Дух моего племени, дай понять предсказания облаков!
Бросив взгляд на заходящее солнце, Кили закрыла глаза.
– Откройте мое сердце, чтобы я могла заглянуть за горизонт…
Она замерла в ожидании чуда, и вот перед ее мысленным взором возникли смутные образы и видения…
Сначала Кили увидела клубящийся туман, и у нее упало сердце от дурных предчувствий. Невидимое зло таилось где-то рядом. Но тут она ощутила, как ее подхватили сильные надежные руки, крепкие, как ветви окружавших ее дубов…
Видение неожиданно исчезло, и Кили вернулась к реальности. Открыв глаза, она дотронулась до кулона и промолвила:
– Пусть любовь моей матери вселится в эту голову дракона и оберегает меня и близких мне людей!
– Я не трус, но от всего увиденного и услышанного у меня мурашки бегут по спине, – прошептал Хью, обращаясь к брату.
– Я тебя прекрасно понимаю, – тихо промолвил Одо, испуганно озираясь вокруг. – У меня такое чувство, как будто деревья тянутся своими сучьями, чтобы схватить меня.
Молодые люди шагнули к Кили, но та остановила их.
– Входить в круг запрещено, – не глядя в их сторону, предупредила она, а затем, заканчивая ритуал, сказала: – Благодарю великую богиню и эти дубы за дарованную мне мудрость.
Чувствуя, что силы покидают ее, Кили медленно подошла к западной части окружности и убрала один из камней, размыкая тем самым магический круг.
Подойдя к кузенам, Кили сняла свое ритуальное одеяние и, аккуратно сложив его, убрала в сумку.
– Ты слышала, что говорили тебе деревья? – спросил Одо.
– Да, – ответила она.
– И что шептал ветер?
– Да, слышала.
– Но ведь сегодня безветренно, – удивленно заметил Хью.
– Ветер всегда с нами, – сказала Кили.
– А я ничего не слышал.
– Ну ты и дурак! – начал распекать его Одо. – Конечно, ты не мог ничего слышать, потому что ветер шептал свои слова на ухо Кили.
Улыбнувшись, девушка внимательно посмотрела на небо. Его западный край пламенел в лучах заходящего солнца, а восточный горизонт был окрашен в темно-синие тона.
– А тебе удалось заглянуть за линию горизонта? – спросил Хью.
Кили кивнула. Она надеялась, что правильно истолковала свое видение и что хотя бы частица дара предвидения, которым обладала ее мать, перешла к ней по наследству.
– Мы должны вернуться в Лондон и оставаться в своих комнатах до рассвета, – сказала она.
– Но почему? – удивленно спросил Одо.
– В таверне, в которой мы остановились, мы будем под надежной защитой, – ответила она.
– Под защитой кого? Ты имеешь в виду какого-то человека? – не унимался Хью.
– Возможно, – неуверенно сказала Кили. – Я чувствовала его надежные руки, оберегающие меня.
– И чьи это были руки? – настойчиво продолжал расспрашивать Одо.
Кили пожала плечами:
– Я не видела лица этого человека.
– Вероятно, это был я, – заявил Хью.
– С чего ты это взял? – с негодованием спросил Одо. – Я сильнее, чем ты.
– Вовсе нет! – возразил Хью. – Я…
– Да ты… – перебил его старший брат.
Но тут Кили строгим взглядом остановила их перебранку. Она всей душой любила этих горячих, вспыльчивых парней, которые считали своим долгом оберегать ее.
– Но от кого мы скрываемся? Какая опасность нам грозит? – спросил Одо.
– Ты прекрасно знаешь, кого нам надо опасаться, – заметила Кили. – Сейчас время равноденствия. День и ночь находятся в гармонии, но скоро отец Солнце пойдет на убыль. Завтра лорд, которого вы ограбили в Шропшире, уже не сумеет найти нас.
– Мне очень дорога собственная шея, – заметил Хью, – поэтому я хочу знать, почему нам безопасно находиться именно в «Королевском петухе»? Тебе об этом сказали облака?
– Ответ на этот вопрос мы узнаем завтра, – сказала Кили. – Деревья, ветер и облака просили меня вернуться в эту таверну.
Хью фыркнул.
– А ну прекрати! – приказал Одо и дал брату затрещину. – Не забывай, что у Кили особый дар предвидения. Правда, малышка?
– Не знаю, у Меган он, во всяком случае, был, – уклончиво ответила Кили и вдруг призналась: – У меня такое предчувствие, что скоро должно произойти нечто очень важное.
– Этого достаточно, чтобы убедить меня, – сказал Одо.
– Я тоже считаю, что вполне разумно затаиться в таверне, – согласился Хью. – Если этот лорд схватит нас, нам несдобровать.
– У нас мало денег, – заметила Кили, когда они уже садились на лошадей. – Той суммы, которую вы выручили от продажи украденной лошади, надолго не хватит. Жизнь в Лондоне слишком дорогая. Может быть, мы сумеем подработать в таверне, если отец откажется признать меня.
