Еврейка из Толедо

Исаак

(вверх, к окну) Вот погодите! Я задам вам трепку!

(Гарцерану.) Вы сами утром видели, сеньор, Что с ней творилось: как она металась,

Как била в грудь себя, стенала долго В полубезумье. Что там говорить! Но лишь успел улечься первый страх, Как к ней вернулись прежние капризы: Смеется, пляшет, песенки поет И утвари касается запретной. Вы слышите, какой стоит там грохот? Висят у ней на поясе ключи — И вот она ко всем шкафам подходит, Которые у вас стоят вдоль стен, Распахивает их, а там висят Различные одежды и наряды: Плащ сатаны и ангельские крылья, Монарха бархат, нищего лохмотья И прочее…

Король (тихо Гарцерану) От масленицы прошлой. Исаак

Там выбрала она себе корону, Не золотую, нет, — из желтой жести: Я это сразу угадал по весу — Цена ей двадцать геллеров, не боле, — Надела платье, прицепила шлейф И говорит: «Теперь я королева!»

(К окну.) Вот дурочка какая! А потом, Сняв со стены… портрет… портрет монарха (Да сохранит для нас его господь), Она к своей груди его прижала И назвала супругом.

Король, взволнованный, направляется к павильону.

Гарцеран Господин! Исаак (оторопев)

О, горе мне!

Король (со ступенек, спокойно)

Я сам не прочь взглянуть. К тому же скоро вам пора домой, Терять ли драгоценные минуты? Пойдем, старик! Опасно одному мне Идти незащищенному туда.

(Уходит в дом.) Исаак

То был король? О боже! Что мне делать? Гарцеран

Иди за ним!

Исаак Чтоб он достал свой меч И нас убил на месте?

Гарцеран

Страшусь и я — не за тебя, старик, И не за дочь твою, а за другую… (Толкает оробевшего Исаака в дверь и сам идет за ним.)

Оба уходят.

Зал в парковом павильоне. В глубине сцены слева и справа двери. Ракель — на голове у нее корона из перьев, на плечах златотканая мантия — выносит кресло из правой боковой комнаты. Эстер входит через главные двери.

Ракель

Здесь, в середине, мы поставим кресло. Эстер

Сестра, опомнись, ты в своем уме? Из-за твоих причуд мы все погибнем.

Ракель

Король для нас обставил этот дом. Пока мы здесь, все в этом доме — наше. (Придвинула кресло к середине сцены. Любуется собой.)

А правда, это платье мне к лицу? Я наклонюсь — и перья вниз склонятся. Лишь одного сейчас здесь не хватает. Повремени. Я принесу… Постой! (Уходит через боковую дверь.)

Эстер

Ох, если бы мне дома оказаться! И где отец? Его прогнали мы…

Ракель

Вот короля портрет. Сняла я раму И унесу его с собой.

Эстер Опять!

Ведь сколько раз тебе я говорила…

Ракель А я тебя и слушать не хочу.

Эстер

Свидетель бог, — ты так и поступаешь. Ракель

Ну что ж! Так будет и на этот раз. Портрет мне нравится. Как он прекрасен! Взгляни сама. Я в комнате своей Его повешу около кровати, Чтоб вечером и утром на него Смотреть могла я и мечтать о том, О чем мечтаешь, скинув тяжесть платья. От всяких уз свободу ощутив. Но чтобы кто-то не подумал вдруг, Что я портрет похитила бесстыдно — Богата я, зачем мне воровать? — Поступим так… Ты носишь медальон С моим портретом? Дай его сюда, Его мы вместо этого повесим, Чтобы король не забывал меня И мне в глаза глядел, как я — ему.

Придвинь скамейку: я ведь — королева, А этого красавца — короля, Пожалуй, мы пришпилим к спинке кресла. Слыхала я, в любовной ворожбе Из воска изготовленное сердце Иглою острой ведьмы протыкают, Чтоб непосильной, нестерпимой болью Живое чье-то сердце изошло. (Четырьмя булавками прикрепляет портрет к креслу.) О, если б каждый из моих уколов До крови ранил, я бы эту кровь Пила с восторгом жадными губами И в тайном упоенье наслаждалась Жестокой мукой, причиненной мною. Молчаливы вы, прекрасны и безмолвны. Я с вами говорю как королева, Недаром эта мантия на мне. (Садится на скамейку перед портретом.) Бессовестный! Святым не притворяйтесь. Я все уловки ваши поняла. Я знаю: вам понравилась еврейка! А что ж, — она и вправду хороша. Я вам клянусь, что красотой, пожалуй, Она со мной одной сравниться может.

Входит король, сопровождаемый Гарцераном и Исааком, становится позади кресла и, облокотившись на спинку кресла, смотрит на Ракель. Ракель продолжает.

Я, ваша королева, не желаю Терпеть притворства. Знайте, я ревнива! Молчание вину приумножает. Признайтесь же: вам нравится она? Да или нет? Скажите «да».

Король

О, да!

Ракель вскакивает, смотрит сперва на портрет, затем замечает короля; она узнает его и остается неподвижной на скамейке.

(Выходит вперед.)

Перепугалась? Ты того хотела, И я сказал. Но не тревожься. Здесь Ты в безопасности.

(Протягивает ей руку.)

Она поднимается со скамейки и идет к правой двери, где останавливается, тяжело дыша, с опущенной низко головой.

Она робка? Эстер

Не столь она робка, сколь боязлива.

Король Так я, выходит, страшен непомерно? (Приближается к ней.) Ракель решительно качает головой.

Гогда приди в себя, мое дитя. Ты нравишься мне — повторю еще раз. И если с этой праведной войны, Куда зовут нас честь и долг священный, Я возвращусь в Толедо, может быть, Я захочу услышать о тебе. Где вы живете?

Исаак (живо)

В доме Бен-Маттая, Что на Еврейской улице, сеньор.

Эстер

Конечно, если не прогонят нас До этого…

Король

Вам слово короля Защитой будет! Ибо я умею Надежно защищать того, кто слаб. И коль поразговорчивей ты станешь И весела, как давеча с твоими, И не такой пугливой, как сейчас,

С тобою я охотно поболтаю

И отдохну от суеты дворцовой.

Теперь идите: самая пора.

Ты, Гарцеран, проводишь их, но прежде -

Поди, повесь портрет.

Ракель (подбегая к креслу)

О нет! Он мой! Король Поставь его обратно в раму.

Ракель (Гарцерану)