Холокост был, Ватикан должен был об этом знать и был морально обязан чётко и ясно заклеймить геноцид. В результате католической церкви не осталось ничего иного, кроме как признать свою вину и просить у евреев прощения. Но как можно ещё признавать авторитет церкви, которая взяла на себя такую вину?
Cтудентка: Ватикан, таким образом, попал в ловушку, из которой нет выхода. Если бы миф о Холокосте лопнул, выход появился бы. Разве не в интересах Ватикана содействовать такому развитию?
Ф. Брукнер: Разумеется. Встаёт только вопрос, лояльны ли были люди, которые в последние десятилетия формировали политику Ватикана, начиная с умершего в апреле 2005 года Кароля Войтылы и его преемника, католической вере или совсем иным силам?
Cтудентка: Это совершенно ужасное предположение!
Ф. Брукнер: Всё большее число католиков не признаёт Иоанна-Павла II и его преемника законными папами. Но мы не можем углубляться в этот вопрос, это увело бы нас слишком далеко от нашей темы, поэтому я довольствуюсь тем, что укажу вам на книгу, в которой содержится масса доказательств давно уже идущего полным ходом подрыва основ католической церкви.
Но вернёмся к религии Холокоста. Когда руководители еврейских общин потребовали убрать с территории лагеря Освенцим кресты — дерзкое требование, которое позже было выполнено с благословения г-на Войтылы, Эли Визель, хотя и поддержал это требование, однако добавил, что на территории лагеря не должно быть и звёзд Давида. Его мотивировка:
«Я против любой символики в Бжезинке, включая звезду Давида. Бжезинка остаётся своим собственным символом, собственным памятником. Остатки печей, бараки, деревья, пепел, молчание. Ничего иного не должно быть на этом кладбище, подобных которому нет».
Cтудент: Невозможно представить себе более неутешительную религию. Кого может привлечь такая мрачная вера?
Ф. Брукнер: К тому же в этой вере нет никакой позитивной силы. Есть только Дьявол и его беспомощные жертвы, но нет ни ангелов, ни героев.
Cтудент: А разве евреи не герои?
Ф. Брукнер: Что же это за герои, если они по приказу своих убийц добровольно садятся в составы, идущие в лагеря смерти, и там не только без сопротивления позволяют себя убивать, но и до последнего момента выполняют самые извращённые распоряжения своих палачей?
Рашель Ауэрбах пишет о лагере Треблинка:
«Чтобы приукрасить монотонность убийств, немцы создали еврейский оркестр… Он выполнял двойную цель: вопервых, его музыка заглушала, насколько возможно, крики и стенания людей, которых гнали в газовые камеры, а, во-вторых, это было развлечение для лагерного персонала, который состоял из двух любящих музыку наций: немцев и украинцев».
Cтудентка: Представить только: евреев тысячами гонят в газовые камеры, где они медленно умирают от удушья среди ужасных криков, а еврейские музыканты, которые точно знают, что потом то же самое сделают с ними самими, не предпринимают никаких попыток сопротивления или бегства, а продолжают весело играть на своих инструментах, будто это их долг, развлекать убийц, принадлежащих к двум любящим музыку нациям!
Ф. Брукнер: В своём фильме «Шоа», который идёт 9 часов, Клод Ланцман берёт интервью у Абрахама Бомбы, парикмахера из Треблинки. Вот отрывок из их беседы.
Ланцман: А газовaя камерa?
Бомба: Она была невелика, это было помещение размером примерно 4 х 4 м. Тем не менее, туда запихивали женщин… Вдруг появлялся капо: «Парикмахеры, вы должны вести себя так, чтобы все женщины, которые сюда входят, верили, что им только подстригут волосы, а потом они примут душ и снова выйдут». Но мы уже знали, что из этого места живыми не выходят.
Ланцман: Там были зеркала?
Бомба: Нет, ни одного зеркала. Скамейки, никаких стульев, только скамейки и 16–17 парикмахеров. Но их было так много.
Ланцман: Сколько женщин вы должны были постричь за один прогон?