Въехав на улицы Лондона, Кили и ее кузены увидели, что, несмотря на поздний час, здесь царит оживление. Многолюдная толпа и обступавшие со всех сторон здания производили на Кили гнетущее впечатление. Все трое ощущали подавленность. Кили задыхалась, ей не хватало воздуха, простора.
Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, она вместе с кузенами миновала Чипсайдский рынок, проехала мимо собора Святого Павла и наконец оказалась на Фрайди-стрит, где стояла таверна «Королевский петух».
Вдали от родины Кили чувствовала себя очень одиноко, несмотря на то что рядом с ней постоянно находились кузены. Здесь никому не было дела до языческой жрицы с сомнительным даром предвидения или нищей принцессы из Уэльса.
Кили надеялась, что правильно истолковала свое видение и что таверна «Королевский петух» будет для них надежным укрытием от подстерегающей опасности.
Если бы Кили знала, кто в тот момент сидел в «Королевском петухе» и поджидал ее кузенов, она наверняка убежала бы вместе с братьями в Уэльс.
Таверна была на удивление просторной. Слева, рядом с узкой лестницей, ведущей наверх, где располагались комнаты для постояльцев, горел очаг. Справа находилась стойка бара. Посреди помещения стояли столы и стулья.
Ричард Деверо сидел в дальнем углу лицом к входной двери за одним столиком с Уиллисом Смайтом. Приятели пили эль и разговаривали.
– Если бы я знал, что ты собираешься угостить меня, я выбрал бы заведение подороже, – заметил Уиллис, – такое, куда ходят более приличные люди.
– Перестань, здесь отлично кормят, – сказал Ричард.
– Уже две недели ты не показываешься при дворе, чтобы избежать насмешек, – продолжал Уиллис. – Чем дольше будешь отсутствовать, тем труднее тебе будет вернуться.
– В последнее время я занимался делами, связанными с финансовыми интересами королевы, и не мог прибыть ко двору, – сказал Ричард.
Уиллис улыбнулся, понимая, что его друг лукавит.
– В том, что задета честь благородного человека, нет ничего смешного, – продолжал Ричард. – И если тебе дорого твое смазливое лицо, то перестань рассказывать каждому встречному и поперечному историю моего унижения. Берли сообщил мне, что ты охотно выкладываешь все, что тебе известно, каждому, кто готов тебя слушать.
– Прости меня, – принес свои извинения Уиллис, но его усмешка свидетельствовала о том, что он вовсе не раскаивается в своей болтливости.
– Хозяева таверны – друзья моей сестры Бриджитт, – сказал Ричард, переводя разговор на другую тему.
– Как! – изумленно воскликнул Уиллис. – Графиня водит дружбу с владельцами таверны?
Ричард пожал плечами.
– Много лет назад Бриджитт поссорилась со своим мужем и убежала в Лондон. Здесь она нашла пристанище и кусок хлеба, устроившись в таверну служанкой, пока снова не помирилась с супругом.
Уиллис расхохотался.
– Еще лучше! Графиня работает в таверне служанкой! – воскликнул он, заливаясь громким смехом.
– Насколько я помню, Бриджитт тогда было не до веселья, – сухо заметил Ричард и продолжал: – Кстати, какие еще слухи ходят при дворе, кроме разговоров о нанесенном мне оскорблении?
– Все говорят о том, что твоя помолвка с леди Морганой Толбот – дело почти решенное, – помолчав, ответил Уиллис.
Ричард удивленно посмотрел на приятеля.
– Советую тебе последовать моему примеру, – заметил он. – Найди богатую наследницу и женись на ней. Какие еще новости?
– Некий синьор Флавио Фаджиоли, недавно прибывший из Италии, устроил настоящий переполох среди наших дам, – сообщил Уиллис. – Ты ведь знаешь, что мужчина, сочетающий в себе силу и обаяние, неотразим. Фаджиоли привез с собой из Италии новое изобретение. Оно называется «вилка» и…
– А вот и тушеное мясо, господа, – прозвучал рядом с ними женский голос, и хозяйка таверны поставила на стол две глубокие тарелки, от которых исходил аппетитный аромат.
– Спасибо, Марианна, – поблагодарил Ричард, взглянув на женщину, и галантно поцеловал ей руку.
Марианна смущенно засмеялась. Это была очаровательная женщина с каштановыми волосами, среди которых выделялись светлые прядки. Ее карие глаза светились умом.
– Мадам Жаке, разрешите представить вам барона Уиллиса Смайта, – сказал Ричард.
Беря пример со своего приятеля, Уиллис поцеловал руку женщине.
– Рад познакомиться с вами, мадам, – сказал он.
– Вас долго не было видно, – заметила Марианна. – Как поживает ваша сестра?
– У нее все хорошо, – ответил Ричард, – но Бог наградил ее дочерью, которая столь же своенравна, как и она.
Марианна улыбнулась и сочувственно покачала головой.
– Не мне смеяться над несчастьем Бриджитт. Моя дочь Тереза тоже доставляет мне немало хлопот.
– Примите мои соболезнования, мадам, – сказал Ричард и, понизив голос, продолжал: – Я приехал сюда, чтобы схватить двух разбойников, и мне нужна
