И ответила дева:
– Ты должен провести три ночи в большом зале заколдованного замка, но ты не смей допускать к себе в сердце страх. Если тебя станут мучить самыми ужасными пытками и ты выдержишь, не проронив ни звука, я буду расколдована. Жизни отнять они у тебя не посмеют.
И сказал тогда королевич:
– Я не страшусь и с божьей помощью попытаюсь.
И вот он весело отправился в замок, и когда уже смерклось, он уселся в большом зале и стал дожидаться. До самой полночи было тихо, но вдруг поднялся большой шум, изо всех углов и закоулков явились маленькие чёртики. Они сделали вид, будто его не замечают, уселись посреди комнаты, зажгли огонь и затеяли игру. Если кто проигрывал, тот говорил: «Это неправильно, здесь кто-то находится из чужих, это он виноват, что я проиграл». А другой чёртик сказал: «Постой, вот я к тебе явлюсь, эй ты, там за печкой!» Крики становились при этом всё сильней и сильней, и никто не мог бы их слушать без страха. Но королевич продолжал сидеть совершенно спокойный, и страха у него не было. Но вот, наконец, черти повскакали и накинулись на него, и было их так много, что защищаться от них королевич был не в силах. Они таскали его по полу, щипали, колотили, били и всячески его терзали, но он и звука не проронил. Под утро они исчезли: но он так изнемог, что не в состоянии был и пошевельнуться. И когда наступил рассвет, явилась к нему чёрная дева, она держала в руках маленький пузырёк с живою водой и обмыла его ею, и вмиг он почувствовал, что все боли исчезли и его жилы наполнились свежими силами.
Она сказала:
– Одну ночь ты выдержал удачно, но тебе предстоят ещё две.
Потом она снова ушла; и когда она уходила, он заметил, что ноги у неё стали белые.
На следующую ночь черти явились опять и принялись за игру. Они нападали на королевича и колотили его куда сильней, чем в прошлую ночь, и всё тело у него покрылось ранами. Но оттого, что он выдержал всё молча, им пришлось его оставить; и когда взошла утренняя заря, явилась дева и исцелила его живою водой. А когда она уходила, он с радостью увидел, что вся она стала белая.
Осталось ему выдержать ещё одну ночь, но то была самая трудная. Чёртовы привидения явились опять.
– А-а, ты ещё здесь! – закричали они. – Сейчас тебя будут терзать и пытать так, что ты задохнёшься.
Они кололи его и били, бросали в разные стороны, таскали за руки и за ноги, будто собираясь его разорвать. Но он всё вытерпел и звука не вымолвил. Наконец черти исчезли, а он лежал без чувств, не мог и пошелохнуться, даже глаз он не мог открыть, чтобы увидеть деву, которая явилась к нему и окропила и облила его живой водой. И вмиг он избавился от всяких болей и почувствовал себя свежим и бодрым, будто только что очнулся от сна. Он открыл глаза и увидел стоящую перед ним деву, и была она вся белоснежная и прекрасная, как ясный день.
– Вставай, – сказала она, – и трижды взмахни над порогом своим мечом, и всё будет освобождено от злых чар.
И только он это сделал, весь замок был расколдован, и оказалась дева богатой королевной. Явились слуги и сказали, что в пиршественном зале накрыт уже стол и поданы блюда с едой. Уселись королевич с королевной за стол, ели и пили вместе, а вечером они отпраздновали в великой радости свадьбу.
122. Салатный осёл
Жил-был когда-то молодой охотник, вышел он раз в лес поохотиться. На душе у него было весело и радостно, он сорвал листочек, стал на нём насвистывать, но явилась вдруг перед ним старая-престарая уродливая старуха, заговорила с ним и сказала:
– Здравствуй, милый охотничек! Ты вон какой весёлый и довольный, а я мучаюсь от голода и жажды, подай мне милостыньку.
Пожалел охотник бедную старушку, сунул руку в карман и подал ей что мог. Собрался он идти дальше, но старуха остановила его и говорит:
– Послушай, милый охотник, что я тебе скажу: хочу я за твоё доброе сердце сделать тебе подарок. Ступай дальше своим путём-дорогой, и в скором времени ты подойдёшь к дереву, будут сидеть на нём девять птиц, будут они держать в когтях плащ и вырывать его друг у друга. Ты возьми приложи ружьё и выстрели как раз в середину: они сбросят тебе плащ на землю, но ты попадёшь в одну из птиц, и она упадёт мёртвая наземь. Плащ ты возьми с собой, это плащ волшебный: если ты накинешь его себе на плечи, он выполнит всё, что ты пожелаешь, и куда ты захочешь попасть, там и окажешься. А из мёртвой птицы ты вынь сердце, проглоти его целиком, – и будешь каждое утро, когда проснёшься, находить у себя под подушкой золотой.
Поблагодарил охотник вещую старуху и подумал про себя: «Чудесные вещи она мне наобещала, если бы только всё это исполнилось». Но не прошёл он и ста шагов, как услыхал вверху на ветвях птичий крик и щебет. Он глянул наверх и увидел стаю птиц, которые рвали клювами и когтями какое-то покрывало, кричали, клевали одна другую и дрались между собой, будто каждая из них хотела захватить его себе.
– Вот удивительное дело, – сказал охотник, – выходит, как говорила старушка. – Он снял с плеча ружьё, приложил его и выстрелил прямо в середину, и посыпались кругом перья. Вмиг все птицы с шумом разлетелись, но одна упала мёртвая наземь, и плащ тоже упал на землю. Охотник сделал так, как велела ему старуха: распотрошил птицу, вынул у неё сердце, проглотил его, а плащ взял с собою домой.
На другое утро, только он проснулся, вспомнил про обещание и решил проверить, исполнилось ли оно. Он поднял подушку – и перед ним блеснул золотой. На другое утро он нашёл ещё золотой, и так было каждое утро, когда он просыпался. Он собрал целую кучу золота и, наконец, подумал:
«На что мне всё это золото, если сижу я всё дома? Пойду-ка я странствовать, погляжу, что на белом свете делается».
Простился он со своими отцом-матерью, взял охотничью сумку и ружьё и отправился странствовать по свету. Случилось ему однажды идти дремучим лесом и когда тот лес кончился, он увидел, что перед ним, на равнине, стоит стройный замок. Стояла у окна замка старуха с девушкой чудесной красоты и смотрела вниз. А была та старуха ведьмой, и молвила она девушке:
– Вон идёт из лесу человек, у него внутри находится волшебный клад, надо бы этого человека, милая доченька, ввести в обман: тем кладом нам больше пристало владеть, чем ему. У него находится птичье
