— Уверен, у тебя получится. Ведь ты не убила меня, даже когда была голодна.
— У меня больше нет сил на борьбу. Я давно сдалась. Разве ты не видишь? — Эмми поднесла руки к лицу, демонстрируя, какое оно румяное и свежее — очевидное доказательство того, что она давно уже не отказывает себе в еде.
— Это еще не поздно исправить.
— Нельзя просто взять и сделать вид, что ничего не было. Я убивала людей. Многих людей, — Амаранта закусила нижнюю губу. — Этого уже не изменишь.
— Я не сержусь. Это не имеет значения.
— Дело даже не в тебе, а в моей совести. Она не позволит мне забыть все те ужасы, что я творила. Поэтому для меня будет лучше и дальше оставаться такой. Иначе я просто сойду с ума.
Чем больше она говорила, тем отчетливее я понимал, как много ей пришлось пережить после моего отъезда. Разумеется, такие потрясения нельзя загладить парой слов о любви. Чтобы вернуть ее прежнюю, придется сильно постараться.
— Эмми, — прошептал я, но она тут же перешла в нападение:
— Не называй меня так. Эмми больше нет. Она осталась в том лесу.
Это было неприятно слышать, но в некотором роде я заслужил такое отношение.
— Эмми, — упорства мне не занимать, — я мечтаю, что однажды мы снова будем вместе. И я собираюсь сделать для этого все от меня зависящее.
— Не хочу расстраивать, но у тебя ничего не выйдет, — Амаранта отвернулась от меня и прислонилась спиной к прутьям. — К тому же я уже нашла тебе замену, — с вызовом добавила она.
Не могу передать, какой внутренней болью отозвались эти слова. Даже мысль о том, что Амаранта была с кем-то другим, казалась невыносимой. Жгучая ревность ядовитым потоком затопила сознание, отравляя все мысли и чувства на своем пути.
— Тебе следует отдохнуть, — с трудом выговорил я, понимая, насколько неубедительно звучат мои слова, учитывая, что вампиры вообще не спят. — Я зайду позже.
С этими словами я развернулся и направился к двери. Ноги плохо слушались, и одна-единственная мысль, как волчок, крутилась в голове: кто же тот счастливчик, которого Амаранта предпочла мне? Уже у самой двери я невольно бросил взгляд в зеркало, висящее справа от входа; оно досталось нам от хозяина квартиры, и я не стал его перевешивать. В нем отразилась Амаранта. Она смотрела мне вслед, и, если это не игра моего воображения, то ее глаза были печальны, а лицо выражало сожаление. Это вселяло надежду. Что, если последние слова были сказаны лишь для того, чтобы разозлить меня?
Ноги сами направились к холодильнику, в недрах которого удалось обнаружить несколько бутылок пива. К сожалению, ничего более крепкого в квартире не нашлось. Открыв запотевшую бутылку, я одним глотком осушил ее почти до дна. Пиво было ледяным, и мне показалось, что вместо пенного напитка я проглотил осколок айсберга и теперь он медленно дрейфовал где-то у меня внутри.
— Ну и как, полегчало? — раздался за спиной голос брата.
— Не слишком, — ответил, поморщившись от холода и вкуса дешевого пива.
— Тогда в чем смысл напиваться?
— Может, я хотя бы смогу заснуть.
— О, тогда тебе надо выпить, как минимум, литров пять, — Дима заглянул в холодильник и, изучив его содержимое, вынес вердикт: — У нас столько нет.
— Не сходишь в магазин? — спросил я без особой надежды на положительный ответ.
— Чтобы собственными руками спаивать родного брата? Да ни за что.
— Это жестоко с твоей стороны, — вздохнул я и уселся на один из кухонных стульев, а Дима тоже достал бутылку и присоединился ко мне. — Если не хочешь идти в магазин, то хотя бы не уничтожай имеющиеся запасы.
