона.
Егора снова захлестнула ярость, и он не заметил, как из его груди донесся глухой, угрожающий рык.
Доктора Семенова, однако, это не испугало. Альбинос внимательно осмотрел лицо Волчка, опустил взгляд на его огромные, мускулистые руки, похожие на звериные лапы, прищурил холодные глаза и задумчиво проговорил:
– Интересный эффект.
– К дьяволу эффекты! – рявкнул Егор. – Про часы мы поговорим позже. А сейчас послушай меня внимательно: исследования, которыми вы тут занимаетесь, приведут мир к катастрофе. Мы должны взорвать лабораторию вместе со всем ее содержимым.
Семенов посмотрел на Егора как на сумасшедшего.
– Ты это серьезно?
– Да, черт бы тебя побрал, серьезно! Опусти пистолет, пока кого-нибудь не ранил!
Некоторое время доктор размышлял, потом покачал головой и сказал:
– Я не могу.
– Не можешь? – На грубом лице Волчка появилось удивленное и недоверчивое выражение. – Не можешь, даже зная, что ваши эксперименты приведут мир к катастрофе?
– Риск есть всегда, – спокойно возразил Семенов. – Весь наш мир основан на риске. Но не стоит этот риск переоценивать.
Волчок сжал кулаки.
– Павел, ты что, совсем меня не понял? – угрожающе прорычал он. – Катастрофа приведет к гибели людей. А теми, кто уцелеет, будет править новая раса безжалостных умников!
Доктор секунду размышлял, затем пожал плечами и заявил:
– Что ж… Неандертальцы тоже когда-то вымерли, но я не вижу в этом большой трагедии. Эволюцию не остановить, как не повернуть время вспять.
– Правда? – Волчок прищурил пылающие гневом глаза. – Я знал человека, которому это удалось.
Егор двинулся на Семенова. Тот отступил назад и быстро сбросил халат. То, что произошло потом, было похоже на кошмарный сон. Кожа на лице доктора потемнела и скукожилась, придав ему сходство с мумией, а из-за спины его взметнулись два перепончатых крыла. Волчок остановился и раскрыл рот от изумления. Семенов снял очки и положил их на столик. Затем поднял взгляд на Егора и сказал:
– Впечатляет, не правда ли?
– Что это значит? – хрипло спросил Волчок.
– Я бы назвал себя «первым опытным вариантом», – спокойно ответил доктор. – Маленькие строители неплохо потрудились над моим телом. И это всего лишь начало. Когда я закончу работу над экспериментом, я смогу трансформировать свое тело по собственному желанию – так, как захочу.
Ледяные глаза монстра загорелись тусклым, смертельным огоньком. Внезапно он усмехнулся и швырнул пистолет Егору:
– Лови!
Егор поймал пистолет, быстро нацелился Семенову в грудь и нажал на спусковой крючок. Громыхнул выстрел, но доктор остался стоять на ногах. Волчок еще три раза нажал на спуск, и пистолет трижды раскатисто рявкнул у него в руке.
Все пули угодили Павлу Семенову в грудь, однако тот продолжал стоять. Волчок недоуменно посмотрел на пистолет. В эту секунду доктор шагнул к нему, вырвал пистолет у него из пальцев и отшвырнул его в сторону, а затем схватил Егора за плечо, сжал его тонкими, но необыкновенно сильными пальцами, и отчеканил:
– Не стой у меня на пути, инструктор. Помнишь, чем это закончилось, когда мы были на горном перевале?
Лицо и фигура Волчка стали быстро преображаться. Мускулы на его шее, груди и плечах вздулись могучими буграми. Куртка затрещала и разошлась по швам, нижняя часть лица слегка вытянулась, а в приоткрытой пасти засверкали острые клыки.
Альбинос посмотрел на него удивленно.
– Вера против науки? Забавно. Никогда не думал, что схватка будет столь буквальной. Но к чему же медлить?
С этими словами он попытался схватить Егора за горло, но тот перехватил руки доктора и ударил его ногой в живот. Семенов отлетел к стене, ударился спиной об стеллажи с пробирками, но вновь устоял на ногах.
– Впечатляет, – одобрительно проговорил он. – А теперь моя очередь.
И он снова ринулся на Егора. Тот не стал выжидать и тоже устремился вперед. Он поднырнул под руку доктора и нанес ему сокрушительный удар кулаком в челюсть. Семенов упал. Волчок прыгнул на него, как разъяренный лев, но доктор успел выбросить вперед руку, между растопыренными пальцами которой искрился голубоватыми искорками электрический заряд.
Удар током отшвырнул Волчка к операционному столу, и он почувствовал, что внутри у него что-то оборвалось.
Юля, до сих пор сидевшая в оцепенении, вскрикнула. Волчок скользнул по ней взглядом, убедившись, что она цела, потом, преодолевая адскую боль в груди и животе, снова ринулся на врага.
Доктор молниеносно, словно его подбросила вверх разжавшаяся пружина, поднялся на ноги и хотел послать новый заряд Волчку в голову, но оборотень увернулся, ловко перехватил руку эволоида и впился ему в запястье своими огромными клыками.
Семенов закричал от боли. Струйка алой крови потекла по губам Волчка. Оборотень резко повернул доктора к себе спиной и наотмашь ударил его крепкими, как железо, когтями по затылку. А затем ухватился пальцами за черные перепончатые крылья и одним мощным рывком оторвал их от спины Семенова.
Альбинос повалился на пол. Болевой шок лишил его сознания. Волчок брезгливо отшвырнул крылья и хрипло пробормотал:
– Люцифер недоделанный…
Затем нагнулся к доктору и снял с его левого запястья часы.
– Что ты делаешь? – тихо спросила Юля.
– Они ему не принадлежат, – отозвался Егор. – И никогда не принадлежали.
Он тихонько провел пальцем по исцарапанному часовому стеклу «Командирских». Это были
– Пора закончить работу.
Но тут оборотень пошатнулся, глаза его закатились под веки, и он тяжело, словно куль с мукой, рухнул на пол.
Двадцать минут спустя несколько взрывов сотрясли огромное здание «Газового дома». К небу взметнулись языки пламени, а прохожие, шагающие по Звездному бульвару по своим делам, остановились и, задрав головы, уставились на пожар.
– Гляди-ка, горит! – не веря своим глазам, сказал кто-то.
Через минут на тротуаре собралась порядочная толпа. Работяги, возвращающиеся со смены, плохо
