пройти, Драга облегченно вздохнул – полдела сделано.
Добравшись до пещеры, где жил Кащей, Драга остановился самого входа.
– Кого еще принесло сюда? – донесся тяжелый низкий голос, от которого по спине чародея забегали мурашки.
– Называй меня Драгой, – сказал чародей. – Могу я зайти?
– Иди, раз уж притащился.
Чародей двинулся в глубину пещеры, но далеко ему пройти не позволили. Из полутьмы появилась высокая худощавая фигура, завернутая в черный плащ. Из-под глубоко надвинутого капюшона выглядывал лишь острый костистый подбородок.
– Говорить будем здесь, – сказал Кащей. – Чего тебе надо, смертный?
– Я хочу заключить с тобой сделку, – начал Драга.
– Ты пришел за помощью, – перебил его Кащей. – Давай впредь называть вещи своими именами, иначе разговора не получится.
– Хорошо, – согласился Драга. – Мне нужна твоя помощь.
– Дурацкая затея, – усмехнулся Кащей, – обращаться ко мне за помощью.
– И тем не менее, – Драга как можно равнодушнее пожал плечами, – у меня нет иного выхода. Я вынужден задействовать все наши резервы.
– Наши?
Кащей чуть приподнял голову и под капюшоном полыхнули багровые глаза.
– И какое же отношение имею я к этим самым резервам?
– Прямое, – ответил Драга. – Ведь ты тоже Древний.
Багровые глаза полыхнули еще ярче, и Драга невольно поежился.
– Древний, – медленно проговорил Кащей. – Как кто древний? Уж не себя ли ты имеешь в виду, колдун?
– Ни в коем случае. Я прожил совсем мало, лет триста-четыреста. Древние же это истинные хозяева земли, хозяева рек и лесов, болот и степей, это те, кто существовал до человека и, надеюсь, будут существовать после него. Те, кто веками жил в мире и согласии, соблюдая порядок, установленный Родом, а затем богами. Жили до тех пор, пока не пришли люди. Не знаю, зачем Род сотворил людей, мне трудно понять его замысел. Но я убежден, что это было его роковой ошибкой. Потому что люди принялись активно разрушать все, сотворенное Родом. Истребляют Древних, уничтожают леса и поля, даже самих себя убивают безо всякого смысла. Разве имеют право жить такие существа? Вот почему я прошу тебя помочь мне в борьбе с ними.
Кащей демонстративно зевнул. Он не верил ни единому слову чародея. Не один раз Кащею приходилось встречать таких людей, которых распирала ненависть к своим же сородичам, и которые желали гибели человечеству. Вот только всегда за спиной этой ненависти стояла обычная жажда власти.
– Это решил ты, или этот сброд, от имени которого ты говоришь? – презрительно спросил Кащей.
– Это не сброд. Это твои ровесники, а многие из них гораздо старше тебя. Это наши братья и сестры.
Кащей расхохотался.
– Нашел мне родственников! Я не считаю своими родичами этих безмозглых тварей, даже если они прожили больше меня.
– Так может ты считаешь своими родичами людей? – заметил Драга. Его уже начинало раздражать упрямство этого старика, не видящего дальше собственного носа.
– Как я понимаю, тебе не нравятся люди, не так ли?
– Да, именно люди представляют сейчас угрозу для миропорядка, установленного Родом. Они способны уничтожить его, если их не остановить.
– А как же перо Рода? – сощурился Кащей. – Ты забыл эту древнюю историю? Когда Род опустился на землю дабы выбрать расу, достойную править миром, перо власти досталось людям.
– Да, но как оно досталось людям? Ведь перо досталось им незаслуженно, они ведь его взяли силой. А на любую силу всегда можно найти большую силу.
– Так нет же ее, – заметил Кащей, – силы этой.
– Да потому, что никто не ищет ее. Я предлагаю всем действовать, я предлагаю искать эту силу, собирать ее, создавать, а мне рассказывают эту глупую басню про перо.
– Как я понимаю, ты решил объявить войну всему человечеству? Но ведь и ты из их рода.
Чародей недовольно поморщился, будто ему наступили на больную мозоль.
– Да, я родился человеком. Но это было очень давно. Сейчас я больше, чем человек, – в его голосе прозвучало что-то похожее на гордость.
Кащей не стал ничего говорить. Почему-то все эти нынешние маги, выучив основы магического искусства, научившись менять по своему желанию форму, считают, что перестали быть людьми. Какая наивность!
– Я не безумец, – продолжал тем временем Драга. – Я ни собираюсь воевать со всем человечеством сразу. Пока я хочу заняться его частью, небольшой, но чрезвычайно быстро растущей, и потому наиболее опасной. Меня интересует Русь. Она расширяется день ото дня, усиливается, и скоро, я чую, она займет очень высокое положение. Если ее не остановить.
