этим преломив ход войны между эльфами и Сарраном. Тогда ему и присвоили звание генерала, и имя полководца было у всех на устах. Правда, из-за угрозы эльфийской мести ему пришлось вернуться на родину и заняться делами своей страны.
Через несколько лет старшая дочь ла Дова Даина, вышла замуж за Арчиба Второго (по большой любви, что редкость среди монархов). Молодая королева, внешне очень похожая на своего отца, сразу заняла достойное место во дворце, доказав завистникам, что смелость и решительность — фамильная черта семейства ла Дов. Народ ее обожал, а после рождения Максума, наследника престола, популярность королевы достигла заоблачных высот. Когда заговорщики предприняли попытку похищения годовалого кронпринца, предварительно перебив охрану, молодая мать собственноручно заколола кинжалом одного из убийц, подтвердив всеобщее мнение, что у семейства Дов тяжелая рука.
Так как генерал являлся в известной степени родственником Гонора, то принц был спокоен за подготовку своих войск, оставалась лишь мелочь — дать задачу наемникам и оплатить их услуги. Деньги у него были (спасибо брату), а вот определением ближайших задач и занимался Гонор, когда ему сообщили о пропаже Яны.
Надо отметить, что после замужества девица не доставляла никаких хлопот, была послушна и мила, правда, если при ней не критиковали обожаемого супруга. После первого замечания Свету, сделанному в присутствии жены, принц с удивлением выслушал сумбурный монолог в защиту мужа, прерываемый рыданиями и вытиранием соплей, и пришел к выводу, что намного проще передавать поручения новобрачному через его братьев. С тех пор никаких споров и конфликтов в их компании не возникало и вдруг такое — исчезновение из замка Яны, потом странное поведение братьев, бросившихся неизвестно куда искать пропавшую особу без разрешения своего принца, и упорно молчащий браслет, хотя брат обещал, что тот будет работать вечно. Эти события выглядели звеньями одной цепи, постепенно смыкающейся на его шее. Пора было принимать меры.
— Господин ла Дов, я вызвал вас, чтобы сообщить о пропаже моих людей.
— Подробнее…
Гонор приказал выйти Зиму и охране в коридор, в кабинете он остался с генералом наедине — лишние знания посторонним ни к чему. Когда принц описал сложившуюся ситуацию ла Дову, то сразу сделал свои выводы.
— Надо вызывать магов. — Генерал не любил долгих разговоров и предпочитал конкретное решение проблемы. — Сами мы ничего не можем сделать, лишь проследить, что бы под морок или зов не попал кто- нибудь еще, особенно вы.
Вот даже как… А ведь Гонор был уверен, что амулеты брата очень мощные, и чувствовал себя в безопасности. Все в этом мире относительно, а уверенность в личной неприкосновенности — самое фатальное из заблуждений. Получается, замок подвергся магической атаке и никто этого не заметил, амулеты перестали работать, жрецы не почувствовали применения чужой силы — если так будет продолжаться и дальше, то все здешние обитатели закончат свои дни с перерезанными глотками в собственных постелях. Осталось только затаиться и ожидать прибытия магов, если они успеют…
— Ваш дядя предвидел нечто подобное, поэтому в ближайшем городе несколько жрецов Че проводят проверку храмовой школы и в любой момент могут перейти в наше распоряжение.