Бомба: За один прогон? Примерно 60–70 женщин… Немцы приказывали нам на несколько минут, примерно на пять минут, покинуть газовую камеру. Потом они пускали газ и убивали их.
Ланцман: Что вы ощутили в первый раз, когда увидели голых женщин с детьми, что вы почувствовали?
Бомба: Там было невозможно что-либо чувствовать или ощущать… Когда я работал парикмахером в газовой камере, прибыл состав с женщинами из моего родного города Ченстохова… С некоторыми мы были близкими друзьями. Когда они меня увидели, они стали меня обнимать: «Абе, что ты здесь делаешь? Что с нами будет?» Что я мог им сказать? Один из моих друзей, который был со мной там, тоже хороший парикмахер из нашего города, когда увидел, что его жену и сестру ведут в газовую камеру, попытался заговорить с ними, но ни той, ни другой он не мог сказать, что это последний миг их жизни, так как за ним стояли нацисты, эсэсовцы, и он хорошо знал, что разделит судьбу этих двух женщин, если скажет хоть слово.
Cтудент: Значит, в газовой камере 4 х 4 находились 60–70 женщин, 16–17 парикмахеров плюс скамейки: ни узковато ли было помещение?
Cтудент: Только презрения заслуживают эти трусы-парикмахеры, которые не предупредили даже самых близких людей о грозящей им участи. Более жалких трусов трудно себе представить. Я нахожу также странным, что немцы оставили Абрахама Бомбу в живых. Разве они не предвидели, что через 40 лет он расскажет в фильме еврейского режиссёра о своих ужасных переживаниях?
Ф. Брукнер: Американский ревизионист Брэдли Смит так комментирует диалог между Ланцманом и Бомбой:
«Здесь мы видим в сконцентрированном виде типичное описание своего поведения свидетелями, якобы работавшими у газовых камер. Они всегда делали то, что от них требовали немцы или кто-нибудь ещё. В тех местах, откуда я родом, мужчинам, которые вели бы себя так, как вёл себя Бомба, согласно его собственным показаниям, плюнули бы в лицо. Но в извращённом мире переживших Холокост, такие, как Абрахам Бомба, считаются мучениками, даже героями».
Ф. Брукнер: Как мы видели, поддержание лжи о Холокосте для государства Израиль просто вопрос его существования. В ФРГ правящая каста связала своё будущее с этой ложью и боится, когда она лопнет, быть выметенной метлой народного гнева. В США разоблачение Холокоста с большой долей вероятности повлекло бы за собой быструю эрозию господствующей политической системы. Самое большое значение имеет Холокост для поляков, которые оправдывают противоречащую международному праву аннексию восточных германских областей и связанные с этим преступления по отношению к немецкому населению этих областей тем, что немцы сами совершили несравненно худшие преступления. Крах лжи о Холокосте мог бы привести к тому, что в один прекрасный день снова зашёл бы разговор о западных границах Польши.
Но и в других государствах западного мира, даже в тех, где местные еврейские организации не играют большой роли, демаскирование Холокоста вызвало бы глубокий кризис. Доверие их населения к своим политикам и журналистам было бы основательно потрясено, и люди, вероятно, начали бы критически относиться к идеалам, которые те пропагандировали, например, к идеалу многокультурного общества. Национализм — не в смысле шовинизма, а в смысле защиты своих собственных интересов и сохранения своей самобытности и своих традиций — снова стал бы легитимным. Над националистическими оппозиционными группами не висела бы больше дубина Освенцима, как повсюду после войны. Короче, перемешались бы все карты.
Cтудентка: И это, наряду с давлением со стороны еврейских организаций, причина того, что всё больше государств вводят законы, карающие ревизионизм?
Ф. Брукнер: Разумеется. Примечательно, однако, что одно из четырёх государств, где правящий слой больше всего заинтересован в сохранении легенды о Холокосте, до сих пор не ввело антиревизионистского закона. Я имею в виду, конечно, США, где первая поправка к Конституции, гарантирующая свободу мнений, пока остаётся в неприкосновенности. Чтобы лишить граждан их гарантированных Конституцией прав, нужна была бы диктатура, а её можно было бы ввести только вследствие войны или теракта, который затмил бы теракт 11 сентября 2001 года. То, что правящая каста может сама спровоцировать такой теракт, понятно само собой.
