приносил ему облегчение от недугов. Но постоянная жизнь в седле, беспокойная и лишенная элементарных удобств, в конце концов взяла свое. В 1517 г. имперские советники Волькенштейн и Сернтайнец выразили обеспокоенность состоянием здоровья императора и предписали ему оберегаться от плохого воздуха, плохой воды, а также от тяжелой пищи и холодных напитков. Максимилиан отказался от многих договоренностей, так как, во-первых, не мог больше ездить в седле, во-вторых, ходили слухи об апоплексическом ударе. Действительно, император впоследствии вел себя не так активно, как раньше. Участились приступы меланхолии, когда он приказывал принести таинственный ящик, «сундук для сокровища» — так он называл свой саркофаг. Но временами его прежний юмор возвращался к нему, и он мог шутить обо всем, как в старые времена. Он пытался отогнать мрачные мысли, приходившие к нему из-за усиливающихся болей. Задолго до этого, почти в расцвете лет, он поручил знаменитым мастерам воздвигнуть для него достойный надгробный памятник. Под ним он хотел быть похороненным в окружении габсбургских предков и великих императоров.
Последний путь Максимилиана начался в Аусбурге. Изо дня в день им все больше овладевало предчувствие смерти: именно тогда Сатурн, определявший его жизнь, находился в неблагоприятном положении. Максимилиан пребывал в постоянно меняющемся настроении: он хотел еще раз быть по- настоящему веселым в городе на Лехе, где провел так много прекрасных часов. Но внезапно его смех умолкал, — возможно, боли становились невыносимыми. Как обычно в таких ситуациях, он затосковал по чистому и свежему воздуху Тироля. И, поскольку он собирался решить в Инсбруке и другие дела, покинул Аусбург, не без грусти прощаясь с городом, предчувствуя, что никогда больше не вернется сюда.
Но Максимилиан не мог предвидеть ожидающего его в любимом городе Инсбруке совсем не дружеского приема: слишком много долгов у него здесь накопилось и хозяева гостиниц, пребывая в большом возмущении, не видели больше оснований давать приют челяди и свите императора. Людей просто оставили на улице, император сам должен был думать, где он найдет квартиры для них — или заплатить!
Оба варианта казались неприемлемыми Максимилиану. Гнев от поступка жителей Инсбрука, а также бесконечное разочарование вызвали сильную лихорадку, свалившую его в постель. Но благодаря железной воле он с трудом сумел подняться и приказал унести себя из города. Императора мучили боли во всем теле, поэтому его на носилках отнесли к Инну, и по нему он доплыл на корабле до Розенхайма. Во время поездки по реке его здоровье заметно улучшилось, и он почувствовал в себе силы продолжить путь через Зальцкаммергут, хотя время года уже не благоприятствовало этому. На Вольфгангзее Максимилиан остановился на длительный отдых. Чувствуя себя лучше, он не отказался от намерения взобраться на гору Шафберг — тяжелое испытание для смертельно больного. Но его воля еще была способна двигать горами! С ближайшими советниками Максимилиан обсуждал план строительства большого монастыря Святой Екатерины на горе Фалькенштейн вблизи озера Вольфгангзее. Еще давняя его задумка. Но вскоре самочувствие императора ухудшилось до такой степени, что продолжение путешествия в Вельз стало невозможным. Сигизмунд фон Герберштейн писал: «Император ослабел раньше, чем прибыл в Вельз».
Получив известие о критическом состоянии Максимилиана, отослали гонцов в Триент и во Фриауль — они должны были доставить в Вельз его лейб-медика Баптисту (Бальдирони). Кроме того, в Фельдкирх послали за хирургом Клаузеном Клези. Доктор Таннштеттер, крупный специалист в своей области, тоже прибыл в Вельз, как и доктор Пюлингер из Вены. Но никто уже не мог помочь смертельно больному императору, жизнь угасала в нем.
