навсегда. В конце концов, рассудил он, разве не здорово пару-тройку дней отдохнуть друг от друга?
Михаил тяжело задумался.
— А вдруг она мне там изменяет? — заплетающимся языком спросил он.
— А ты ей здесь изменяй, — посоветовал Олег.
Михаил, очевидно, сделал определенные выводы, так как слежку за супругой прекратил, а Олега начал зазывать к себе в гости, на «шабашок» мужской.
— Я Ирку люблю, — отвечал обычно Олег.
— Я Настю тоже люблю, — усмехался Михаил. — Я однолюб, но много… — и добавлял расхожее в народе название детоделательного акта.
С тараканами в голове супруги, Михаил, явно не без пользы для собственного либидо, окончательно смирился.
Женская часть семьи вообще была помешана на магии. Все трое: теща, Ирка, и Настя.
— Как семейная жизнь? — спросила, поднимая зеленые глаза от тарелки сестра жены, и Олег чуть не сел мимо табуретки.
— Нормально, — ответил Олег, сосредоточенно накладывая салат. — У вас?
— Тоже ничего, — ответила Настя. — Мишка только чудит иногда.
— С кем не бывает, — кивнул Олег, стараясь не глядеть в ее сторону.
Сколько мы не виделись, подумал он. Год? Два? Он бросил на Настю быстрый взгляд исподтишка. А она совершенно не изменилась. Точеное лицо, огромные глаза, чувственные губы. И волосы, в которых было так приятно зарываться лицом.
Хватит, приказал он себе. У тебя уже есть любимая жена. И никого больше тебе не надо.
Вечер в кругу семьи получился неожиданно забавным.
Теща непривычно хлопотала, стараясь угодить и была чудо как приветлива, Настя задумчиво помалкивала, а ее супруг рассказывал бородатые анекдоты, не забывая подливать водочку.
— Ну, давай, за дам! — провозгласил Михаил, поднимая очередную стопку.
— Выпейте лучше за «не дам», — вынырнула из своих дум Настя. — Скорее на пользу пойдет.
Михаил неуверенно хохотнул. Настя вопросительно подняла правую бровь.
— Хм… — согласился супруг и поставил рюмку на стол.
А Настя внезапно подняла голову, и вонзилась тяжелым взглядом Олегу в переносицу. Будто гвоздь вбила. У того аж дух захватило, как на американских горках. Настя обвела всех остальных таким же тяжелым взглядом. Такого выражения лица у нее Олег никогда не видел.
— Хватит пить, — сказала она, словно отрезала. — Оба уже хороши. А Олегу и подавно спать пора.
— Это почему? — обиделся Олег, ощутив себя на мгновение учеником начальной школы, которому за очередную двойку запретили смотреть любимый сериал.
— Да, Насть, — тоже удивилась Ира. — Ты чего?
— Сама посмотри, — предложила Настя. — У него денечки предстоят впереди — только держись!
Ирина взяла Олега за подбородок, повернула лицо к себе и несколько секунд вглядывалась куда-то в переносицу.
— Боже мой! — воскликнула она с неподдельным ужасом. Отстранившись, строго посмотрела ничего не понимающему Олегу прямо в глаза. — Все в порядке на работе?
— Нормально вроде, — пробормотал тот.
— Врет, — убежденно сказала Настя. — Он у тебя, часом, не киллером стал?
Ирина выразительно покрутила пальцем у виска.
— Связалась на свою бедовую голову с убивцем, — пророкотала грудным басом теща, и потянулась толстым, как сосиска пальцем к олеговому лбу, — неужто кровь?
Михаил под шумок махнул еще одну стопку и громко задышал сквозь плотно сжатые зубы.
— Давай, колись, таможенный брокер, — велела Настя. — Кого вы там валить собрались?
Ее голос показался вдруг Олегу чужим, слова улиц резали ухо. Словно говорил внутри Насти совершенно другой человек. Она даже слов таких не произносила никогда! Милая, интеллигентная Настя! Откуда в ней это? Олег беспомощно на напряженно молчавшую Ирину.
— Вы о чем? — в полной растерянности поинтересовался он.
— Что у тебя произошло? — замирающим голосом спросила Ирина.
— Сегодня?
— Да.
— Ничего, — пожал Олег плечами. — Работали, как обычно. Толяна нет до сих пор. Васька болеет, Леночка, как всегда, вредничает. Да вы что, в самом деле?
Ирина с Настей обменялись многозначительными взглядами.
— А еще?
— Да все вроде… А, вспомнил. Машины Женины вышли.
Ирина с тревогой посмотрела на сестру.
— Что видишь?
Настя звонко шлепнула супруга по руке, привычно потянувшейся за бутылкой. Машинально, словно убивала назойливого комара.
— Кровь на нем вижу, — спокойно сказала она. — Много крови. Но еще не факт, в общем. Сильно вероятно, но не факт. — Настя прищурилась. — Ты тоже хороша! Что за мужем-то не смотришь?
— За ним, пожалуй, усмотришь, — то ли пожаловалась, то ли похвасталась Ирина. — Встаю, он уже на работе, ложусь — еще не пришел. Так неделями и не видимся.
— Поучился бы, лоботряс, — строго посмотрела на мужа Настя. — А у моего все водка да бабы на уме. И, заметь, бабы все больше чужие.
Михаил покраснел и принялся изучать дно пустой рюмки.
Олег слушал, качая головой. Настя, которую он знал, просто не могла построить такую фразу. Она никогда бы на людях не попрекнула мужа. Высказала бы дома, в приватной обстановке с глазу на глаз. И еще извинилась бы три раза, или пять. За то, что вообще этот разговор начала.
— Машины Женины, говоришь… — вернулась к прежней теме Настя и снова взглянула Олегу в глаза. — А, может, вы Женю этого… того?
Олег ядовито рассмеялся.
Странный допрос взбесил его окончательно. С ним, тридцатилетним мужчиной почему-то разговаривали, как со школьником. И кто? Сестра жены! Она что, головой повредилась?! Точки над «И» были расставлены давно и навсегда. И прав она на него не имела. И плевать, что когда-то он жить без нее не мог. И молился на эти проклятущие зеленые глаза! И дыхание перехватывало, когда ее видел. Потом Олег решил, что слишком сильно от нее зависит, и разом обрубил все концы. А вот подишь ты, оказалось что не все…
— Знаешь, что, Насть, — сказал он с внезапной злостью, — Ты со своей магией скоро окончательно с катушек съедешь…
Последние слова повисли в абсолютной звенящей тишине. Даже бубнящий магнитофон будто чем-то подавился и замолчал Сидящий напротив Олега Михаил выпучил глаза и стал похож на вареного рака, Ирина гулко сглотнула, а Мария Захаровна молча открывала и закрывала рот, словно рыба, выброшенная на берег во время шторма. А шторм намечался идеальный. Он уже забрезжил на горизонте и с ураганным ветром, ветвистыми молниями и достающими до небес цунами приближался к маленькому деревянному семейному «Арго». Олег, подзузыкиваемый мужским самолюбием, гуляючи, растоптал основное семейное табу: Настя — святое. Она и была обычно святой, только сегодня святость ее куда-то исчезла.
Когда, наконец, и до него дошел смысл только что сказанных слов, внутреннее «я» Олега съежилось до размеров молекулы и провалилось куда-то в желудок вместе со сделавшими его наглецом остатками алкоголя.
Но отступать было поздно.
Олег встретился с Настей взглядом. Несколько мгновений они изучали друг друга, словно дуэлянты перед началом схватки.
