волос и фиалковых глаз.
– В таком случае женитесь на его сиятельстве, – заявила Кили, расстроенная тем, что граф все обращает в шутку.
Ну почему он такой самонадеянный и не хочет слушать ее предостережений? Будучи опытным светским человеком, граф, казалось бы, должен был понимать, что внешность порой бывает обманчива.
Внезапно острая боль пронзила сердце Кили. Это была вспышка ревности, до того незнакомого ей чувства. Прищурив глаза, она спросила Ричарда:
– А до знакомства со мной по кому вы сходили с ума?
Ричард усмехнулся:
– По блондинкам, брюнеткам и рыжеволосым красавицам.
– Так я и думала, – сказала Кили. – Вы, милорд, похоже, прежде всего без ума от самого себя.
Ричард поморщился, недовольный резкими нотками, прозвучавшими в голосе Кили.
– У вас болит голова? – с тревогой спросила она, по-своему истолковав изменение в его настроении. – Я могу облегчить боль.
Ричард решил, что через сострадание тоже можно проложить путь к сердцу женщины.
– Да, у меня ноет затылок, – солгал он.
– Закройте глаза, – велела Кили и, подступив к графу рискованно близко, положила ладони ему на виски.
Стараясь сосредоточиться, она тоже закрыла глаза и беззвучно зашевелила губами, читая заклинание. Но тут Ричард заключил Кили в объятия и, прижав к своей груди, припал к ее губам. Земля ушла из-под ног Кили, и она, не отдавая себе отчета в том, что делает, обвила шею графа руками. Однако Ричард внезапно прервал поцелуй. Открыв глаза, Кили увидела на его лице самодовольную улыбку.
– Я же говорила, что не желаю, чтобы вы целовали меня, – сказала Кили, встревоженная тем, что так легко отдалась на волю чувств.
– Вы сами во всем виноваты, дорогая моя, – заявил Ричард. – Вы неотразимы, и я не смог устоять перед вашей красотой.
– Хорошо, на сей раз я прощаю вас, – сказала Кили, чувствуя неловкость от того, что совершенно не сопротивлялась.
– А теперь не проводите ли вы меня к вашему отцу? – спросил Ричард.
Взглянув на его протянутую ладонь, Кили поняла, что это не просьба, а скорее распоряжение. Взявшись за руки, они направились через лужайку к дому Толбота.
– Его сиятельство, должно быть, ждет вас в своем кабинете, – сказала Кили, когда они вошли внутрь.
Ричард улыбнулся и, поцеловав ее руку, сказал:
– До вечера, красавица моя.
Он хотел уже двинуться вверх по лестнице, но голос Кили остановил его:
– Милорд!
Ричард обернулся и увидел лукавую улыбку, игравшую на губах Кили.
– Вы действительно умеете шевелить ушами и одновременно касаться носа кончиком языка? – спросила она.
– Я продемонстрирую вам это в нашу первую брачную ночь среди многих прочих своих умений, – сказал он и, махнув ей рукой, взбежал по ступенькам.
В этот же день Кили, стоя перед трюмо в спальне отца, внимательно разглядывала свое отражение в зеркале. Помолвка становится для женщины важной вехой в жизни. И хотя Кили чувствовала, что брак принесет ей одни несчастья, она хотела хорошо выглядеть во время предстоящего торжества.
Платье из фиолетового бархата с глубоким квадратным вырезом и облегающим фигуру лифом гармонировало с цветом ее глаз. Шею Кили украшал перешедший к ней по наследству от матери кулон в форме головы дракона. Желая подчеркнуть валлийское происхождение, которым она гордилась, Кили расчесала свои иссиня-черные волосы и свободной волной распустила их по спине.
Два чувства владели Кили – волнение и страх. Она боялась того момента, когда станет безраздельно принадлежать графу. Кили закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь прогнать тяжелые мысли, но перед ее мысленным взором стоял образ графа, на губах которого играла коварная улыбка.
В глубине души Кили понимала, что граф покорил ее сердце. Она только надеялась, что ей не придется слишком сильно страдать, когда муж разочаруется в ней и пожалеет, что из мимолетной прихоти женился на ней.
«Зачем я пытаюсь обмануть себя?» – с горечью подумала Кили, вспомнив, как в ней проснулась ревность при одной только мысли о том, что Ричард может увлечься одной из изысканно одетых придворных дам.
«Верь королю, который увенчан пламенеющей короной и обладает золотым прикосновением…»
«Неужели Меган в пророческих видениях действительно явился именно Ричард?» – в сотый раз задавала себе Кили один и тот же вопрос. Неужели ее мать считала, что именно с ним Кили обретет счастье и душевный покой? Но обладает ли Ричард достаточной силой характера для того, чтобы игнорировать слухи и перешептывания придворных о своей жене? О том, что она не только незаконнорожденная, но еще и язычница?
