составляло 0,5 атмосферы. Когда эти газы подавались в герметично закрытое помещение, давление там тоже повышалось на 0,5 атмосферы (что соответствует нагрузке 500 г/см2)».
В первом здании давление на стены достигало силы, которая соответствует весу в 52 тонны. Каменная кладка не могла долго выдерживать столь сильное давление, и газовые камеры должны были рухнуть. Это приводило бы к нужному результату — смерти узников, но с тем маленьким недостатком, что здание после каждого цикла приходилось бы отстраивать заново, если только мотор не останавливали заранее.
Студентка: Скорее под давлением слетели бы с петель двери и жертвы сразу вырвались бы на свободу.
Студент: Однако, несмотря на все эти технические проблемы, нацистам удалось за 70 дней убить 491 000 евреев в трёх небольших камерах первого здания. Зачем тогда, собственно, понадобилось строить второе здание? Ведь с октября 1942 по август 1943 года в Треблинку поступили ещё «только» 390 000 евреев.
Студентка: Может быть, нацисты не знали заранее, сколько жертв ещё прибудет.
Студент: Ты шутишь? Если действительно существовала программа систематического уничтожения евреев, то она должна была проводиться по рациональному плану. Следовало бы исходить из того, что немцы сначала определили, сколько евреев живёт в занятых ими областях. Если они построили в Польше ряд лагерей уничтожения, можно предположить, что они заранее рассчитали, сколько евреев из каких областей и за какое время надо будет депортировать в каждый из этих лагерей. Но в свете вышесказанного у меня всё больше создаётся впечатление, что не было никакой организации и всё было предоставлено на волю случая.
Ф. Брукнер: Прекрасное наблюдение! Когда мы перейдём к вопросу, каким образом избавлялись от трупов почти 900 000 жертв Треблинки, согласно официальной исторической версии, это впечатление станет ещё сильней.
Ф. Брукнер: Рабочий лагерь Треблинка I, который находился примерно в двух километрах от т. н. лагеря уничтожения Треблинка II и в котором большей частью не евреи, а поляки работали в большом карьере, добывая гравий, не имеет никакого отношения к Холокосту, но даёт нам представление о том, что официальное изображение событий в Треблинке II не соответствует истине.
В августе 1944 года советские власти нашли вблизи Треблинки I три массовых захоронения и приказали провести судебное расследование, о результатах которого было доложено 23 августа. Первая могила имела объём 100 м3, вторая — 95 м3 и третья — 125 м3; в первой находились 105 трупов, во второй — 97 и в третьей — 103. На территории лагеря могил обнаружено не было.
Как вы думаете, почему немцы не хоронили умерших в самом лагере?
Студент: Разумеется, из гигиенических соображений. Как известно, трупы загрязняют почву и воду. Кроме того, возбудители болезней в земле гораздо меньше подвергаются атмосферным воздействиям.
Ф. Брукнер: Совершенно верно. Но в Треблинке II массовые могилы, в которые закапывались трупы до их сожжения, находились, согласно единогласным показаниям свидетелей, на территории самого лагеря.
Охрана и заключённые «лагеря уничтожения» добывали воду из колодцев. На плане, который нарисовали заключённые Мошек Лакс и Манек Платкевич, отмечены четыре таких колодца. Если бы там действительно были захоронены сотни тысяч трупов, эти четыре колодца через короткое время, несомненно, были бы совершенно отравлены.
Таким образом, массовые захоронения, как и в Треблинке I, должны были располагаться вне лагеря, а утверждения свидетелей, отрицающих это, не заслуживают никакого доверия. То же самое относится, разумеется, и к Белжецу.
Перейдём к сжиганию трупов. Как мы уже видели, было бы чистым безрассудством не построить крематорий в лагере, предназначенном исключительно для уничтожения людей. Даже в таком небольшом рабочем лагере, как Травники, лагере-спутнике Майданека, отсутствие крематория порождало проблемы. В августе 1943 года начальник строительства этого лагеря писал:
«Крематория в здешнем лагере нет. На этот недостаток уже не раз указывалось. Постройка крематория является насущной потребностью».
Насколько же нужней был крематорий в «лагере уничтожения», где планировалось убить сотни тысяч людей?
Студент: Господин Брукнер, могу я вас поправить? Если бы планировалось массовое убийство людей, то вряд ли построили бы обычный крематорий, так как его муфельная печь предназначена для сжигания лишь одного трупа, чтобы потом отдать пепел родственникам. Было бы гораздо эффективней построить установку для массового сожжения, какие используются для уничтожения трупов животных. При помощи неё от трупов можно было бы избавляться гораздо быстрей, чем в крематории.
Ф. Брукнер: То, что вы говорите, вполне логично. Я вижу, и мне, лектору, есть чему у вас поучиться.
