— Если почувствуешь опасность, если я не справлюсь, беги немедля, поняла меня? — в голосе его послышалась сталь, привычная в последнее время. — Даже не думай браться за меч, слышишь? Если что — спасай себя и Ирию. Ты меня хорошо поняла?
— Да, — кивнула Инелия. — Но может лучше свернуть с дороги?
— Слишком поздно, — усмехнулся Ингельд. — Меня уже почуяли.
Он повернул коня и направил его на вершину холма. Инелия двинулась вслед, ощущая, как внутри нее свивается кольцами страх. Она уже давно не видела, чтобы Ингельд чего-то боялся. И если уж он...
С вершины холма донесся железный лязг и неко остановила лошадь, остановился и карнелиец. А через мгновение на дороге показался отряд рыцарей. Две дюжины крестоносцев, чьи начищенные доспехи так и сверкали под полуденным солнцем.
Инелия покосилась на Ингельда. Два десятка рыцарей это, конечно, серьезная сила, но вряд ли они могли настолько встревожить Ингельда. Несколько дней назад он уложил дюжину крестоносцев и даже не вспотел, так чего же он так напрягся?
Увидев перед собой всадника, рыцари остановились как вкопанные. А затем раздались в стороны, открывая дорогу крытой повозке, запряженной двумя волами. Проехав еще немного, фургон остановился, из него выбралась молодая женщина в доспехах и плаще крестоносца.
Тут только, вглядевшись в эту женщину, Инелия поняла, что встревожило Ингельда. Она узнала ее, хотя никогда прежде не видела. Узнала, потому что на службе ордена Святой Инквизиции состояла только одна женщина.
Имя Жанны Аркийской было хорошо известно Измененным. Настолько хорошо, что ею пугали детей в дальних селеньях. Пугали еще тогда, когда она не была Инквизитором, и не владела «божественной силой».
Встречи с ней Инелия не пожелала бы и злейшему врагу. Особенно сейчас, когда Жанна Аркийская слыла одной из сильнейших магов мира.
— Ты? — приподняла бровь Жанна. — Неужели доблестный Ингельд, собственной персоной?
— Моя скромная персона заинтересовала Святой орден?
— Если бы она и впрямь была столь скромна...
Лязгая железом, рыцари медленно брали карнелийца в полукольцо. Ингельд скривил губы в усмешке.
— Что ты задумала, Жанна? Орден подозревает меня в сделке с Дьяволом?
— До Ордена доходили странные слухи, Ингельд. А еще мы не один раз находили наших товарищей, чьи доспехи были изрублены буквально в клочья.
— Мало ли безумцев ходят по дорогам? Времена ныне неспокойные.
— Но не у всех безумцев имеются клинки, способные с такой легкостью сокрушить рыцарские доспехи, и далеко не каждый осмелится поднять руку на Святой орден.
— Мало ли карнелийцев бродит по миру?
— Немало, — согласилась Жанна. — Но и не много. Несколько лет назад архиепископ Райнхард очень хотел увидеться с тобой.
— Жаль, что я не знал об этом раньше, я бы счел за честь.
— Но потом ты исчез на два года, многие даже стали думать, что ты умер.
— Некоторое время я тоже полагал, что умер, но, как видишь, карнелийскую кровь не просто извести.
— Карнелийскую ли?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, Ингельд.
Ингельд развел руками.
— Честно говоря, не имею ни малейшего представления.
— Вот как? Предпочитаешь маску дурака?
— Предпочитаю честность.
Некоторое время они мерили друг друга взглядами. Наконец Жанна широко улыбнулась.
— Приглашение архиепископа Лирнского по-прежнему в силе.
— Быть может архиепископу удовлетвориться встречей с тобой, милая Жанна?
В глазах Жанны полыхнул яростный огонь, но тотчас же угас. Она изогнула в усмешке губы.
— Твои потуги оскорбить меня смешны.
— У меня и в мыслях не было тебя оскорблять, дорогая Жанна. После той далекой чарующей ночи...
— Замолчи! — Жанна побледнела. — Если бы не приказ Райнхарда, я казнила бы тебя прямо здесь!
— За что? — искренне удивился Ингельд. — Разве нам было плохо вдвоем?
— Прекрати! Прошло уже столько лет! Ни ты, ни я не остались прежними. Да и можешь ли ты считаться
