Оказывается, не готов.
Лаура настаивала:
— Что бы это ни было, не сдерживайся. Я тебе верю. И хочу знать все.
Он взял ее за руку и сжал:
— Когда врач сказал, что тебя можно забрать домой… что со временем ты все вспомнишь, я оказался в затруднительном положении.
— В каком смысле — затруднительном?
— Когда мы приехали домой, тебе некоторые вещи показались странными. Верно?
Она посмотрела на их сплетенные руки и кивнула:
— Я не хотела тебя беспокоить. Думала, что это не так уж важно. Я не помню, как покупала некоторые платья, туфли, посуду… Даже когда смотрела на свадебную фотографию… — Лаура побледнела. — Она как-то не так висела.
С чего начать? Бишоп хотел защитить ее от излишней боли. Он спал с этой женщиной, когда она была в очень плохом состоянии. Сможет ли она понять его?
— У меня нет никаких психических заболеваний? — спросила Лаура. — Почему я упала? Потеряла равновесие? Рассудок?
— Я не знаю, как ты упала. И когда. При падении ты ударилась головой и частично потеряла память. Всю эту неделю ты жила в прошлом.
— Насколько далеком?
— Два года.
Рука Лауры выскользнула из его ладони, а улыбка стала немного жалкой.
— Так. Но, извини, это не имеет смысла. Я тебя правильно расслышала? Ты говоришь, что мы женаты уже два года?
— Все немного сложнее. Два года назад ты забеременела.
Бишоп тяжело вздохнул.
Лаура чувствовала себя так, словно ее выпотрошили. Слова Бишопа — абсурд, безумие. Хочется рассмеяться ему в лицо. Она готова согласиться, что утратила часть воспоминаний, однако беременность забыть невозможно.
Она озадаченно заморгала.
Разве не это он имел в виду несколько дней назад? Она тогда еще посмеялась над ним. Хотя на самом деле оскорбилась. Но… почему-то она склонна ему поверить.
— Сэм, если я была беременна, где ребенок?
Лицо его еще больше помрачнело, и тогда у нее сжалось сердце.
— Он не… умер?
У него покраснел нос, он опустил глаза.
Гнев опалил Лауру. Ей захотелось ударить его. Он думает, что она способна девять месяцев носить ребенка и забыть об этом? Да это непереносимо!
Горло перехватило. Лаура воскликнула:
— Врешь!
Он взял ее за руки:
— Послушай меня. У тебя на шестом месяце произошел выкидыш. Ты была расстроена, опустошена. Я не мог к тебе подойти. Никто не мог.
Ее захлестнули боль, хаос, мука… Она вглядывалась в человека, которого любила… Любила? И вдруг, как мячик в лунку, все встало на свои места.
Они с Бишопом больше не женаты. Они развелись.
Лаура чуть не задохнулась. Она вспомнила, как утешала ее Грейс. Как врач терпеливо объяснял, что можно попытаться еще раз. И Сэм…
Она вспомнила Бишопа, сидящего в кабинете и уставившегося на экран компьютера, с кубиком Рубика в руке и пустыми глазами…
— Потеряв при рождении брата, я безумно боялся повторения этой истории, но никогда не задумывался о выкидыше. И меня не было рядом с тобой. То есть я хотел там быть, но не знал, что сделать, что сказать, и каждый раз, когда я собирался поддержать…
— Я тебя отталкивала. Я очень злилась. Злилась, потому что ты оказался прав. Беременность была плохой идеей. Я думала, что сильная, но… оказалось, нет. А ты был сильным. — Горячие слезы подступили к ее глазам. — О господи, как же я тебя ненавидела за это!
Ее захлестнули воспоминания. Она вскочила и принялась метаться по комнате:
— Мы спорили. Мы все больше и больше времени проводили врозь.
— Я был против новых попыток.
Потом появилось еще одно воспоминание. Лаура похолодела:
— Я упала.
Бишоп кивнул.
— С того моста. Это было восемнадцать месяцев назад.
Комната начала вращаться. Да, она шла через мост. Очень рано. Доски были влажными от росы. Она поскользнулась — Лаура помнила этот звук — и упала прямо на речные камни. Правда, теперь там, где когда-то были камни, появилась живая изгородь… Ах да, Бишоп насадил после ее падения… Но получается, что она опять упала?..
Лаура внимательно рассматривала Бишопа.
Еще минуту назад она любила этого человека, а сейчас не просто вспомнила, но вновь ощутила горькое разочарование. Это была реальная боль. Как будто раны ее сердцу нанесены только вчера. Слеза выкатилась из уголка глаза.
— Как ты мог, Сэм? Мне было так тяжело, так плохо… Упав, я нуждалась в твоей поддержке…
— Я не знал что думать. Ты была такая…
— Нервная? — Стиснув кулаки, она выругалась. — Я же потеряла ребенка. Но как бы плохо я себя ни чувствовала, я никогда не попыталась бы навредить себе. Это был несчастный случай. А в больнице… — ее голос упал до шепота, — ты даже не смотрел на меня.
Бишоп вскочил:
— Я был не прав.
— Тогда почему ничего не сказал?
— Я пытался.
Она послала ему испепеляющий взгляд:
— Не лги мне, Сэм. Не смей лгать.
— Ради бога, я пытался поговорить с тобой.
— Тебе не кажется, что было немного поздно?
Он сердито всплеснул руками и отвернулся к стене:
— И я ушел…
— Потому что я попросила тебя уйти.
— Потому что, сколько бы ни продолжалось, это никогда не кончится.
Вдруг ей пришла в голову мысль столь оглушающая, что у нее подогнулись ноги. Ситуация и так плохая, а может стать в сотни раз хуже.
Чтобы сохранить равновесие, Лаура схватилась за стол:
— О, Сэм! Господи! Прошлой ночью!..
Он, стоя спиной к ней, потер лицо:
— Я знаю, знаю.
— А если я забеременела?
Бишоп повернулся. Лицо Лауры выражало уже не потрясение, а откровенную тревогу. Он был готов принять все: крики, слезы… Упреки, которые заслужил.
Молодая женщина шагнула к нему:
— Ты знал… всю неделю… ты знал! И занимался со мной сексом?
— Любовью.
