– Я не могу отменить распоряжение князя, но я не могу оставить его без охраны. Что скажете, ребята?
Ребята молча пожали плечами, мол, чего зря спрашивать, и так все ясно. Нарушить указ князя – потерять работу, это неприятно, но поправимо, а вот не нарушить, но потерять князя – несмываемый позор.
– Рощица небольшая, но прочесать ее как следует и оцепить мы не можем. Не хватит ни времени, ни людей, – продолжил Крук. – Поэтому сейчас быстро, попарно, идете вперед, берете князя в кольцо, но – предельно осторожно! Чтобы князь даже заподозрить не мог. Вопросы?
Вопросов не было, Крук выбрал наиболее опытных воинов, прекрасно знавших, что надо делать. Они беззвучно углубились в лес, и как Ладомир не старался, ни единого шороха услышать не смог.
В лагере остались лишь Крук, трое его людей, да Ладомир, не перестававший ощущать на себе подозрительный взгляд старшины. Витязь не обижался, понимая, что тот его почти не знает, поэтому и оставил здесь, под присмотром.
Но что ему теперь оставалось делать? Как незаметно прошмыгнуть в лес? Ладомир долго маялся, измышляя один план за другим, но ничего путного в голову не приходило. Крука на мякине не проведешь.
Вспомнился случай, когда витязь в первый и последний раз встретился с Муромцем. Илья вернулся после долгого отсутствия, сильно поиздержался, платье поистерлось, бородой хорошей оброс и так случилось, что не признал его князь на свою беду. Пошумел малость Илья, и бросились богатыри по приказу князя мужика лапотного в шею гнать. До сих пор Ладомир не мог простить себе, что в числе тех рьяных молодых дружинников, что пытались сдвинуть Илью, оказался и он. Что его дернуло тогда с места? Молодая кровь? Вино? Или упоение оттого, что поступил на службу княжескую?
Побил их Илья тогда сильно, хотя вроде и не бил, вроде только стряхнул с себя, как щенков глупых, вцепившихся в матерого волка, но мало им не показалось. Ладомир, к примеру, башкой сразу треснулся и вырубился напрочь. Только рассказывали потом, что шагнул Илья в великом гневе к князю. И единственный, кто осмелился преградить ему дорогу был Крук.
Когда спросили его после, неужто и вправду надеялся он остановить Илью, Крук только плечами пожал. Дескать, какая разница, остановил бы или нет, работа у него такая, должен он был ему дорогу заступить.
Однако Илья остановился. На одно мгновение, но и его хватило умному Добрыне, чтобы обхватить Илью сзади и успокоить. Князь был спасен, хотя и ценой некоторых разрушений в городе. Ну, это понятно, надо же было куда-то гнев излить.
Время текло мучительно медленно. Привычные к ожиданию тельники сидели молча и недвижимо, похожие на каменные изваяния, и лишь Ладомир ходил взад-вперед по лагерю, считая шаги. Ужасающие сцены княжеской гибели рисовались ему одна за другой, так что на пятом десятке шагов он не выдержал, и подскочил к старшине.
– Мы не можем ждать, Крук, – Ладомир навис на Круком, сжимая кулаки. – На князя готовится покушение.
– Какое покушение? – прошипел Крук с такой яростью, что витязь отшатнулся.
– Я не должен этого говорить, но… – Ладомир решился. – Вчера я привез тайное письмо князю, не знаю, от кого, но князь при мне сказал – в письме предупреждали о готовящемся покушении.
– И ты молчал, – уронил посеревший лицом Крук.
Одного из своих он тотчас отослал в Киев, созвал остальных. Его нахмуренный взгляд уперся в Ладомира.
– Я не знаю тебя и не могу доверять, даже если тебе доверяет князь. Но я обязан упреждать любую опасность, какой бы невероятной она не казалась. Мы идем за князем, а ты, – его палец ткнулся в грудь витязя. – Ты пойдешь первый.
В руках у Крука и его воинов появились мощные составные луки. Ладомир знал, эти воины – великолепные лучники, одинаково хорошо стреляющие и с лошади, и на бегу. И это тоже была заслуга Крука. Его тельники отлично владели любым видом оружия.
Как известно, у всех обычных воинов и даже богатырей постепенно складываются какие-то предпочтения. Каждый со временем подбирал оружие, наиболее подходящее ему по телосложению, по характеру, и уже на нем оттачивал воинское умение.
Однако, Круку, похоже, удалось невозможное – его воины умели все. Они великолепно владели копьем, превосходно орудовали мечом и отлично стреляли из лука. И потому каждый из них стоил десятка обычных ратников.
Ладомир внутренне поежился, все же неприятно иметь таких воинов за спиной, особенно если они подозревают тебя.
Через несколько минут бега они наткнулись на первую пару тел. Видимых ран не было и Ладомир задержался было над ними, чтобы выяснить причину смерти, но сзади его больно подтолкнули.
– Вперед, быстро! – от сдавленного голоса Крука волосы на загривке витязя приподнялись.
Ладомир рванул вперед, чувствуя как заныло сердце. Уверенность в том, что все это дело рук Висты росла с каждой новой парой трупов, и вместе с ними росла боль. Раздираемый противоречивыми чувствами он стрелой вылетел на поляну и, увидев Висту и князя, ощутил как рушатся последние надежды.
2
Боль, всесокрушающая и всепобеждающая боль уходила, недовольно скаля зубы. Хотя лучше бы она осталась, подумалось Белояру. Потому что с ее уходом пришло куда более болезненное осознание собственной глупости и безответственности.
Волхв застонал, пытаясь шевельнуться, и тело тотчас превратилось в сплошной комок боли. Белояр замер, переводя дух. Надо еще подождать, сказал он себе, и силы вернутся. А вот кто вернет разрушенный город? Осталось ли там хоть что-нибудь?
– Спокойно, Киев на месте, – донесся до Белояра чей-то скрипучий, странно знакомый голос. – Ты успел