— А как же те двое, что живут здесь вторую неделю, маги Эль, они что, совсем не занимаются своими обязанностями? Они первые должны были поднять тревогу…
Генерал вышел из кабинета, и принц услышал его распоряжения по поиску магов и объявлению тревоги в замке. Гонор же отправился на чердак — там, под самой крышей, жил невзрачный человечек, которого сюда привез Сирус Сантийский, глава Тайной стражи Либерии. Принц подозревал, что у тайного поселенца есть сильный амулет для отвода глаз, так как сам с трудом замечал присутствие человечка, когда надо было с ним общаться. Стражник жил не один, вместе с ним прибыла клетка с синирами, специально выведенными птицами-вестниками, одна из них и понадобилась срочно Гонору. Пташки были под стать своему хозяину — серенькие, маленькие (любую можно было спрятать в ладонях), совершенно не заметные. Стоили птички баснословно дорого, ценились за скорость полета, выносливость и устойчивость к ментальному зову. Их не приучали летать в определенное место, а давали мысленный образ адресата и текст послания. Как уж синиры находили нужного человека, никто точно не знал, но не было еще случая не выполнения поручения. Конечно, ухаживать за птицами мог только человек с Даром и владеющий ментальными техниками. Голос у синиров был на редкость громкий и пронзительный и не заметить птицу, когда она хотела привлечь внимание, было невозможно. Так как такой дорогой способ сообщения не применяли по хорошим поводам, то в народе было даже пожелание 'чтоб тебе синир прокричал', т. е. пусть у тебя случится горе или неприятность. Не думал Гонор, что придется воспользоваться услугами воздушной почты так скоро.
Человечек достал из клетки одну птицу и протянул ее принцу. Гонор держал вестника на вытянутых руках, чтобы синир хорошо видел его лицо (его бесили послания, когда птица передавала образ огромного прыщавого носа или кривых зубов), четко представил себе Арчиба Второго, и продиктовал послание.
— Магическое нападение, срочно пришли жрецов… — подумал и добавил. — Прислужников Эль не надо.
Затем легонько дунул на птицу, это для нее было сигналом конца сообщения, поморщился, когда синир больно клюнул указательный палец правой руки, подождал, пока вестник слижет кровь, и выпустил его в полет из маленького чердачного окошка.
Ну вот, теперь придется доставать одну из бутылочек с 'живой водой', которые ему дал Эчеррин (уж очень характерные ранки оставлял клюв этой птицы), так что незачем всем знать, что из замка ушло сообщение. Гонору еще повезло, что он пользовался услугами синиров достаточно редко, а то ведь у некоторых чиновников все пальцы были исклеваны. Пробовали давать птицам клевать другого человека, слугу или бойца, но тогда синир передавал последние услышанные им от подателя крови слова, но такая информация мало кого интересовала.
Просьба о помощи отправлена, ему осталось только ждать и надеяться, что Яна и телохранители останутся в живых. Спустившись вниз, Гонор у дверей своего кабинета обнаружил целую толпу так называемых гостей, представителей местного дворянства, которые слетелись в замок после известия о гибели барона, в надежде ухватить себе кусочек из его наследства. Они жили тут почти месяц, вводя принца в немалые расходы, но ссориться и выгонять нахалов Гонор считал преждевременным — пока у него не было на руках документов на опекунство малолетнего барона Залесского (хотя согласие дяди ему передали на словах).
— Ваше высочество!
Баронесса ли Обрин, мамаша двух великовозрастных сынков и страшной дочери на выданье (светские слухи — бездонный источник информации), в возмущении колыхала своим богатым бюстом прямо перед Гонором.
— Почему нам запретили покидать замок? Наши дети остались дома в одиночестве и мы им нужны!
Высказавшись, баронесса схватила за руку своего супруга, который с безмятежным любопытством разглядывал окружающих, и собралась продолжить свою речь, но тут на помощь принцу пришел генерал ла Дов.
— Госпожа Обрин, — обращение, как к какой-нибудь торговке, уже само говорило о раздражении офицера. — Вы здесь находитесь уже две недели, за это время ваши дети либо нашли пропитание самостоятельно, либо покинули этот мир.
Пока женщина подбирала слова для достойного ответа, генерал взял инициативу в свои руки.
— Молчать! — Ла Дов обвел присутствующих тяжелым взглядом, и гордое местное дворянство стало съеживаться и отводить глаза. — Замок на военном положении, мужчины поступают в распоряжение коменданта, женщины не покидают своих комнат. Бродящие без дела по территории будут арестованы и помещены в камеры до выяснения обстоятельств. Разойтись!
Без намека на малейшее несогласие, гости тихонько удалились по своим комнатам. Гонор даже слегка позавидовал репутации генерала и его опыту многочисленных военных компаний — сам бы он так быстро справиться с ситуацией не мог.
— Ваше высочество, вы уже связались с дядей?