— Не собираешься же ты пить в одиночестве, как какой-нибудь алкаш? К тому же, чем больше выпью я, тем меньше достанется тебе. Считай, я спасаю тебе от цирроза — заявил Димка, приподняв бутылку с пивом, словно произносит тост.
— Как благородно с твоей стороны пожертвовать своей печенью ради спасения моей, — облокотившись на стену и вытянув ноги, ехидно заметил я.
— Не стоит благодарности. Мы же все-таки братья.
Стало понятно, от общества Димы не отделаться, так что пришлось смириться. Брат не собирался оставлять меня одного, возможно, и в самом деле опасаясь за мое здоровье. Поэтому напиться, как я поначалу хотел, не получилось. Дима должным образом выполнил свою миссию и выпил ровно половину того пива что имелось в холодильнике. Во время нашей импровизированной пьянки он то и дело пытался завести разговор насчет Эмми, но я постоянно увиливал от ответов, и Димка в конце концов сдался.
Через час пиво закончилось, и я, сославшись на усталость, ушел к себе в комнату. Конечно, после сказанного Амарантой ни о каком сне не могло быть и речи. Еще довольно долгое время я не находил себе места и все думал о ее словах. Кажется, мне даже удалось вычислить своего более удачливого соперника. Если в новой жизни Амаранты и появился кто-то настолько близкий, то это, несомненно, Андрей — вампир с серыми глазами. Сложно было не заметить, как он стремился во всем помогать ей и даже не побоялся рискнуть жизнью ради незнакомого ему человека, который не представлял для него ни малейшего интереса. Только привязанность к Эмми могла толкнуть его на этот поступок.
Сделав такие неутешительные выводы, я окончательно предался унынию. И без того плохое настроение на следующий день омрачилось еще и тем, что после нашего разговора Амаранта начала меня игнорировать, и единственным связующим звеном между нами стал Дима. Как ни странно, с ним она разговаривала. Больше того, они то и дело перебрасывались шуточками и выглядели как старые друзья после неожиданной, но долгожданной встречи.
Похоже, таким нехитрым способом Эмми пыталась меня задеть, и у нее неплохо получалось. Обида и досада копились во мне, грозя вот-вот обрушиться на головы окружающих, как лавина в горах. Создавалось такое впечатление, что я один участвовал в похищении Амаранты, а Дима лишь невинная игрушка в руках судьбы и вообще не при делах.
На все мои уверения в любви и мольбы о прощении Эмми отвечала холодным молчанием. Подобное пренебрежение вгоняло в тоску, я начал терять надежду и даже стал подумывать, не лучше ли будет отпустить девушку. Ведь, в конце концов, насильно мил не будешь.
19
ПОБЕГ
Так прошло несколько дней. Между мной и Эмми выросла глухая стена, пробить которую мне было не под силу. Направляясь как-то вечером в комнату, где стояла клетка, я всерьез подумывал о том, чтобы отпустить Амаранту. Но не успел открыть дверь, как до меня донеслись голоса брата и Амаранты. Они о чем-то увлеченно беседовали, и я, поддавшись внезапно нахлынувшему любопытству, решил подслушать.
— Почему ты не ешь? — послышался голос Димы. Эмми не только не разговаривала со мной, но и не брала у меня из рук кровь, которую мы для нее с таким трудом добывали. Так что кормить ее тоже приходилось Диме. Этим она всячески подчеркивала, что доверяет в этом доме только ему.
— Что-то нет аппетита, — скучающим голосом ответила Амаранта.
— У тебя плохое настроение? — не унимался мой любознательный братишка, чему я, кстати говоря, был рад — ведь он давал мне шанс узнать, о чем она думает.
— А каким оно у меня должно быть, по-твоему? — с вызовом спросила Эмми. — Я уже неделю сижу в этой клетке. Меня от нее тошнит. И от вашей просроченной крови тоже, между прочим, — с отвращением добавила девушка.
— Но она свежая, — Дима обиженно вступился зачесть донорской крови. — Еще вчера тебе нравилось.
— А сегодня уже нет.
