поступки не имеют никакого значения, если за ними не стоят искренние чувства или интенции. Действия Жанин в вашем замечательном фильме демонстрируют похоть и насилие, но вызваны они ее страстным желанием заработать и покрасоваться. – (Ну и зануда же этот доктор.) – В нашем фильме ее чувства и действия обусловлены поведением второстепенных героев по отношению к ней. Но наш фильм нельзя назвать удачным! Все, кто помогал сделать эту постановку, слишком увлеклись процессом, в результате запись получилась не совсем такая, как хотелось бы. Монтаж, съемка, освещение и декорации могли быть гораздо лучше. Поэтому мы взяли вас в качестве режиссера наших будущих картин.
– А до сих пор кто их ставил?
– Мамочка, – хихикает Холлис.
Хельга смотрит на д-ра Вильгельма, нет… Адольфа – чересчур банально, Зигфрида – слишком возвышенно, Людвига… нет, я все-таки слишком люблю Пасторальную симфонию, в общем, буду называть его просто Доктор. Хельга смотрит на Доктора, а тот поясняет:
– Скоро вы с ней познакомитесь. А пока позвольте показать вам кое-кого из тех, с кем вам придется работать.
Доктор пробирается к проектору, в задний ряд сидений, напоминающих глубокие мягкие восточные диваны. Макс развалился здесь с официанткой, они как будто бы спят, однако его правая рука где-то под платьем у нее между ног периодически шевелится. Свет гаснет. Раздается щелчок и на экране вдруг появляется ******* черт возьми ************************************************************************** ********************************************************************************** **** черт, черт ***************************************************************************** ******************************************* ******************************************* черт ************** никакого удовлетворения
(Надо перескочить через этот эпизод.)
Придется мне перескочить через этот эпизод. Хельга спрашивает:
– Кто эта толстая дама? Такая странная блондинка.
– Вот она как раз и занималась до сих пор постановками, – говорит Доктор. – Но она нас больше не устраивает. Она ничего не смыслит в кинопроизводстве, к тому же вообразила себя примадонной и лезет во все сцены с одной и той же ролью.
– Хотел бы я увидеть выражение ее лица, когда она узнает, что ее отстранили от этого дела, – возбужденно взвизгивает Холлис.
– Мы не станем сообщать ей сразу, сделаем так, что со временем она все поймет сама, – говорит фон Штрудель. – Ей уже известно, что вас взяли на работу в качестве режиссера, но едва ли она сейчас отдает себе отчет, что это может повлиять на ее должность. Начнем с того, что вы посмотрите еще какой-нибудь из ее фильмов, посетите репетиции. Вы вправе давать ей советы и предлагать, как сделать лучше, впрочем, будьте готовы к резким отказам, ей нравятся только собственные идеи. Но мы всякий раз будем поддерживать ваше мнение и заставлять ее следовать вашим рекомендациям, так что постепенно у вас появится авторитет, и она вынуждена будет подчиниться.
– Когда ближайшая репетиция? – спрашивает Хельга.
– Все будет происходить здесь, довольно скоро. Мамочка ведет сюда совсем новую девочку, я имею в виду девочку, для которой наши правила в новинку.
– Как называется постановка?
– Так и называется: «Первый день новой девочки». Мой приятель Максимилиан сам не свой от таких постановок. Ты уже выбрал актрису, Макси, или у тебя не было времени?
– Конечно, выбрал, – отвечает Макс, наклоняется к официантке и шепчет ей на ухо (однако здесь такая акустика, что каждое слово отчетливо слышно всем): – Если не будешь отдаваться мне по первому моему желанию, заставлю и тебя исполнить роль в этой постановке.
– Милый, – тихо отвечает официантка, слегка отстраняясь, – я и так всегда в твоем распоряжении.
– В таком случае, – говорит Штрудель, – раз у нас есть несколько минут, пока соберется съемочная группа и актеры, я предлагаю ****** ******************************************* ************ позы ********************************************************************* ******************************************* *************************************************************** влил в себя ************ ******************************************* ******************************************* ******************************************* ******************************************* ********* всхлипывания: «Пожалуйста, не надо меня…», но ************************* ******************************************* ******************************************* ******************************************* ******************************************* ********** вливаю в себя ******************* ******************************************* ******************************************* ******************************************* ******************************************* **************************************** но но **************************************** ******************************************* ******************************************* *********************************************************** и ****** и *** это ни к чему. Сопротивление слишком сильное. Надо бы подумать о чем-нибудь другом, пока оно не исчезнет. Подумаю я, пожалуй, о настоящем, реальном сексе. Сколько раз я имел его в своей жизни? Начнем с начала.
Трижды за ночь в течение двух месяцев. Возможно ли это? Не исключено, хотя, когда мы ночевали вместе, я частенько отправлялся в постель, думая: «Только не сегодня. Я слишком устал». Я уютно прижимался к ней, но вскоре сон совершенно улетучивался. Нет никаких сомнений, что каждую ночь мы занимались этим, ложась в постель, разочек быстренько, проснувшись среди ночи, и еще раз – на рассвете, в полудреме. А в перерывах я глубоко засыпал. Нет, нет, не может быть, чтобы это происходило трижды каждую ночь. Допустим все-таки, что это происходило дважды за ночь в течение двух месяцев. Умножаем на 4 недели, получаем 8 недель, в каждой по семь дней, значит 56 ночей, умножить на два раза за ночь, выходит 112 раз, ну, допустим, 140, нет, нет, нет, как минимум, 150 раз с Дэнни, уверен.
За шесть недель до свадьбы мы делали это раза два, даже, может быть, один. Медовый месяц прошел целомудренно, а потом это бывало пару раз в неделю на протяжении 10 месяцев. 10 умножить на 4, умножить на 2, получается 80 раз. Правда, бывали недели, когда мы даже не прикасались друг к другу, так что вряд ли это случилось больше 60 раз. Прибавляем к этому 2 раза до женитьбы и один раз накануне ее ухода в 1967 году, итого: 63 раза с Хелен.
Шесть или семь недель, но крайне нерегулярно, так что можно считать в среднем по 3 раза в неделю, что дает в общей сложности 18 раз с Зонтаг.
Один раз первой ночью и два раза другой ночью, итого: 3 раза с издательницей.
