— Не плачь, — сказал Син. — Скоро все кончится, и ты вернешься ко мне.
Внезапно Лидия резко повернулась к нему лицом, спиной к белым парусам брига, тихо скользящего по волнам. Она вытянула обе руки и нежно опустила их на широкие плечи Сина.
— Я обручена, — медленно произнесла она. — Ты не должен был влюбляться в меня, Син. И не должен был позволять мне влюбляться в тебя. Я люблю тебя и всегда буду любить. Но, если капитан Маскелайн захочет владеть мной, что я смогу сделать?
Син с болью посмотрел на нее.
— Ты не должна говорить так, — сказал он. — Ты не должна даже думать об этом!
Лидия взглянула на него, сверкнув глазами.
— Тогда пожелай мне скорейшего возвращения, — прошептала она. — Я не заставлю ждать! — Затем, поднявшись на цыпочки, она поцеловала его.
Син увидел слезы на ее щеках. Отпустив Лидию, он продолжал стоять, наблюдая, как она уходит, как вздрагивают ее худенькие плечи.
Затем он тоже направился к «Золотой Леди», испытывая странное чувство, что больше никогда в жизни он не обретет такого счастья, уверенности и спокойствия.
Син стоял у поручня на палубе «Золотой Леди» рядом с Лидией и Бью, наблюдая, как большой корабль капитана Маскелайна — бриг «Геспериды» — медленно двигался на горизонте.
— Вот и он, — сказал Бью с удовлетворением в голосе.
Син ничего не ответил. Он смотрел на бриг «Геспериды», величественно шедший через пролив Св. Георга. В сумятице чувств, охвативших его, он ощущал уверенность только в одном. Син взглянул на Лидию, на бледное застывшее лицо девушки, на суровую линию рта, на ее зеленые глаза. Лидия посмотрела в ответ и протянула ему свою маленькую руку.
Син взял ее и задержал в своей руке. Его губы сложились в медленную улыбку.
— Прощай? И это все, что ты можешь сказать мне? — спросил он, желая продлить расставание.
— Да… что я еще могу сказать? Так лучше, не правда ли? Нам лучше сделать вид, что не было вчерашней ночи. Мы можем больше никогда не увидеть друг друга.
— А Маскелайн? Что с ним?
— Я выполню свой долг, — ответила она просто. — Если он и теперь захочет взять меня, я должна пойти с ним. Если нет, тогда я буду действовать по велению своего сердца.
— Понимаю, — сказал Син.
— Да, я отправлюсь в Пензанс и буду там послушной, добропорядочной женой богатого и важного человека. И всю жизнь буду вспоминать тебя. Придет час, и мое желание сбудется. Ты не знаешь, когда это произойдет, Син?
— Нет, — ответил Син. — Когда же, Лидия?
— В день моей смерти, — прошептала она.
Бью коснулся руки Сина.
— Они уже подходят, — сказал он. — Лучше отправь Лидию и служанку на берег, пока не завершится дело.
— Да, конечно, — сказал Син. — Эмлин проводит их на берег. Тогда я встречусь с этим убийцей и негодяем лицом к лицу.
Лидия повернулась и вместе со служанкой последовала за сухопарым маленьким уэльсцем туда, где тропинка вела сквозь густой кустарник, разросшийся у подножия утеса. Син наблюдал за ними некоторое время, затем повернулся к бригу «Геспериды», шедшему через белую полосу прибоя к светло-золотистому песчаному берегу.
Син и его компания, состоящая из Бью, Ол'Пендина, Дюма и нового штурмана Томлисона, сошли с «Золотой Леди» и двинулись вдоль берега по кромке воды.
Капитан Маскелайн без колебаний спрыгнул в воду, не заботясь о своих черных кожаных ботинках с пряжками и превосходных штанах. По его виду Син сразу понял, что перед ним достойный противник.
