Но мир с Францией по многим причинам являлся необходимым: во-первых, венецианцы агрессивно надвигались на Верону, во-вторых, Франциск 1 заключил «вечный мир» со Швейцарской Конфедерацией, так что с этой стороны, по крайней мере в ближайшее время, помощи ждать не приходилось. Кроме того, внутри самой империи появлялись все более серьезные проблемы, всеобщая неуверенность и недовольство во многих слоях населения распространялись все шире. Находилось немало агитаторов, использовавших ситуацию в собственных интересах и плетущих интриги против Бога, против всего мира и прежде всего против императора. Состоялся имперский суд над Ульрихом Вюртембергским, наряду с Францем из Зикингена и Гетцем фон Берлихингеном, бывшим одним из главных предводителей бунтовщиков. Тогда же распространилось сенсационное для всех известие: августинский монах Мартин Лютер 31 октября 1517 г. прибил к воротам церкви в Виттенберге революционные тезисы, направленные против католической церкви.
Только мировая сделка со всеми сторонами казалась Максимилиану единственным выходом, позволяющим взять затруднительную ситуацию под контроль. И хотя он не всегда полностью соглашался с политическими взглядами и планами своего внука, он обсудил с ним в Лиерре направления будущей политики, причем первоочередными вопросами стали восточная политика и Крестовый поход. Максимилиан уже неоднократно отправлял посланников в Москву для обсуждения с великим князем возможности совместного Крестового похода. На этот раз император решил отправить на восток близкого друга — Сигизмунда фон Герберштейна.
Трудности миссии начались для Герберштейна в Польше, где он в искусной дипломатической манере пытался предостеречь короля Сигизмунда от вторжения в земли германского рыцарского ордена. Затем он поехал дальше в Москву, где его уже ожидал великий князь Василий III. Убедить вспыльчивого московского правителя в необходимости заключения мира между Москвой, Польшей и Немецким орденом для совместного Крестового похода против турок оказалось нелегко. Только единство порождает силу — в этом Герберштейн пытался убедить упрямого великого князя.
Папа Лев X тоже решился призвать христианский мир к Крестовому походу против турок. Наконец он осознал, какая угроза может прийти в Европу с востока. Только Максимилиан последовательно и постоянно форсировал необходимость этого предприятия, все остальные европейские державы вели себя, несмотря на данное согласие, выжидательно и нерешительно, поскольку деньги, требовавшиеся для Крестового похода с неизвестным исходом, можно между делом вложить во что-нибудь более прибыльное!
Наверное, Максимилиану следовало взять инициативу в свои руки сразу после обращения папы и привести в исполнение план Крестового похода. Чем больше времени проходило, тем больше меркла возможность воплотить в жизнь это намерение. Папа Лев X поднял свой голос и потребовал от европейских стран пятилетнего перемирия, но великий русский князь, как и многие другие, не проявил интереса к поддержке христианского дела. Когда Максимилиан принял из рук святого отца освященную шапку и меч, настало уже 1 августа 1518 г. и он мысленно похоронил план похода против турок. Кроме того, обострившиеся внутренние политические проблемы не позволяли ему надолго покидать страну.
Во всех концах его австрийских земель все громче звучали жалобы, направленные против правительственного аппарата императора. Все жаловались на придворный совет и правление, находили налоги слишком высокими, требовали прощения задолженностей во всех землях и грозились отказать в дальнейшей военной помощи, если император не решится провести коренные реформы. Максимилиан проявил себя, как всегда, готовым к компромиссам, так что сословия даже пообещали ему после подробных обсуждений 400 000 гульденов из налоговых поступлений в течение четырех лет. Одновременно учредили придворный совет для всей империи, а также для австрийских земель, связанных общей системой обороны.
Решение свалившихся на него проблем далось императору весьма непросто. Его самые верные друзья, и прежде всего Маттеус Ланг, 1 августа 1518 г. официально утвержденный папой преемником архиепископа Зальцбургского, с тревогой заметили убывание физической силы правителя, столь динамичного в течение долгих десятилетий. Тесные отношения между Максимилианом и Маттеусом в последние годы ослабли, но архиепископ всегда стоял на стороне императора. Максимилиан не щадил себя, он не мог ни успокоиться, ни расслабиться. Его юный внук в 1517 г. сообщил имперскому совету во Флиссингене: они должны видеть в нем, в Карле, наследника трона, поскольку он точно осведомлен о состоянии здоровья своего деда.