Максимилиан чувствовал, что с ним происходит. Тяжелые запоры, с которыми пытались бороться недостаточными или слишком сильными средствами, сменялись непрекращающимися поносами, настолько ослабившими императора, что он уже не мог держаться на ногах. Он страдал, вероятно, язвой кишок или раком толстой кишки. Высокая температура происходила от воспаления кишечника, из-за чего больного мучила жестокая жажда. Врачи испробовали все для уменьшения болей, но из-за этого императора, вероятно, разбил паралич, лишивший его речи. Несмотря на все мучения, смертельно больной, он почти до конца находился в сознании и приказал записать еще несколько важных приказаний, после того как продиктовал свое завещание и последние распоряжения.
Лишь небольшая горстка людей присутствовала у смертного одра больного, например императорский советник Якоб Шпигель. Он запечатлел в письме последние часы жизни Максимилиана. Кроме него, рядом с императором находился картезианец Георг Рейш. С ним Максимилиан, пока мог говорить, вел долгие дискуссии о жизни после смерти. Кого не хватало, так это его многолетнего соратника Маттеуса Ланга. Он прибыл слишком поздно, ему забыли вовремя сообщить о болезни императора.
Максимилиан, потеряв сознание из-за ужасных болей, мирно скончался после недолгой агонии, окруженный верными друзьями. Случилось это 12 января.
Еще при жизни император указал с точностью до мелочей, как следует поступить с его телом: остричь волосы, вырвать зубы и отхлестать голое тело. После этого завернуть в саван, затем в парчу и уложить в «сундук для сокровища», дабы перевезти из Вельза в родной город — венский Нейштадт. Здесь гениального императора из рода Габсбургов торжественно похоронили под ступенями алтаря капеллы Святого Георга. Но сердце его увезли в Брюгге, и теперь оно покоится рядом с женщиной, которой принадлежало всю жизнь, — Марией Бургундской.
Благодарности
Я хотела бы выразить особенную благодарность следующим дамам и господам, помогавшим мне в исследованиях и во время написания книги.
В интенсивных беседах профессор университета доктор Арно Бушманн объяснял мне правовые взгляды на положение римско-немецкого короля и императора Священной Римской империи, а также соответствующие положения Золотой Буллы и постановления союза курфюрстов в Ренсе. Госпожа Регинтруд Хайдер помогла мне в поисках материалов о Маттеусе Ланге и предоставила факсимильное издание «Многоблагодарного». Благодаря разносторонним знаниям господина Зеппа Форхера я получила важные комментарии о памятных досках и статуях Максимилиана в современном Тироле, а также в Южном Тироле и во Фриауле. Профессор университета доктор Рейнхард Хайниш предоставил материалы о внебрачных детях Максимилиана и о Маттеусе Ланге. Профессор университета доктор Хельмут Грёссинг транскрибировал части не публиковавшегося до сих пор гороскопа Максимилиана, составленного Региомонтаном, кроме того, помог мне в толковании гороскопа. Господин директор Карл Портенкирхнер и его супруга, потомок Кристофа Фирталлера, самым любезным образом предоставили в мое распоряжение все документы, находящиеся в семейном владении, об этом внебрачном ребенке Максимилиана, сделав возможным создание ясной картины о сыне императора. Профессора университета доктора Ханнеса Штромайера я благодарю за информацию о физическом воспитании юного Максимилиана. Профессора университета доктор Эрихз Мюллер и его супруга Эльфи Мюллер предоставили мне важные материалы, касающиеся легенды «Максимилиан у стены дракона». Господин инженер Вернер и госпожа магистр Линде Лико предоставили в мое распоряжение картину австрийского художника Ранка, изображающую панораму войска императора в Триенте. Благодаря выдающимся языковым знаниям профессор университета доктор Рудольф Баер являлся, как всегда, незаменимым помощником при переводе текста гороскопа Максимилиана.
Не в последнюю очередь я хотела бы снова высказать особую благодарность моему мужу, поддерживавшему меня, как и при написании предшествующих книг, советом, делом и большим пониманием. Без его помощи в различных вопросах, мне бы скорее всего не удалось найти времени как для обширных исследований, так и для написания книги.
ПРИЛОЖЕНИЯ