Согласно официальной версии Холокоста, в феврале 1943 года Треблинку посетил Генрих Гиммлер, который, к своему удивлению обнаружил, что здесь и не приступали к сожжению 700 000 трупов, уже лежавших в гигантских массовых захоронениях на территории лагеря. Правда, этот мнимый визит Гиммлера не подтверждается ни одним документом и, по-видимому, является чистой выдумкой «свидетелей». Американская еврейка Коннилин Фейг, историк Холокоста, пишет:
«Даже если бы сжигали ежедневно по 1000 трупов, понадобилось бы 700 дней, чтобы выполнить приказ Гиммлера. Франц (якобы комендант лагеря) и Лалька рассмотрели несколько возможностей решения проблемы. Они выливали вёдрами бензин на трупы в одной из ям; получалось большое пламя, но трупы лишь слегка опалялись. Они уложили сотни трупов в широкие ямы меньшей глубины и снова залили их бензином. И опять огонь не смог сжечь трупы (…) К концу первого этапа опытов они пришли к выводу, что понадобится 140 лет, чтобы выполнить указание Гиммлера».
Студент: А нельзя было придумать что-нибудь ещё глупей? Если бензин вылить на слой трупов и зажечь, сгорят лишь самые верхние трупы, и то, лишь в том случае, если бензина будет много, нижние же только обуглятся.
Ф. Брукнер: Это первое. Второе: поверит ли кто-нибудь, у кого в порядке с головой, что немцы будут расходовать огромное количество бензина, необходимого им для танков и грузовиков, в то время, как в Польше много лесов? И третье: можно ли представить, чтобы Г. Гиммлер оставил поиск наиболее эффективного метода сожжения 700 000 трупов, к которым добавились ещё трупы евреев, убитых до августа 1943 года, на усмотрение лагерного начальства, которое потом с помощью примитивных ремесленных экспериментов пыталось определить, как лучше всего решить эту задачу?
Если верить свидетелям, эсэсовцы Треблинки решили эту проблему, обнаружив, что многие трупы горят сами. В своём заявлении, сделанном в 1947 году в Вене, наш старый знакомый Элиас Розенберг утверждал:
«Для этой цели (т. е. для сожжения трупов) укладывали на землю параллельно друг другу два рельса и поленья. При этом бывало так, что трупы, особенно только что умерших, горели плохо, и их приходилось заливать бензином».
Студент: Выходит, многие трупы, особенно старые, горели и без бензина, т. е. сами? Но человек на 70 % состоит из воды, трупы не могут гореть сами!
Ф. Брукнер: Похоже, в Треблинке не действовали законы природы. Четыре десятилетия спустя, на процессе над И. Демьянюком, Э. Розенберг ещё больше разукрасил эту бессмыслицу:
«В Треблинке мы узнали, что маленькие дети сгорают быстрей, чем мужчины. Их можно поджечь одной спичкой. Поэтому немцы, будь они прокляты, приказывали нам сначала укладывать в яму для сожжения детей».
Янкель Верник, важнейший свидетель по Треблинке, писал в 1944 году:
«Оказалось, что женские трупы горят лучше мужских, поэтому женские трупы использовались для разжигания огня».
Кроме детских и женских трупов в Треблинке, по словам свидетелей, в качестве горючего использовалась и кровь. Польская еврейка Рахель Ауэрбах, которая сама не была в Треблинке, рассказывает, ссылаясь на показания свидетелей:
«Мужчины не горят без женщин (…) Женские трупы использовались для разжигания огня в куче трупов (…) И кровь оказалась первоклассным горючим материалом».
Студентка: Вы нас разыгрываете!
Ф. Брукнер: Ничего подобного. Это свидетельства, на которые десятилетиями ссылается официальная литература по Холокосту при доказательстве массовых убийств в Треблинке!
Перейдём теперь к вопросу, сколько нужно дров, чтобы сжечь 870 000 трупов. Карло Маттоньо, в результате собственных опытов по сжиганию трупов животных, пришёл к выводу, что для сжигания трупа весом 45 кг нужно 160 кг дров.
Он исходил из такого сравнительно малого среднего веса трупов, потому что если были массовые убийства, то среди жертв должно было находиться много детей, а также с учетом частичного обезвоживания многих трупов после долгого пребывания в земле. Для сжигания 870 000 трупов, исходя из названной цифры (870 000 х 160) требовалось 139 200 000 кг дров.
На аэрофотоснимках, сделанных в мае и ноябре 1944 года, виден густой лес площадью около 100 га с северной и восточной стороны лагеря, небольшая часть которого находится на территории самого лагеря. Так откуда могло лагерное руководство взять эти 139 200 тонн дров?
Перейдём к вопросу о пепле. При кремировании трупа остаётся пепел, вес которого составляет примерно 5 % от веса тела. От 870 000 трупов средним весом 45 кг должно было остаться (870 000 х 45 х 0,05) примерно 1950 тонн пепла.
При сжигании древесины остаётся зола, вес которой — около 8 % веса древесины. При расходе 139 200 тонн дров должно было остаться (139 200: 0,08) около 11 100 тонн золы. Следовательно, по завершении сжигания, вместе с пеплом трупов на территории лагеря должно было остаться (11 100 + 1950) около 13 000 тонн золы и пепла, плюс огромное количество осколков костей и зубов.
Согласно показаниям свидетелей, пепел ссыпали в пустые общие могилы. Даже не принимая во внимание, что, по расчётам Маттоньо, после этого ещё должны были остаться около 48 000 кубометров пепла, советская и польская стороны могли по окончании войны произвести раскопки и представить миру неопровержимые доказательства массовых убийств. Ничего этого сделано не было.
