работают в доках Александрии и всегда могут достать товары подешевле. И Ахмед всегда может предложить лучшую цену».
Бакстер засмеялся.
— Перестаньте волноваться, — прошептал Рейф. — Рискну предположить, что мальчик всё делает правильно. Такая личность, как Ахмед Четырёхпалый действительно существует?
— О, да. Он может достать для вас всё, что захотите. И товары у него всегда самые дешёвые, но далеко не всегда самые лучшие. То, что куплено у Ахмеда Четырёхпалого следует тщательно осматривать, — рассеянно ответила девушка.
Бакстер продолжал задавать Али запутанные вопросы, и тот, не колеблясь, отвечал, часто добавляя к ответам собственное мнение.
Аиша смотрела и слушала, не замечая близкого соседства Рейфа, забыв, что её рука покоится в его руке. И тот не шевелился, чтобы не привлечь её внимания к этому. Соединение их рук воспринималось так естественно.
Спустя примерно пятнадцать минут озадаченная Аиша повернулась к Рейфу:
— Что это они делают? Нарды? Почему? Али здесь, чтобы работать.
— Оценить человека можно по тому, как он играет. Али хоть что-нибудь в этом смыслит? — Рейф откинулся на подушки, а Бакстер и маленький мальчик начали партию в нарды.
— Да, но в шахматы он играет лучше. Мне бы хотелось, чтобы Бакстер попросил его сыграть, — она качнула головой в сторону шахмат, расставленных на низком столике. — У меня он всегда выигрывает. Знаете, он действительно способный.
— Думаю, это отец учил вас играть в шахматы, — тихо сказал Рейф.
Аиша кивнула.
— Я никогда особенно хорошо не играла. Не умею просчитывать заранее… — она замолчала и посмотрела на Рейфа, посмотрела вниз на их соединенные руки и резко отдернула свою, как если бы он захватил её без разрешения.
На низкой оттоманке они сидели очень близко друг от друга. Аиша взглянула на Рейфа снизу вверх и отодвинулась, увеличивая расстояние между ними.
— Вы не думаете, что пора перестать притворяться?
— Притворяться? — её взгляд стал настороженным.
— Что вы не дочь сэра Генри Клива.
Глядя вниз, Аиша кусала губы. Господи, как она хороша! Ему хотелось поцеловать её, и он сделает это, поклялся Рейф, но не здесь, не в этой комнате, где их может увидеть Бакстер, или мальчик, или вообще кто угодно.
— Я не притворяюсь. Только я чувствую себя неловко, когда меня называют Алисией Клив, — наконец сказала она.
— Тогда как же мне вас называть?
— Аиша, — ответила она, — просто Аиша.
— Я буду называть вас Аиша, когда мы наедине, — согласился он, — а вы будете называть меня Рейф. Однако боюсь, что при посторонних я всё же должен называть вас мисс Клив.
— При каких посторонних? Мы почти никогда не разговариваем на людях.
— Да, но, например, на корабле я должен обращаться к вам как к мисс Клив.
— На корабле?
— Хиггинс собирается заранее взять нам билеты на пароход, отходящий из Александрии на следующей неделе.
Аиша кинула на него затравленный взгляд.
— Я ещё не согласилась. У вас нет дома в Александрии.
— Необходимые приготовления делаются. Дом можно будет занять к концу недели.
— Так скоро, — прошептала она.
— Да, можно всем вместе отправиться в Александрию, вы посмотрите, как они устроились, а затем мы продолжим путь.
Она совсем не выглядела довольной. Понимая, что должен проявить твёрдость, Рейф мысленно пообещал, что в Англии она станет счастливее, чем когда-либо была здесь. Он этого добьётся.
Когда игра в нарды подошла к концу, Лейла вернулась на своё прежнее место, а сразу за ней снова вошёл слуга с кофе и блюдом маленьких блинчиков.
— Этот мальчик едва не обыграл меня в нарды, — объявил Бакстер, появляясь из кабинета. Снова усевшись среди своих гостей, он уставился на пар, поднимающийся от маленьких чашечек, нахмурился, затем потянул носом. Ещё сильнее сдвинул брови, поднял чашечку и попробовал кофе.
— Аллилуйя! — с блаженным видом Бакстер осушил чашку. — Готов присягнуть, никто из моей прислуги не мог приготовить это. Кофе сварен лучше, чем в кофейнях.
Он пристально взглянул на Лейлу. Та отвела глаза.
Бакстер взял блинчик.
— Ещё тёплый, — заметил он и съел.
Лейла наклонилась вперёд и налила ему следующую чашку кофе.
— Ваших рук дело? — требовательно спросил Бакстер. — Кофе?
— Да, — последовал тихий ответ, — извините. Я знаю, мне не следовало вмешиваться, я не хотела проявить неуважение, сэр.
Бакстер отмахнулся от её извинений, но Лейла продолжала:
— Не люблю смотреть, как пропадает впустую хороший кофе, а иной и не годится подавать, — сказала она. — Я показала вашим слугам, как его варить.
— Сейчас показали? — Бакстер выглядел приятно удивлённым. — Блинчики жарили тоже вы?
Лейла кивнула.
— Да, они готовятся быстро и просто. Я показала вашим людям, как это делается.
— Надеюсь, они не забудут, — Бакстер задумчиво посмотрел на неё. — Я недавно лишился своего повара. Он и его семья полностью удовлетворяли все мои потребности. Эти парни — новенькие. Они честные и довольно усердные, но пока не научились правильно варить кофе.
Он перешёл к следующему блинчику, продолжая задумчиво разглядывать Лейлу.
— Вы вдова, полагаю. И Али ваш сын?
Лейла подняла голову и с достоинством произнесла:
— Я в разводе. У меня нет детей, но Али — сын моего сердца.
Бакстер наклонил голову:
— Счастливец.
Затем он повернулся к Али:
— Вот здесь три пара. Пойди и купи мне самые лучшие пирожные, какие только сможешь найти.
Мальчик взял деньги и живо убежал.
Бакстер обратился к Рейфу и Аише:
— Вы не будете возражать, если я оставлю вас на пару минут? Мне нужно поговорить с Лейлой о мальчике и, конечно, согласовать условия найма. Но, если вы не против, я бы хотел обсудить это с ней на кухне. Мне нужен совет знающей женщины.
Рейф кивнул в знак одобрения, и Бакстер снова повернулся к Лейле:
— Вы согласны?
Она встретила его взгляд, и долгую минуту они просто смотрели друг на друга. Затем Лейла слегка наклонила голову.
Бакстер протянул ей руку, чтобы помочь подняться. «После двадцати лет жизни в Египте он не должен бы делать такую ошибку», — подумала Аиша.
Лейла колебалась и одно мгновенье оценивающе смотрела на него, потом склонила голову набок. А затем, к изумлению Аиши, подала свою руку Бакстеру и грациозно поднялась с подушек.
Тот улыбнулся, и жестом предложил ей следовать за ним.
Лейла пошла, элегантно шелестя юбками. Аиша от удивления разинула рот. Если бы она не знала Лейлу так хорошо, то подумала бы, что та… кокетничает.