Джон Маскелайн, хотя и не такой высокий, как Син, был намного выше среднего роста, плотного телосложения, а его мышцы даже в расслабленном состоянии говорили об огромной силе. Из рукавов плаща выглядывали руки, такие же большие, как у Сина, а плечи были даже шире. На холодном лице резко выделялся нос и тяжелый подбородок. Широко расставленные карие глаза из-под густых бровей спокойно глядели на Сина.
— Где она? — спросил он суровым голосом.
— Сначала покажите золото, — так же мрачно ответил Син.
Маскелайн подался вперед, пристально вглядываясь в лицо Сина.
— Я, кажется, видел вас раньше, — пробормотал он озадаченно. — Но где?
— Много раз, — сказал Син, — над стволом пушки. И снова увидите, когда я не буду связан обязательствами вести дело, оберегая вас. Однако хватит об этом. Где деньги?
Маскелайн кивнул сопровождавшему его морскому пехотинцу в алой форме. Тот выступил вперед, кряхтя под тяжестью дубового сундука. Когда сундук открыли, на солнце сверкнуло матовым блеском золото. Син взял несколько тяжелых монет, отчеканенных в Лондоне из одной полосы золота, и по тому, что все они были так грубо обрезаны, он понял — они совершенно новые.
— Приведи женщину, — сказал он Бью.
Все это время глаза Маскелайна не отрывались от лица Сина. В выражении лица капитана скорее улавливалось сожаление, чем злость. Ущемленная гордость странно смешивалась с восхищением.
— Вы именно такой, как я ожидал, — сказал он. — Я почти уверен, что в следующий раз мы встретимся, когда вас будут судить.
— А я увижу вас раньше, в могиле!
Маскелайн спокойно пожал плечами.
— Так рычит и показывает клыки щенок, насколько мне известно, — вздохнув, сказал он скорее сам себе. Затем его карие глаза засветились, когда он увидел Лидию, идущую вдоль берега с бледным лицом, без улыбки, с глазами, устремленными в землю.
Син видел, как Маскелайн сгреб Лидию своими огромными ручищами. Где-то в глубине души Син почувствовал, как медленно растет болезненное ощущение. Он заметил с некоторым удовлетворением, что Лидия слегка отвернула голову, так что поцелуй капитана пришелся куда-то мимо ее губ.
— Он не причинил тебе вреда? — прорычал Маскелайн.
— А если да? — крикнул Син.
— Ты умрешь, — ответил Маскелайн просто. Его тон был начисто лишен бравады или угрозы. Как будто он говорил о погоде, констатируя факт.
— Нет, Джон, — поспешно сказала Лидия, — он не причинил мне вреда. Если не считать похищения, он был очень вежлив со мной.
Маскелайн изучал лицо Сина, стараясь получше запомнить его.
— Вы получили свое золото. Теперь мы можем отплыть?
— Да, — подтвердил Син. — Отплывайте и будьте прокляты!
Мрачное лицо Маскелайна медленно расплылось в улыбке.
— Мы еще поглядим, чья душа попадет в ад, — сказал он спокойно. — Пойдем, Лидия. — Он повернулся, все еще продолжая держать девушку в кольце своих объятий.
Син не сказал ни слова в ответ. Он повернулся к своим товарищам и очень тихо произнес.
— На «Золотую Леди». Есть работа.
Бриг «Геспериды» был еще на горизонте, когда лебедки «Золотой Леди» подняли якорь из воды. На нок-реях распустили белые паруса, и они, опустившись вниз, надулись от легкого бриза. Косой парус на грот-мачте также шумно затрепетал. Бриг, легко скользя, начал выходить из гавани.
— Кейт молодец, — сказал Бью Сину. — За эти два последних похода мы получили больше, чем за четыре предыдущих. — Он размышлял, сколько еще пройдет времени, прежде чем ослабеет жажда Кейт к золоту.
Син не ответил, он вглядывался в бриг «Геспериды», дрейфующий почти без движения на залитой