Cтудентка: Всё больше версий, согласно которым вся история об арабских террористах, якобы угнавших 11 сентября 2001 года самолёты и использовавших их, как ракеты, — ложь и обман.
Ф. Брукнер: Вся история об арабских террористах выдумана от начала до конца. Прочтите по этому вопросу три книги: «Инсценированный терроризм» француза Тьерри Мейсана, а также «Нас бесстыдно обманывают» и её продолжение «11 сентября. Иллюстративные доказательства» австрийца Герхоха Райзеггера. Провокация 11 сентября послужила для США предлогом для последующей агрессии в Афганистане и Ираке. Новый инсценированный теракт мог бы послужить не только оправданием следующих пиратских ударов, но и дать повод для введения диктатуры в самих США, первыми жертвами которой, несомненно, стали бы американские ревизионисты.
Cтудент: Веселёнькие перспективы! Г-н д-р Брукнер, в первый день нашего семинара вы перечислили государства, где ревизионизм карается, как преступление, назвав в их числе Австрию, где известный английский историк Дэвид Ирвинг был два месяца назад арестован за доклад, который он прочёл на австрийской территории в 1989 году. По вашим словам, в самой Англии нет закона, карающего за отрицание Холокоста. Как же могло случиться, что Ирвинг пару лет назад был осуждён лондонским судом?
Ф. Брукнер: Ирвинга осудили не за оспаривание Холокоста. Я могу вам рассказать о подоплёке лондонского процесса.
Дэвид Ирвинг много лет занимался личностью Адольфа Гитлера. Результаты своих исследований он зафиксировал на 15 000 карточек и пришёл к следующему выводу:
«После того, как я закончил набросок биографии Гитлера, я осознал, что я, опираясь исключительно на оригинальные документы, не узнал ничего о Холокосте. Я не нашёл никаких документов, которые доказывали бы, что Гитлер както замешан в Холокосте, и это меня глубоко обеспокоило. Я снова принялся за работу. Я просто не мог поверить своим глазам, поверить в то, что нет документов, которые доказывали бы, что Холокост имел место».
Правда, из этих фактов Ирвинг сделал не тот вывод, что Холокоста не было, а что его без ведома Гитлера осуществили экстремистские силы в СС. Этот сомнительный тезис Ирвинга никто не поддержал. Когда он в апреле 1988 года во время второго процесса Цюнделя прочёл доклад Лейхтера, он выступил после самого Лейхтера в качестве свидетеля защиты и склонился к ревизионистскому курсу. Ирвинг был тогда убеждён, что ревизионизм вскоре произведёт прорыв и надеялся, что при таком развитии он сможет играть ведущую роль. Он прочёл несколько докладов, в которых он оспаривал существование газовых камер в Освенциме, один из них в Вене: спустя 16 лет он стал для него роковым. 11 ноября 2005 года он был арестован в Штирии и теперь сидит в австрийской тюрьме. Теоретически всемирно известному британскому историку грозят 20 лет тюрьмы.
Как уже говорилось, Ирвинг после появления экспертизы Лейхтера думал, будто ревизионизм находится накануне прорыва, но в этом он глубоко заблуждался. Заинтересованные в поддержании лжи круги кинулись на защиту газовых камер, как львица на защиту своих детёнышей, и Ирвинг стал жертвой бойкота, который нанёс ему огромный финансовый ущерб. Его книги за одну ночь исчезли с полок книжных магазинов. После того, как Дебора Липстадт в своей книге «Отрицание Холокоста» с ненавистью обрушилась на него, он обвинил эту американскую еврейку и издательство «Пенгвин букс», выпустившее её книгу, в клевете, но проиграл процесс, который состоялся в Лондоне в 2000 году. СМИ подали это так, будто тем самым был опровергнут ревизионизм, хотя суд не занимался историческими фактами, а только решал, оклеветала Дебора Липстадт Ирвинга или нет, и ответил на этот вопрос отрицательно.