Сделав такое заявление, Карл понимал: у него еще долго не будет никакой гарантированной возможности получить немецкую корону, даже если дед-император сойдет в могилу. Повсюду шептались о миллионе дукатов, необходимых для ответного дара за немецкую корону. Если рассматривать финансовое положение Максимилиана — ситуация его внука казалась почти безвыходной. Заклинающие речи Максимилиана на последнем для него рейхстаге в Аусбурге об избрании Карла преемником императора не вызвали никакой реакции на каменных лицах курфюрстов. Они уже знали, как им надлежит действовать.
В вопросе о преемнике Максимилиан находился в двойственной ситуации, он и сам поддерживал внука без достаточной внутренней убежденности. Когда Максимилиан встретился с Карлом перед его отъездом в Испанию, прощаясь с ним, император, будучи мужчиной, полным жизни, ужаснулся, увидев, какой бесцветной личностью является его внук. Не проявляя ни малейшего чувства по отношению к деду, Карл двигался скованно, как марионетка. Воспитатель принца проделал большую работу: на трон взойдет человек, витающий в других сферах, высоко над своими подданными! И все же у Максимилиана не оставалось выбора: при всех обстоятельствах его внук должен стать германским королем и обеспечить в будущем корону для дома Габсбургов!
Последний путь Максимилиана
Шестидесятилетний император по тем временам считался очень старым человеком. Немногим из его современников удалось, как ему, дожить до столь преклонного возраста, сохранив более или менее стабильное здоровье. Испорченная пища, вызывающая расстройства желудка и отравления, заражение крови, произошедшее от малейшего повреждения, даже нарывающий зуб могли привести к смерти. Максимилиан, при рождении получивший неблагоприятный гороскоп, чудом выздоравливал от всех легких и тяжелых болезней. Еще в раннем детстве ему пришлось пережить тяжелый кризис: он потерял сознание, после того как его мать Элеонора перекормила его лакомствами. Напуганная до смерти мать и ее камеристки стояли в растерянности перед неподвижным ребенком, пока одной кормилице не пришла в голову спасительная идея: принести перо и держать его перед ртом мальчика, проверяя, дышит ли он. Когда перо пошевелилось, его, вероятно, сразу сунули в рот Максимилиану, вызвав рвоту.
В юные годы Максимилиан отличался крепким здоровьем, хотя не слишком прислушивался к советам врачей. Позднее, когда болезней уже нельзя было избежать, он признавался в своем «Мудром короле», что часто действовал вопреки указаниям врачей — не большой недостаток в те времена, так как медики пытались лечить людей исходя из чисто теоретических знаний, а хирурги, обученные каким-нибудь мастером, прописывали пациентам сомнительные лекарства. Максимилиан писал о себе в «Мудром короле»: «…потом в его жизни случилось два раза заболеть; и если бы по признакам болезни и самочувствию своего тела он не придумал и принял правильного лекарства, то умер бы из-за лекарства, даваемого ему во благо, но действующего и против болезни, и против его природы».
Максимилиан перенес за свою жизнь не слишком тяжелые болезни, например пузырьковую сыпь во рту, случившуюся, видимо, после потребления не вполне перебродившего вина. Сильное падение с лошади в 1501 г. в Аусбурге, когда он получил глубокую рану бедра, оказалось намного опаснее. Ранение, видимо, не могли полностью вылечить медицинскими средствами того времени, и он страдал от него еще много лет спустя.
Максимилиан никогда не поддавался болезням: не падая духом, он реалистично оценивал состояние своего тела и его функций и пытался побороть недомогания естественным образом. Он старался закалить себя регулярными упражнениями на свежем воздухе, его страсть к охоте и рыбалке отвечала здоровому образу жизни. Максимилиан на протяжении десятилетий страдал от хронической простуды, что неудивительно при кочевой жизни, и при любой возможности старался выехать в горы, где целебный воздух
