– Финлей! – с преувеличенным негодованием вскричала Антония. И более мягко добавила: – Неужели ты и в самом деле думаешь, что я могу послать тебя на смерть?
– Нет, конечно, – уныло протянул тот, но страх сквозил в каждом его жесте.
– В этой англичанке нет ничего колдовского, – между тем успокаивала брата Антония. – Поверь мне. Я тоже доставляла ей… им… некоторые неприятности и, как видишь, жива-здорова.
Часовые, охраняющие стены Данриджа, первыми разразились радостными криками и замахали руками, заметив издали кавалькаду всадников, приближающихся к замку. Отряд въехал через ворота и направился во внутренний двор, где уже собрались в ожидании вся семья и члены клана, чтобы встретить Йена и Бригитту, вернувшихся из Эдинбурга домой.
В порыве радости Гленда вместе с Хитрецом бросились вперед, рискуя быть затоптанными лошадьми. Черный Джек вовремя перехватил визжащую внучку, в то время как Сприн ловко удержала Хитреца за ошейник.
Йен спешился и повернулся, чтобы помочь сойти Бригитте, но она, вне себе от счастья вновь видеть родные лица, соскочила сама. Убедившись, что во дворе безопасно, Черный Джек и Сприн отпустили своих отчаянно сопротивляющихся пленников. Гленда тут же бросилась в объятия Бригитты.
Все глаза были устремлены на трогательную картину: женщина и девочка стояли, прижавшись друг к другу, в то время как лисенок бегал вокруг, скуля и требуя внимания.
Встав на колени прямо посреди двора, Бригитта схватила в объятия сразу и девочку, и лисенка. Глаза ее наполнились слезами, а из горла вырвалось сдавленное рыдание.
– Вы меня бросили, – всхлипывая, упрекнула Гленда, – а я ужасно скучала без вас.
– Я тоже скучала по тебе, – говорила Бригитта сквозь слезы. – Я привезла тебе замечательный подарок. Ты меня простишь, малышка?
– А вы обещаете никогда больше не покидать меня?
– Обещаю.
Гленда перевела взгляд на лисенка.
– Хитрец все время грустил.
Губы Бригитты дрогнули от волнения.
– Я и ему привезла подарок. Как ты думаешь, он меня простит?
– Думаю, да.
Бригитта от полноты чувств расцеловала Гленду в обе щеки. Хитрец беспокойно завозился на руках у вернувшейся хозяйки. К великому удивлению всех, за исключением девочки, Бригитта поцеловала его восторженно задранную мордочку.
Наконец она поднялась и обняла Сприн, лицо которой было мокрым от слез.
– Я была вне себя от беспокойства, когда ты исчезла, – призналась девушка, пытаясь сердито нахмуриться.
– Извини меня, дорогая, – проговорила Бригитта, искоса взглянув на Антонию, только что показавшуюся во дворе. – Произошло ужасное недоразумение. Ну, скажи, что прощаешь меня?
– Я еще не решила, – шутливо ответила Сприн. – А мне ты тоже привезла взятку?
– Ну конечно, – засмеялась Бригитта. – Я накупила в Эдинбурге разных тканей и думаю, что мы их поделим.
– В таком случае я прощаю тебя.
Наконец Бригитта подошла к Черному Джеку, который о чем-то разговаривал с Йеном.
– Простите меня, – неуверенно начала она, не зная, как отнесется к ней свекор.
– А-а, вот и наша беглянка! Ну смотри, чтобы больше такого не повторялось, – мягко укорил ее граф, а потом привлек к себе и поцеловал в щеку. – Малыш, которого ты носишь, более чем достаточное искупление за твою глупость. – Он похлопал ее по руке, потом оглядел заполненный людьми двор. – Но я не вижу Перси. Где он?
– Перси остался в Эдинбурге, – сказал отцу Йен.
– Почему? – удивился тот.
– Перси влюблен, – поспешила сообщить Бригитта.
– Влюблен? – громко рассмеялся Черный Джек. – Это славно! И кто же дама его сердца?
– Шена Менци, – промямлил Йен, надеясь, что отец не расслышит ненавистную фамилию. – Она состоит при королеве.
– Кто? Шена Менци?! – не веря своим ушам, переспросил Черный Джек.
– Да. Она такая милая девушка, изумительная красавица, – затараторила Бригитта. – Если бы вы ее только увидели, то, конечно, гордились… выбором своего сына.
– Чего только не взбредет в глупую башку этого Перси! – проворчал Черный Джек, с досадой махнув рукою. – Ну ладно, я с ним еще поговорю.
– Дорогая, – обратился к жене Йен, – можешь сделать мне одно одолжение?
– Какое?
– Вымой себе рот, прежде чем я тебя поцелую. Я не выношу лисьего привкуса.
