нечто подобное.
Коул смотрел на нее так, как будто она раскрыла секрет, который он скрывал от всего мира. Ей хотелось сказать, что теперь он не один, но что-то в его лице ее останавливало.
– Как это возможно, что его до сих пор не поймали? Наверняка хоть одна из упомянутых семей громко заявила о нем?
– Никто не знает, что лорд и пират – одно лицо. Этот человек признался, что он Дракон, потому что знал, что мать унесет это с собой в могилу. Если бы я сказал ей то, что она хотела услышать…
– Нет, Коул. Даже если бы ты ее простил, она могла умереть до того, как сказала бы, кто он. Здесь нет твоей вины.
– Сколько людей остались бы в живых, если б я узнал тогда его имя! Твоя семья…
– Пожалуйста, не надо. Я не допущу, чтобы ты считал себя ответственным за его преступления. Я тебя не виню. Ни за что не смогла бы обвинить. – Бейли вытирала слезы, катившиеся по щекам. Она начинала понимать, почему Коул стал таким: он носил в себе боль и чувство вины и никому не позволял себя утешать. Он верил, что его может утешить только месть.
– Теперь ты понимаешь, почему я ищу Дракона?
Она понимала. Какое-то странное предчувствие внезапно накатило на нее.
Бейли кивнула и опустила голову, разглядывая бабочку на веере. Она почувствовала на щеке палец Коула, он нежно стирал слезу. Бейли всхлипнула и подняла голову. Он начинает ей доверять. Он, наконец, поделился с ней секретом, который терзает его душу. Она в ответ постарается внести больше света в его жизнь.
– Скажи, что за гости и когда они приедут? – спросила она и опять стала обмахиваться веером.
– Леди Джулия Хейвард, – ответил Коул. – С юности отца они были нашими ближайшими соседями. Полагаю, она приедет через час.
Коул встал и потянулся. Бейли с интересом посмотрела на него.
– Ты так стремишься ее увидеть? – спросила Бейли, стараясь, чтобы это прозвучало безразлично.
– Ревнуешь, голубка? – Коул подал ей руку, помогая встать.
– Нет, не ревную! – выпалила Бейли, оттолкнула его руку и поднялась сама.
– Даже при том, что мы с ней когда-то были помолвлены?
Он улыбнулся с самым порочным видом, белые зубы сверкнули на загорелом лице. Бейли понимала, что он наслаждается, дразня ее, и изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Она ни за что не станет расспрашивать о ней!
– Ладно, смилуюсь, скажу, а то ты лопнешь от любопытства.
– Мне нет дела до того, с кем ты был обручен или сейчас обручен, Коулби Лейтон.
Она собралась уходить, но он удержал ее за талию и прошептал на ухо:
– Нам тогда было по пять лет. Она спросила, женюсь ли я на ней, и я сказал, что женюсь, если она даст мне покататься на ее лошадке.
Бейли изумленно подняла голову.
– Правда?
– Конечно. Ее жеребец был куда быстрее, чем старая кобыла, на которой меня учили ездить верхом. Через неделю она передумала и предложила то же другому соседу, Роберту Уоррену.
Бейли засмеялась и подняла голову, чтобы Коулу было удобнее ее целовать. Ей очень его не хватало, и последняя ссора не могла удержать ее от удовольствия целовать дразнящие, теплые губы.
– Что ж, надеюсь, она приезжает не потому, что снова передумала. Могу ее отвергнуть вместо тебя – ради Максимилиана, разумеется.
– О, разумеется, – театрально согласился Коул.
Час спустя Бейли спустилась по закругленной лестнице в холл. На ней было простое хлопковое платье, привезенное с Лочинвара, но она отпустила подол, и теперь лодыжки не торчали из-под юбки. Еще пришлось обузить талию, а лиф и так прекрасно облегал грудь. Бледно-голубой лиф, юбка в бело-голубую полоску – платье было без претензий, но у Бейли никогда и не было вычурных платьев. А сейчас она не видела в них необходимости, хотя и немного нервничала, ожидая появления Джулии Хейвард.
Ей не пришлось долго ждать. Только она уселась в гостиной, как вошел Гриффин и объявил, что коляска леди Хейвард въехала на подъездную дорожку.
– Где Коул? – спросила Бейли. Она не могла объяснить, почему так нервничает.
– Полагаю, прячется, – сказал Гриффин с озорной улыбкой.
– Будь я уверен, что она меня не найдет, я бы так и сделал, – ответил Коул, входя в гостиную.
Он не потрудился переодеться к приезду гостей, хотя Бейли считала, что и так нельзя быть красивее. В облегающих бриджах и темно-синем сюртуке он выглядел образцом джентльмена. Сине-зеленый атласный жилет приятно контрастировал с белоснежным, небрежно завязанным галстуком. Как обычно, он был без парика, а черные блестящие волосы заплел в аккуратную косичку.
– О, вот и большой брат! Не ты ли говорил, что ни на секунду не опоздаешь к приходу нашей маленькой Джулии? Возможно, она уже не сердится за то, что ты…
– Хватит, Грифф. Ты когда-нибудь перестанешь молоть языком?
– Ну, не знаю! По-моему, если есть хорошая история, ее надо рассказать.
