Вопли Реты стали невыносимы. Да, это была тупая затея с самого начала. Теперь О’Нейлу придется иметь дело со сдвинутым сержантом и младшим офицером-истеричкой.
Он поднял Рету с земли и грубо тряхнул.
– Слушай меня, маленькая трусливая размазня. Тебе лучше забыть о том, что ты не кадровый офицер. Иначе никто из нас не вернется в Город живым. С этого момента ты командуешь подразделением. А если ты ни черта не смыслишь в линии обороны, то прочтешь об этом в учебнике к моему возвращению. Или я лично поджарю тебя на медленном огне! Ясно?
Он швырнул ее на землю.
К огромному удивлению, уже взбираясь по склону холма, он услышал ее тоненький голосок, отдававший отрывистые приказания.
Бедный ребенок! Что ты можешь сделать с одним карабином и поломанными копьями?
О’Нейл крался по голым безжизненным холмам без фонаря. Он доверился своему физическому инстинкту. Именно чутье должно подсказать в этой непроглядной ночи то место, где томится Мариетта.
И, как назло, в тот момент, когда он больше всего нуждался в нем, оно не сработало.
После нескольких часов безрезультатных поисков и проклятий в адрес Леди Кардины, он был опустошен, раздавлен, обессилен. Он исследовал все окрестности вокруг. Ни одного следа туземцев и этих омерзительных чудовищ.
Он тяжело вздохнул. И все-таки, она – самая стоящая женщина.
Симус принадлежал к числу тех, кто не исключал возможности пропустить стаканчик—другой и посмеяться в загробном царстве.
Он прочитал молитву о ней и просил ее простить его за то, что не сумел помочь.
Он был солдат и должен был выполнять свой долг, даже если эти идиоты с «Ионы» и забыли обо мне.
Уже повернув к лагерю, он остановился в последний раз и оглядел долину. На одно мгновение ему померещился мерцающий огонек. Лагерь?
Он заставил себя снова подняться на хребет и пошел вдоль него. На самом краю ущелья он разглядел черневший внизу вход в пещеру.
Бесшумно он скользнул вниз по склону и неожиданно увидел двух нагих туземок, разводящих огонь. Мужчина около них грубым ножом из камня готовил вертел. Около скалы виднелись ребячьи головы. Никаких следов Мариетты.
И вдруг он ее увидел. У задней стены пещеры. Она была подвешена к скале, связана, без одежды, с заткнутым ртом, словно для заклания.
Туземцы блаженно ворковали друг с другом в предвкушении лакомства. До его ноздрей долетел запах дыма.
Стрелять в пещеру нельзя, иначе пуля рикошетом может задеть девушку. Он достал нож, добытый тогда, в подземке, и взял карабин за дуло, как дубину.
Он сделал глубокий вдох, пробормотал молитву и нырнул в пещеру, ревя, как разъяренное раненое животное.
Туземцы пришли в ужас, увидев рыжебородого гиганта. Два неуловимо быстрых приема, и женщины отлетели к стене, защищая своими телами детей. Мужчина вел себя более мужественно. Он повернулся лицом к нападающему, выставив перед собой нож. Симус испытывал к нему симпатию. Это существо решительно защищало свой дом, семью и добычу. Еще одно молниеносное движение, и камень выбит из рук туземца. Жесткий удар правой, и захватчик Мариетты вырублен на несколько часов.
Он освободил Мариетту от веревок, снял ее со скалы, перекинул через плечо и, подхватив карабин и тяжелый мешок, валявшийся на полу, выбежал из пещеры. Мариетта была без сознания. Ее беспомощно свисающее и болтающееся тело мешало Симусу быстро передвигаться, особенно при подъеме на перевал.
Вдруг он услышал, что она пытается что-то говорить. Уже на достаточно большом расстоянии от пещеры он вытащил кляп у нее изо рта.
– Болван, поставь меня на ноги. Отпусти меня! – приказала она. – Где ты, прохлаждался? Почему тебе потребовалось так много времени, чтобы разыскать меня?
– Вот ты и заслужил благодарность, – от раздражения он сбросил ее довольно резко на землю. – У нас не было времени останавливаться. Они будут преследовать нас и поднимут на ноги весь клан.
– Идиот! Они этого не сделают. Они приняли тебя за огромного рыжего бога. Пройдет несколько дней,
