скажу, как себя вести.
Виндзорский замок. Наверно, самый красивый из всех, принадлежащих Генриху. Сидит на верхушке зеленого холма словно серая жемчужина на бархатной подушке. На башенках развеваются королевские штандарты, подъемный мост опущен, по нему туда-сюда снуют разносчики, катят повозки, тележки пивоваров. В каком замке ни будь, двор высасывает все, что можно, из окрестных селений. Виндзор немало преуспел на службе столь прибыльным аппетитам замка.
Я проскользнула в боковую дверь и, не попавшись на глаза никому из знакомых, добралась до комнаты Анны. Там никого не было. Села — придется подождать. Как я и думала, она появилась ровно в три, сняла с головы чепец и чуть не закричала, увидев меня.
— Решила, что ты — привидение. Ну ты меня и напугала.
— Сама же велела пробраться в комнату потихоньку.
— Да-да, хотела тебе рассказать, какие тут дела творятся. Только что с королем разговаривала. Мы были на арене для турниров, глядели на лорда Перси. Mon dieu![12] Ну и жара!
— И что он сказал?
— Лорд Перси? Он просто очарование.
— Нет, король.
Анна улыбнулась насмешливо:
— Спрашивал о тебе.
— И что ты ему ответила?
— Дай подумать. — Она бросила чепец на постель, распустила волосы, которые рассыпались по плечам тяжелой темной волной, подобрала их одной рукой, охлаждая шею. — Никак не припомню. Такая жара!
Я уже привыкла — пусть дразнит, мне все равно. Села тихонько на маленький деревянный стульчик у пустого камина и даже головы не повернула, пока сестра умывалась — лицо, руки, шея, причесывалась, закручивала волосы, непрестанно восклицая по-французски и жалуясь по поводу невыносимой жары. Ни за что не оглянусь.
— Кажется, припоминаю.
— Не важно, — отозвалась я. — Сама с ним увижусь за ужином. Пусть тогда все мне и говорит, если хочет. Ты мне вовсе не нужна.
— Еще как нужна, — возмутилась Анна. — Куда ты без меня! Даже не знаешь, что сказать.
— Уж знаю довольно — влюбится как миленький и снова попросит у меня шарф, — хладнокровно заявила я. — Уверена, уж сумею с ним учтиво поговорить после ужина.
— Откуда такое спокойствие? — Анна чуть отступила и оглядела меня с головы до пят.
— Было время подумать. — Хорошо, голос звучит ровно.
— И что?
— Теперь знаю, чего хочу.
Она ждала продолжения.
— Его.
— Каждая женщина Англии его хочет, — кивнула Анна. — С чего бы тебе оказаться каким-то исключением.
Я пренебрежительно пожала плечами:
— А если не сложится, обойдусь и без него.
— От тебя ничего не останется, если Уильям не возьмет тебя обратно. — Взор сестры затуманился.
— И это переживу, — возразила я. — Мне в Гевере понравилось. Каждый день ездила верхом, гуляла в саду. Была совсем одна почти три месяца, в жизни никогда столько времени не проводила сама по себе. Оказалось, двор мне вовсе и не нужен, ни королева, ни король, ни даже ты. Люблю ездить верхом, носиться по полям. Мне понравилось разговаривать с крестьянами, наблюдать, как зреет урожай, растут плоды.
— Собираешься стать крестьянкой? — пренебрежительно рассмеялась она.
— Мне бы понравилось быть крестьянкой. — Голос мой звучал ровно. — Я люблю короля, — дыхание перехватило, — страшно люблю. Но если ничего не выйдет, буду жить счастливо на маленькой ферме.
Анна подошла к комоду в изножье кровати и вытащила свежий чепец. Погляделась в зеркало, пригладила волосы, надела головной убор. Немедленно ее темная, волнующая красота заиграла новой элегантностью. Она это знала, конечно.
— Будь я на твоем месте, по мне — либо король, либо никто. — Ради него я бы голову на плаху положила.
— Я его хочу. Мужчину. Не короля.
Сестра пожала плечами:
— Одно от другого неотделимо. Сколько бы ты его ни желала, о короне на голове забыть не удастся. Лучше его нету. Во всем королевстве не найдется никого подобного ему. Пришлось бы ехать во Францию к королю Франциску или в Испанию к императору,[13] чтобы найти ему равного.
Я покачала головой:
— Видела и императора, и французского короля. Ни на одного из них второй раз не поглядела бы.
Анна оторвалась от зеркала, спустила корсаж чуть пониже — чтобы грудь была видна в полной красе. Сказала отрывисто:
— Тогда ты просто дура.
Вот мы готовы, и сестра повела меня в спальню королевы.
— Она тебя возьмет обратно, но горячего приема не жди, — бросила через плечо, когда часовой перед дверью вскинул руку в приветственном салюте, а потом распахнул широкие двери в парадную спальню королевы. Мы обе, сестры Болейн, вошли — ни тени смущения, будто ползамка нам принадлежит.
Королева сидела под окном на низкой скамье, окно открыто нараспашку, пусть веет прохладный вечерний ветерок. Музыкант устроился рядом, перебирает струны лютни. Придворные дамы расположились вокруг. Одни вышивают, другие сидят без дела, ждут — скоро позовут к ужину. Казалось, королева живет мирной жизнью, в доме мужа, окружена подругами, глядит в окно на маленький городок и свинцового цвета излучину реки вдали. Увидела меня, лицо не изменилось. Слишком хорошая выучка, никогда не выдаст своего разочарования. Небрежно улыбнулась:
— А, миссис Кэри. Выздоровели, вернулись наконец ко двору?
Я присела в глубоком реверансе:
— Как будет угодно вашему величеству.
— Все это время провели в родительском доме, так долго?
— Да, в замке Гевер, ваше величество.
— Должно быть, хорошо отдохнули. Там вокруг ведь ничего нет. Одни овцы да коровы?
— Вы правы, там только фермы, — кивнула я. — Но мне нашлись занятия. Ездила верхом, глядела на поля, разговаривала с крестьянами.
На минутку ее заинтересовали эти далекие поля, столько лет уже живет в Англии, а ничего, кроме охоты, пикников да королевских кортежей, не видела. Но тут она вспомнила, почему мне пришлось оставить двор.
— Его величество приказал вам вернуться?
У меня за спиной предупреждающе зашипела Анна, но я и внимания не обратила. Романтическая глупость, но мне не хотелось лгать, глядя прямо в честные глаза этой благородной дамы. Почтительно произнесла:
— Король послал за мной, ваше величество.
Королева кивнула и взглянула на свои руки, покойно лежащие на коленях.
— Ну, тогда вам повезло, — только и сказала она.
Долгое молчание. Как же мне хотелось признаться — сказать, я полюбила вашего мужа, но я знала,