Кили направилась в парадный зал и, переступив его порог, замерла от изумления. Святые камни друидов! Здесь собралось около сотни слуг и воинов герцога, и все они ждали ее появления. Помолвки, как свадьбы и крестины, были радостными событиями в жизни, и приближенные Ладлоу пользовались случаем, чтобы стать свидетелями подобного торжества в доме своего господина.
У дальней стены парадного зала, у камина, спиной ко входу сидели Ричард и герцог Ладлоу. Они не видели, как вошла Кили. Графиня Чеширская удобно устроилась на подлокотнике кресла герцога.
Когда при появлении Кили голоса собравшихся смолкли, леди Дон повернула голову и, увидев ее, улыбнулась.
– А вот и невеста, – промолвила графиня.
Ричард встал и, окинув взглядом миниатюрную фигурку Кили, по-видимому, остался доволен тем, как она выглядит.
Посмотрев в его пылающие страстью изумрудно-зеленые глаза, Кили почувствовала, что у нее кружится голова и она вот-вот лишится чувств. Граф раздевал ее жадным взглядом!
Ричард двинулся к ней через зал и, приблизившись, поднес ее ручки к своим губам и прошептал сдавленным от сдерживаемой страсти голосом:
– Вы так хороши, что я готов вас съесть.
Кили с недоумением посмотрела на него.
– Смысл этих слов я объясню вам после свадьбы, – сказал он, отвечая на ее немой вопрос, и, улыбнувшись, подвел Кили к ее отцу и графине.
Герцог встал и поцеловал Кили в щеку.
– Ты так хороша собой, дорогая моя, что просто дух захватывает, – промолвил он.
– Настолько хороша, что тебе хочется меня съесть? – наивно спросила Кили. – Граф, во всяком случае, по его словам, готов это сделать.
Герцог кашлянул и строго посмотрел на Ричарда, лицо которого тут же пошло красными пятнами. Леди Дон звонко засмеялась.
– Брачный договор готов, нам остается только подписать его, – сказал герцог и повел всех к письменному столу, на котором лежал пергамент.
Он первым поставил свою подпись и передал перо графу, который написал свое имя, сделав красивый энергичный росчерк. Теперь очередь была за Кили, однако она колебалась.
– Вы не будете возражать, если я сначала взгляну на условия договора? – спросила она.
Ричард кивнул и сказал:
– Пожалуйста, дорогая моя.
Кили быстро просмотрела документ. Хотя она могла прочитать отдельные слова, ей было трудно понять значение всех юридических тонкостей.
– Я… я хотела бы кое-что добавить, – промолвила Кили. – Это возможно?
Ричард озадаченно посмотрел на нее. Герцог, который не привык к непослушанию со стороны женщин, раздраженно сказал:
– Документ уже составлен, дитя мое. Мы не можем…
– Но то, что я хочу внести в него, сущий пустяк, – перебила его Кили, решив упорно стоять на своем. – Мы могли бы дописать этот пункт вот здесь, в самом низу.
– И о чем же вы просите, дорогая моя? – поинтересовался Ричард.
– Я хочу, чтобы, согласно этому документу, Одо и Хью освобождались от ответственности и их нельзя было вздернуть на виселице.
– Вы хотите, чтобы ваши кузены могли в будущем беспрепятственно совершать преступления, будучи заранее освобожденными от наказания? – спросил Ричард, изогнув медно-рыжую бровь. – Нет, я считаю, что речь может идти только о проступках прошлых лет.
– Это вполне справедливо, – согласилась Кили. Ричард внес в документ соответствующее дополнение и протянул перо Кили.
Но вместо того, чтобы подписать брачный договор, Кили вновь стала просматривать его, а затем начала вертеть перо в руке, не решаясь сделать то, что от нее требовали.
– Подпишите договор, дорогая моя, – сказал Ричард, теряя терпение.
Кили улыбнулась ему, как будто извиняясь за то, что тянет время, и повернулась к герцогу.
– Ваше сиятельство, могу я сказать вам пару слов наедине? Обещаю, что после этого я подпишу договор.
Герцог и Кили отошли на несколько шагов. И Кили, встав на цыпочки, что-то зашептала на ухо отцу. При этом ее взгляд был устремлен на графа.
Наблюдая за ней, Ричард подумал, что она хочет схитрить, и решил не выпускать ее из зала до тех пор, пока она не подпишет договор. Он заставит Кили подчиниться, даже если ему придется схватить ее за руку и силой принудить поставить свою подпись!
Внезапно лицо герцога расплылось в улыбке. Кивнув, он снова подвел дочь к графу.
– Деверо, – заговорил он, – Кили обратила мое внимание на то, чему мы, мужчины, обычно не придаем значения, но что каждой невесте кажется очень важным.
– И что же это такое? – подозрительно спросил Ричард. Герцог прочистил горло и, стараясь не засмеяться, сказал:
– Кили полагает, что вы до сих пор не сделали ей предложение руки и сердца по всей форме. Она хочет, чтобы вы прямо сейчас попросили ее стать вашей женой, выразив всю глубину своих чувств.
– Эту оплошность легко исправить, – промолвил Ричард, не сводя глаз с Кили. – Пойдемте,
