одного — чтобы обжигающая боль поскорее прошла. Она сидела с закрытыми глазами, когда наволочку сняли с ее головы, и ее волосы рассыпались по лицу и плечам.
Джад опустился на колени, чтобы развязать ей ноги.
— Миледи, прошу вас, скажите что-нибудь. Скажите, что у вас болит.
Она покачала головой, не в силах выговорить ни слова.
— Ну ладно, я вас принуждать не буду. Отдохните, пока я разожгу огонь.
Сквозь пряди распустившихся волос Диана видела, как он присел на корточки, разжигая камин. Она была рада, что комната погружена в полумрак. Это давало ей возможность тайно следить за ним. Весь в черном, он никогда еще не казался ей таким красивым. Брови его были озабоченно сдвинуты.
Диана нервно вертела на пальце кольцо.
«Бедный Джад. Он думает, что его высокородная заложница пострадала по его вине. Возможно, если бы он знал, что это я, он бы по-другому беспокоился. Ну почему я такая трусиха? Ну и что, что мой отец граф? Джад любит меня. Когда я объясню ему, почему я скрыла свое происхождение, он, конечно же, все поймет и простит».
Приняв решение, она выпрямилась и откинула с лица волосы. Глубоко вздохнув, она произнесла:
— Джад?
Хотя она произнесла имя шепотом, он услышал и резко повернулся. Недоумение и ужас отразились в его чертах.
— Ана? Ана, это ты? Это сон или я с ума схожу? Диана покачала головой:
— Это не сон и не бред, Джад. Ты рад меня видеть?
Едва она успела произнести эти слова, как Джад схватил ее в объятья. Его поцелуй возбудил в ней прежнюю страсть, которую оба они испытали всего два месяца назад.
Через несколько мгновений он отпустил ее, встревоженно вглядываясь в лицо.
— Это ты, Ана! С тобой все благополучно? Я видел, как ты ударилась об эту проклятую стену. Ты сильно ушиблась?
Не желая доставлять ему лишнее беспокойство, она попыталась его разуверить:
— Все в порядке, кроме пары синяков на бедре и на спине.
. — Слава богу. — Он поцеловал ее в лоб. — А теперь объясни мне, как ты оказалась в усадьбе Фок- свудов? Ты подруга графской дочери?
Она не успела ответить, как он снова ее обнял.
— Я так рад тебя видеть, Ана. Но тебе все-таки лучше было подождать меня в Англии. Тебе здесь опасно находиться. Я надеялся, что ясно объяснил все в своем письме.
Диана отстранилась от него.
— О каком письме ты говоришь? Я не получала от тебя никаких известий с нашей последней встречи в Вестлейке. Когда я пришла к тебе вечером, тебя не было дома.
— Но я написал тебе подробное письмо, — нахмурился Джад, — и оставил его на видном месте, на каминной полке в гостиной.
— Не было никакого письма ни на каминной полке, ни в каком другом месте, — настаивала она. — Не застав тебя, я обыскала весь дом и ничего не нашла. — Глаза ее налились слезами. — Я не хотела верить, что ты покинул меня, не оставив даже и записки.
Он снова привлек ее к себе в объятья и поцеловал.
— Не плачь, любимая. Я не знаю, что сталось с письмом, но я оставил тебе его, клянусь. Я писал тебе, что мой брат попал в беду и нуждается в моей помощи. Я даже просил тебя извиниться за меня перед дядей.
Диана опустила голову ему на плечо.
— Дядя Джастин понятия не имел, что с тобой случилось. Они с тетей Викторией были так же поражены твоим исчезновением, как и я.
— Прости меня, любимая. Я не хотел так огорчать тебя. Если бы я мог что-то сделать, чтобы… — Неожиданно он замолчал и пристально посмотрел на нее. — Если ты не получила мое письмо, ты не могла знать, что я в Ирландии. Так почему же ты здесь, Ана? Ты не ответила на мой вопрос. Ты подруга графской дочери? Почему ты оказалась в его доме?
— Я… я… — Она запнулась. — Это трудно объяснить.
Он поднял брови:
— Ты говоришь загадками, Ана. Что ты хочешь сказать?
Сжимая руки, Диана отвернулась.
— Я оказалась в его доме, потому что я… я… Боже мой, ну как я могу это сказать? Джад заставил ее повернуться к нему.
— В чем дело, Ана? Ты вдруг ужасно побледнела. Ты нездорова?
Диане становилось дурно. Закрыв глаза, прижав руку ко рту, она боролась с подступающей тошнотой.
Джад схватил ее за руку.
— Это что такое?
Открыв глаза, Диана увидела, что он смотрит на ее кольцо с печаткой. Она попыталась высвободить свою руку.
— Джад, в чем дело?
— Лайэм сказал, что графская дочь носит кольцо с гербом Фоксвудов. Извините мое невежество, миледи, но не оно ли это?
Он склонился перед ней в насмешливом поклоне.
— Но, Джад, я хочу тебе объяснить… Он отбросил ее руку.
— Что объяснить? Что ты лгала мне все это время? Что ты не независимая, откровенная Ана из Америки, а избалованная доченька графа Фоксву-да?
Видя, как любовь и забота в его глазах сменились яростью, Диана попыталась разубедить его:
— Я никогда тебе не говорила, что я американка. Ты сам так решил.
— Да, но ты не потрудилась исправить это мое заблуждение.
— Ну да, не потрудилась, — признала она, стараясь отодвинуться от него подальше. — Когда я увидела тебя в Таттерсолле, ты успокаивал Тора, дядя рассказал мне о твоем презрении к аристократии. Я не хотела, чтобы ты презирал меня только из-за моих семейных связей.
— Неважно, что ты там хотела. Важно то, что ты лгала, — подступал к ней он. — Пари держу, что и зовут тебя вовсе не Ана.
— Это мое имя… уменьшительное. Вообще меня зовут Диана, но мои родные и друзья всю жизнь зовут меня Ана.
Джад продолжал наступать на нее, пока она не оказалась притиснутой к стене.
— Зачем ты затеяла со мной эту игру? Тебе наскучили твои городские кавалеры, и ты решила развлечься с наемным работником в деревне? Поэтому ты и познакомилась со мной?
— Нет, конечно. Я купила Тора на аукционе. Когда я увидела, как ты обращаешься с ним, я подумала, что ты мог бы мне помочь тренировать его.
— Поэтому ты и приехала в Сассекс и заручилась моей помощью, соблазнив меня?
Хотя сердце ее разрывалось от его уничижительных слов, Диана не поддавалась.
— Как ты можешь так говорить? Я полюбила тебя, Джад. Видит бог, я не позволила бы нашим отношениям зайти так далеко, если бы я не любила тебя.
— Звучит правдоподобно, но я сомневаюсь, что все это так на самом деле. Я больше склонен думать, что ты просто взбунтовалась против родительского авторитета и хотела доказать им свою независимость, используя меня. — Он наклонился к ней. — Ну расскажи же мне, что произошло. Папочка угрожал лишить тебя наследства, если ты не выйдешь замуж по его выбору?
— Что за глупости ты говоришь?
— Все очень просто. Ты — леди, а я — слуга, да еще ирландец. Связавшись со мной, ты потеряла все шансы на приличное замужество. Ни один настоящий английский джентльмен не женится на женщине, развлекавшейся с конюхом на сеновале.
Диана со всего размаха дала ему пощечину.
